Правда о Порт-Артуре. Часть II
Шрифт:
Капитанъ Зейцъ въ ниш траверса съ часами въ рукахъ тоже дремлетъ. Въ сторон стоитъ бравый фейерверкеръ. Время приближается къ выстрлу…
— Ваше высокоблагородіе… — Капитанъ Зейцъ вскочилъ…
— Готово? Проврилъ?
— Четвертое!
Прислуга зашагала, задвигала руками…
Природа еще въ полудрем.
На высот горы внизъ и вдаль распространилась и царила такая обаятельная, чуткая, двственная тишина просыпавшагося ранняго утра!
Грянулъ выстрлъ, Вырвавшійся столбъ пламени растворился въ свт торжествовавшаго уже утра. Громъ
Когда солнце медленно покатилось по бирюзовому небу и, озаривъ красноватымъ свтомъ горы, отразилось нжнымъ розовымъ свтомъ въ Прсномъ Озер — я разбудилъ Н. Худобина. Черезъ нсколько минутъ лошади были осдланы, и мы легкой рысцой спускались по военной дорог въ городъ.
— Куда теперь? спросилъ Худобинъ, съ раскраснвшимся и лоснящимся отъ сна лицомъ.
— Прямо, братецъ, къ коменданту крпости.
Когда мы подъхали къ дому Смирнова, у воротъ стояли уже осдланныя лошади.
Пройдя въ вестибюль, я передалъ ординарцу свою визитную карточку и попросилъ его доложить коменданту.
Я уже зналъ, что генералъ Смирновъ встаетъ съ восходомъ солнца.
Черезъ нсколько минутъ ординарецъ вернулся.
— Его превосходительство приказали просить.
На обширной веранд за стаканомъ чая сидлъ уже при шарф и шашк генералъ Смирновъ.
Поздоровавшись, довольно сурово спросилъ меня:
— Чмъ могу служить?
— Ваше превосходительство, наступила тсная блокада крпости, разршите сопровождать васъ при объзд оборонительной линіи.
— Я противъ этого ничего не имю, но долгомъ считаю предупредить, что, во-первыхъ, я буду здить по атакованному фронту, посщая самыя опасныя мста; второе — сопутствуя въ объздахъ мн, вы наживете себ всемогущаго врага въ лиц генерала Стесселя. Начальникъ раіона относится крайне враждебно ко всмъ меня окружающимъ.
Если все это отвчаетъ вашимъ желаніямъ и вы не боитесь за послдствія — сопровождайте. — А-а… вотъ и поручикъ Гаммеръ! Знакомы?.
Мы представились другъ другу вторично. Въ самомъ начал осады я уже встрчался съ нимъ въ штаб крпости.
— Ну-съ, господа, демъ!
Вышли на крыльцо.
— Здорово, молодцы охотники! поздоровался генералъ съ конными охотниками отъ полковъ дивизіи Кондратенко.
— Здравія желаемъ, ваше превосходительство! Старшій подвелъ вороного коренастаго жеребца-монгола.
— Господа, прямо на лит. А.
Съ мста тронулись крупной рысью. Генералъ впереди, по бокамъ Гаммеръ и я, конвой едва поспвалъ.
Городъ уже просыпался. По дорог встрчались отдльныя группы солдатъ, матросы, дружинники,
— Здорово, друзья! Здорово, дружинники! Здорово, молодецъ артиллеристъ! — то и дло привтствовалъ встрчныхъ Смирновъ.
— Здравія желаемъ, ваше пр-во! неслось намъ вслдъ. Генералъ все прибавлялъ ходу — неслись быстро.
Черезъ полчаса были уже на батаре лит. А.
Только что поднялись на батарею, засвистли пули. На двор батареи никого. Часть орудійной прислуги у брустверовъ, часть въ каземат. Навстрчу съ рапортомъ шелъ командиръ батареи.
— Э! да у васъ тутъ музыка. Все время посвистываетъ, сказалъ Смирновъ, принявъ рапортъ.
— Такъ точно, ваше превосходительство. Какъ только былъ прекращенъ орудійный огонь по Дагушаню, противникъ на вершин выставилъ частые посты. Наша батарея у нихъ какъ на ладони. Я убралъ прислугу въ блиндажи. Пули хотя на излет, все же опасно, доложилъ батарейный командиръ.
— Гаммеръ, дайте-ка бинокль. Надо поглядть на этихъ шельмецовъ. Да, да, совершенно отчетливо видно отдльныхъ японцевъ. Вотъ вдь канальи — ничмъ ихъ не испугаешь. Ночью тамъ, гд они теперь сидятъ, чортъ знаетъ что было. Ну-съ, а насчетъ опасности, то теперь это лишь игрушки. Цвточки и ягодки впереди. Вы въ этомъ направленіи и ведите своихъ подчиненныхъ.
Въ нишахъ блиндажей высыпали группы артиллеристовъ.
— Здорово, друзья артиллеристы! — поздоровался Смирновъ: смотри у меня, не оплошай! Теперь наступила наша очередь помряться съ японцемъ.
Отдавъ соотвтствующія распоряженія, генералъ тронулся дальше.
Когда спустились внизъ на дорогу, ведущую изъ крпости въ Дальній, обнажили себя передъ Дагушанемъ. Пули одна за другой стремительно засвистали надъ головами.
Смирновъ, словно нарочно, уменьшилъ ходъ и, показывая рукой въ сторону Дагушаня и на дорогу, сказалъ:
— Не угодно ли? Теперь вся эта дорога до поворота обстрливается.
Дйствительно, прибывшіе и прибывающіе на линію обороны санитары, стрлки жались у откосовъ и къ китайской стн.
— Еще не обстрлялись. Ничего, попривыкнутъ, перестанутъ обращать вниманіе на этихъ птичекъ, когда начнется настоящая бомбардировка — съ улыбкой и сверкая глазами, шутилъ комендантъ.
Мы подымались по военной дорог.
— Здсь будетъ, пожалуй, ближе на лит. Б — сказалъ Смирновъ.
Только что мы свернули направо, какъ въ воздух прошуршала шрапнель и разорвалась на дорог.
Опоздай мы на минуты дв-три, шрапнель разорвалась бы надъ нашими головами.
Подъзжая глубокой лощиной къ батаре лит. Б — мы издали еще увидли группу генераловъ и офицеровъ.
Генералъ Горбатовскій пристально разглядывалъ въ подзорную трубу вершину Дагушаня.
Поднявшись на лит. Б и принявъ рапортъ отъ командира батареи капитана Вахнева, генералъ Смирновъ приказалъ немедленно открыть огонь изъ всхъ орудій восточнаго фронта и двинуть въ атаку на Дагушань нсколько назначенныхъ ротъ.