Поймать хамелеона
Шрифт:
— Чудесный дом, верно, Ми… милый? — воровато оглядевшись, поправилась Глашенька.
— Да, примечательный, — согласился Михаил, рассматривая здание, привлекшее внимание сестры. После огляделся и, заметив невысокого полного господина, стоявшего в явном ожидании кого-то, обратился к нему: — Милостивый государь, великодушно простите за назойливость.
Господин обернулся, и на губах его появилась вежливая улыбка. Он приподнял шляпу, здороваясь:
— Доброго дня, милостивый государь, чем могу быть полезен?
— Простите за любопытство, но что это за дом? — спросил Воронецкий. —
Господин посмотрел в указанном направлении и хмыкнул:
— Как верно вы заметили, господин… — он выжидающе посмотрел на Михаила, и тот представился:
— Светлин Максим Аркадьевич. А это моя супруга, — он указал на Глашеньку, — Софья Павловна. А вы?
— Доктор Ковальчук, — с достоинством представился господин, — Федор Гаврилович, психотерапевт. Лечу души и сознание, и еще некоторые болезни. А сейчас жду своего доброго знакомца. Он как раз живет здесь, — он указал взглядом на резной дом. — Так вот, любезный Максим Аркадьевич, это доходный дом господина Басина. Знакомец мой от него в восторге, а я считаю, как вы верно отметили, это здание совершенно тут неуместно. Оно портит весь ансамбль господина Росси.
— Ну что же вы так несправедливы, Федор Гаврилович, — возмутилась Глашенька. — Дом совершенно чудесен. Я единого мнения с вашим знакомцем.
— Разумеется, Софья Павловна, — поклонился доктор Ковальчук. — Моему приятелю будет приятно узнать, что кто-то с ним согласен. А вот, кстати, и он. Олег Иванович! — повысил голос новый знакомец Воронецких. — Я уже жду вас, голубчик!
— Спешу, Федор Гаврилович, — отозвался его знакомец, уже пройдя половину пути.
— Оставим вас, — склонил голову Михаил. — Благодарю за пояснения.
— Приятно было познакомиться, господин Светлин, — поклонился в ответ Ковальчук.
Воронецкие направились к входу в парк, а доктор обернулся к подошедшему приятелю
— Вот вам и готовый анекдот, друг мой, — весело улыбнулся Федор Гаврилович. — У вас нашелся единомышленник, точнее, единомышленница. Даме пришелся по душе ваш дом.
— Он чудесен, — важно согласился Котов и посмотрел вслед собеседникам доктора. — Кто эти молодые люди?
— Супруги Светлины, — пояснил Ковальчук.
— Понятно, — кивнул Олег.
В эту минуту молодая супруга обернулась, и Котов негромко хмыкнул:
— А госпожа Светлина премиленькая.
— И замужняя, друг мой, — наставительно произнес Федор Гаврилович. — А молодые мужья, знаете ли, весьма горячи.
— Я на чужих женщин не претендую, вы знаете, — с укором ответил Олег. — Просто отметил. Идемте?
— Разумеется, иначе зачем я здесь вас жду? — улыбнулся доктор.
И мужчины отправились по своему делу.
Глава 6
— Сан Саныч! Голубчик вы наш, как же отрадно вас видеть!
Федор Гаврилович раскинул руки и шагнул к высокому нескладному мужчине в костюме мышиного цвета. Он и сам походил на грызуна заостренными мелкими чертами лица. И маленькие его глаза темно-карего цвета, и русые волосы — всё это еще больше увеличивало аналогию. И если бы кто-то решил отнестись к Александру Александровичу Рыкину с пренебрежением
Он обожал свою малоприметную внешность, и одеваться тоже старался неброско. Сетовал только на рост. Александру Александровичу хотелось бы быть ниже, и, говоря это, он вовсе не кривил душой. Господин Рыкин служил в сыскном отделе петербургской полиции и был вольнонаемным сыщиком. Работу свою любил всей душой и старался во всем походить на своего кумира — начальника сыскного отдела Ивана Дмитриевича Путилина.
— Это такой ум, такой актерский талант! — восклицал Сан Саныч с нескрываемым восторгом. — Кабы мне хоть половину всего этого, я бы отдал в ответ половину своей жизни Ивану Дмитриевичу. Такой гений должен жить долго.
— Ну-ну, друг мой, — отвечал ему Котов, слушая их с Ковальчуком приятеля. — Господин Путилин вне всякого сомнения хорош, но ведь и вы не хуже.
— Хуже, Олег Иванович, хуже, — отмахивался Рыкин. — Мне далеко до Ивана Дмитриевича. Но я не завидую, нет-нет, даже не вздумайте допустить этой мысли, но отдаю должное. Господин Путилин — это тот случай, когда о человеке говорят, что он на своем месте. Когда десять лет назад я пришел в сыскной отдел, то быстро проникся уважением к нему. С тех пор учусь у него непрестанно.
Рыкин не кривил душой и не преуменьшал своих способностей намеренно, ожидая, чтобы друзья успокоили его и похвалили. В этом нужды Александр Александрович не испытывал. И всё же был излишне самокритичен. Он и сам обладал аналитическим умом, умел ухватить мелочи, которые упускали другие, а еще мог разговорить, кажется, даже камень, если ему это было необходимо. Да и сеть своих агентов имел, которые исправно ему служили за определенную плату, разумеется.
Впрочем, не все. Были и те, кто приносил Рыкину сведения из благодарности за его участие и помощь. К примеру, некая горничная, имени которой и места службы Сан Саныч никогда не раскрывал, как и дела, которое их свело. Просто как-то упомянул вскользь и не больше. Что касалось его агентов, сыщик был крайне щепетилен. А если и мог кому-то открыть их, то только своему кумиру — господину Путилину. Но друзья никогда не задавали ему таких вопросов. К чему? Так что Александр Александрович и сам обладал талантами, которыми умело пользовался в своих расследованиях.
И именно по роду его занятий Олег и сошелся с этим человеком лет пять назад, он же познакомил с Рыкиным и Федора Гавриловича, создав тем самым небольшую компанию, не без умысла, разумеется. Сидя за игрой в карты доктор и сыщик начинали делиться историями из своей практики. Или же из практики коллег. А Котов слушал и отмечал, что может его заинтересовать уже по роду его собственной деятельности.
Конечно, можно было бы расспрашивать Сан Саныча и напрямую о преступлениях, которые казались тому странными, но тогда ведь пришлось бы объяснять, откуда этот интерес. Любопытством можно было отговориться, но не каждый же раз. Если Ковальчук на подобное не обратил бы внимания, то Рыкин мог сделать для себя некие выводы. Не о личности своего приятеля, но наблюдать бы начал.