Позывной Леон
Шрифт:
Она сидела напротив меня, чуть склонив голову, мы не спеша поедали чудо фрукт, хорошо что у него нет челюстей как у того червя, что я откопал возле корней могучего дерева благодаря наводке Ира.
Айрэлинн иногда поднимала свой взгляд чтобы разглядеть моё лицо — или, может оценить состояние моей повязки. Казалось, её изумрудные глаза отражали в себе каждую деталь: мою болезненную гримасу, следы от слёз, остатки рубахи, ее оборванные края. В этом тишинном взаимном наблюдении было что-то неловкое, но в то же время по-своему уютное: мы оба пытались понять, что за человек напротив нас и чем он жив. Я смущался от такой пристальности, пытался
Потом она, будто очнувшись, тихо заговорила, и её голос был полон плавных интонаций, словно кто-то долго тренировал каждое слово, чтобы оно звучало естественно:
— Меня зовут Айрэлинн. Я уже называла имя, но вдруг ты забыл или не расслышал. После призыва я сталаохотницей-врачевателем — странное призвание — она смущенно улыбнулась будто чего-то стыдясь, — и не лекарь и не охотница что-то среднее.
Помолчав мгновение как будто ждав моей реакции она продолжила:
— Мы живём большими, но разбросанными общинами, называем их племенами, хотя на деле все мы подчиняемся старейшинам, уважаем друг друга. У нас нет короля, но есть мудрый лидер Элайшар Грэмм… — она осеклась, будто не хотела говорить мне прямо, про него.
Я понимал её осторожность: мы не так долго знакомы и по ее словам она таких как я видела впервые. Но я не обиделся, лишь чуть улыбнулся, кивнув ей, дескать, продолжай, мне интересно слышать об этих лесных порядках. Айрэлинн, увидев мой тихий знак, продолжила:
— Собственно, у нас в племени, Лиан-д’ар, главным считается совет глав: это мудрецы и старые охотники. Они решают, что и как делать, когда наступает опасность или когда надо объединяться с другими племенами. И да, ещё у нас есть Слушатель, но ему уже далеко за сто. Он почти не выходит на охоту, не принимает участия в больших собраниях, лишь даёт советы через духов Леса. Изредка он исцеляет особо тяжёлые раны, но, увы, он не лекарь и его помощь все менее доступна. Он слабее, чем прежде.
Она чуть замолчала, опустив взгляд к моей обмотанной листьями руке, точнее, тому, что от неё осталось. Я чувствовал приятное тепло, исходящее от её голоса, и понимал, что мой блеклый разум уже начинает верить, что всё будет в порядке, если только буду слушать её. Но, конечно, жизнь не бывает так проста. Айрэлинн будто прочла моё настроение и заговорила тише:
— Ты сказал, что ты Слушатель, — заговорила она вновь, теперь уже более официальным тоном. — Ведь если у тебя есть дух, значит, ты общаешься с ним?
— Ну… — я замялся. Как объяснить, что я сам-то до конца не понимаю, кто я такой, и Ир является ли моим «духом»? — Знаешь, я… сам пока толком ничего не умею, не понимаю, что за сила. Ир… — я прикусил язык, потому что чуть не выдал всё. — Он в моей голове, и я не всегда понимаю, что он говорит.
И вдруг…
Меня пронзило ощущение, будто в груди вспыхнула искра, и от неё низверглась волна куда-то в левую ладонь — в ту, что у меня осталась. Боль была не столь яростная, как прежде, но отчётливая. Я застонал, немного скрючившись, Айрэлинн тревожно наклонилась, чтобы помочь мне, но внезапно из моей ладони вырвался голубоватый свет. В центре, где я сжимал пальцы, свился небольшой вихрь сияния, и на глазах стал принимать форму шара, вспыхнувшего мерцающим огоньком. Он поднялся над моей ладонью на несколько сантиметров, завис там, испуская ровное голубое сияние.
— Что… — выдавил я, не
— Леон… — восхищённо ахнула Айрэлинн. Её глаза широко распахнулись, в них прыгали голубые блики от шарика. Она шагнула ближе, протянув руку, будто хотела коснуться света, но побоялась нарушить чудо. — Ты…— она замолчала, улыбка расползлась на её лице, почти детская радость и восторг. Казалось, она впервые видит это явление в реальности, а не читает о нём в легендах.
Внутри головы я услышал характерное хмыканье Ира, которое звучало насмешливо и самодовольно:
— Что бы ты делал без меня, мальчишка? Я ведь не мог позволить вам сидеть в темноте, а твои эмоции как раз дали мне возможность, чтобы сделать это…
— Я… я не знаю, — сказал я вслух, морщась от лёгких спазмов в кисти. — Не понимаю, как… сам же… — но слова запутывались. Честно говоря, я был совершенно растерян. Ведь свет исходил именно из моей ладони, а я ничего специального не делал для этого. В глубине сознания слышалось приглушённое покряхтывание Ира, который явно забавлялся моей реакцией.
Айрэлинн смотрела на искрящийся огонёк, и в её глазах переливались голубые оттенки. Она, не сдерживая улыбки, протянула руку ближе к шару, но не коснулась, лишь ощутила исходящее тепло — не обжигающее, а скорее приятное. Огонёк словно игриво отозвался, чуть раскачавшись над моей ладонью, и сделал маленький круг, будто завораживая нас обоих.
— Какое… чудо, — прошептала она, и её лицо озарилось искренней радостью, словно она впервые в жизни столкнулась с настоящим волшебством. Вероятно, для народа Леса «сотворить свет из воздуха» — поистине редкий дар, а может, сама демонстрация силы Слушателя давно считалась лишь легендой, ставшей явью. Конечно, она упоминала, что в её племени живёт один Слушатель, но, видимо, он столь стар, что Айрэлинн ни разу не видела, как он пользуется своей силой. Точно так же я никогда прежде не видел своей, хотя теперь, похоже, мы оба стали свидетелями чего-то нового — каждый со своей стороны.
Я почувствовал, как плечо опять «отзывается» болью. Зная, что если не совладать с эмоциями, то могу потерять концентрацию (или она не моя?), я слегка задрожал. Огонёк чуть померк, будто почувствовал моё волнение. Айрэлинн заметила это, взволнованно приблизилась ко мне, положила руку на здоровое плечо.
Я хотел что-то ей сказать, но не успел. Пламя качнулось, будто на прощание, и расплылось маленькой волной, исчезая в воздухе. Комната (или поляна) опустилась в прежние сумерки, освещённые лишь догорающим закатным солнцем. Мы обменялись взглядами. Айрэлинн выглядела немного разочарованной, словно её лишили праздничного подарка. Я лишь выдохнул, не зная, радоваться ли, что эта «чародейская» штука не привлекла ещё каких-нибудь тварей.
— Невероятно… — пробормотала она. — Леон, если ты способен такое… нам и правда повезло. Я обязана отвести тебя к старейшинам, они должны увидеть. И… — она растерянно переступила с ноги на ногу, будто хотела сказать что-то важное, но не решалась.
— Если я способен… — я тихо повторил и почувствовал, что внутренне дрожу. Разум стучал: «Но это сделал Ир, это не я», и всё же слова не шли. Не признаешь же сейчас перед ней, что я вообще не контролирую свою силу. Да и я до сих пор не понимаю, как объяснить существование духа у себя в голове.