Правители тьмы
Шрифт:
После того, как я получил твое последнее письмо, я нанес визит твоему дорогому дяде Хестану. Сидрок проворчал что-то в ответ; отец Эалстана и Леофсига не был дорог ему в эти дни, так же как и он Хестан. Его собственный отец продолжал, я рассказал ему, что ты хотел сказать мне о каунианской девке по имени Ванаи, и о том, как его драгоценный сын Эалстан годами охотился за ней. Я также сказал ему, что она была игрушкой альгарвейского офицера в Ойнгестуне.
Он только пожал плечами и сказал, что ничего об этом не знает. Он сказал, что не слышал ни слова
Я ему не верю. Но ты слишком хорошо знаешь Хестана, так же, как и я. Он никогда не говорит в лицо, о чем думает. Многие люди думают, что он умен только потому, что они не знают, что творится у него в голове. И он даже может быть умен, но он не так умен, как думает.
"Ha! Это правда, клянусь высшими силами", - сказал Сидрок, как будто его отец стоял там рядом с ним.
Боюсь, я никогда не смогу докопаться до сути этого сам, говорилось далее в письме. Может быть, я посмотрю, заинтересованы ли альгарвейцы в том, чтобы докопаться до сути этого для меня. Хестан - моя плоть и кровь, но это становится трудно запомнить после всех тех имен, которыми он меня называл с тех пор, как отношения между тобой и его сыновьями испортились.
Ты - все, что у меня осталось. Будь в безопасности. Сохраняй тепло. Будь храбрым - я знаю, ты будешь. Люби своего отца.
"Силы внизу съедят дядю Хестана", - пробормотал Сидрок. "Силы внизу тоже съедят Эалстана. Он всегда подлизывался к школьным учителям, и я получал нашивки".
"От кого это, Сидрок?" Спросил сержант Верферт. "В этом есть что-нибудь пикантное?" Солдаты, получившие письма от возлюбленных, часто зачитывают более веселые фрагменты, чтобы позабавить своих товарищей.
Но Сидрок покачал головой. "Ничего особенного. Это просто от моего старика".
"Ну, он что-нибудь получает?" Спросил Сеорл. Сидрок снова покачал головой и положил письмо в сумку на поясе. Сеорл, казалось, собирался сказать что-то еще. Сержант Верферт отправил его собрать побольше дров, чтобы подбросить в костер. Верферт знал, что между Сидроком и Сеорлом не было прежней любви. Он сделал все возможное, чтобы не дать им ни малейшего шанса поссориться.
"Стой! Кто там идет?" часовой позвал снова.
"Я имею честь быть капитаном Байардо", - ответил другой альгарвейец. "Имеете ли вы честь быть людьми Плегмундо - нет, Бригады Плегмунда?"
"Есть", - ответил часовой. "Подойдите и будьте узнаны, сэр".
Сидрок повернулся к сержанту Верферту. "Очень жаль, что они не позволили вам составить компанию, сержант. Вы справились с этим не хуже любого из рыжеволосых офицеров, которых они поставили над нами".
"Спасибо". Верферт пожал плечами. "Что ты можешь сделать? Они отдают приказы".
Но Байардо, когда он подошел к костру, оказался не новым командиром роты. Наряду со значками
Бойцы бригады Плегмунда носили знаки отличия своего королевства; Одиночные шевроны сержанта Верферта ничего не могли значить для Байардо. "Я, сэр", - покорно ответил Верферт. "Чего вы хотите?"
"Мне нужен доброволец", - сказал Байардо.
На фортвежцев опустилась тишина. Они многое повидали, чтобы понять, что война и так достаточно плоха, когда они делают то, что должны делать. Делая больше, чем они должны были делать, они только делали ее хуже. Байардо выжидательно переводил взгляд с одного солдата на другого. Возможно, он сам не так уж много видел. Никто не мог сказать ему "нет", по крайней мере прямо. Он был альгарвейцем и офицером - ну, в некотором роде офицером - в придачу. Наконец сержант Верферт указал на Сидрока и сказал: "Он сделает все, что вам нужно, сэр".
"Великолепно". Байардо захлопал в ладоши, что выглядело как настоящий восторг.
Сидроку это показалось каким угодно, только не великолепным. Он свирепо посмотрел на Байардо и Верферта по очереди. Свирепый взгляд, конечно, был всем, что он мог сделать. Что бы с ним ни случилось, это будет лучше, чем то, что он получит за неподчинение приказу. Со вздохом он спросил альгарвейского мага: "Что вам нужно от меня, сэр?"
Если Байардо и заметил его нежелание, он не подал виду. "Вот". Он снял с плеча свой рюкзак и протянул его Сидроку. "Возьми это. Пойдем со мной".
Он достаточно самонадеян, чтобы стать настоящим альгарвейцем, подумал Сидрок. Рюкзак мог быть набит свинцом. Он взял его, свой собственный рюкзак и посох и последовал за Байардо прочь от костра. Маг беспечно зашагал на юго-запад. Через некоторое время Сидрок сказал: "Сэр, если вы продолжите идти, вы увидите ункерлантцев ближе, чем когда-либо хотели".
"Их линии близки?" Байардо говорил так, как будто это не приходило ему в голову.
"Можно и так сказать, да", - сухо ответил Сидрок. Байардо снова хлопнул в ладоши. "Силы свыше, сохраняйте тишину!" Сидрок прошипел. "Ты пытаешься убить нас обоих?" Что касается Байардо, то он был рад покончить с собой, но Сидрока возмутило, что его включили в его самоубийство.
Но маг покачал головой и сказал: "Нет. Положи рюкзак" - приказ, которому Сидрок был рад подчиниться. Байардо достал из тяжелого мешка лавровый лист, который часто используется в фортвежской кулинарии, и маленький, ослепительно яркий опал. Он завернул камень в лист и произнес заклинание сначала на альгарвейском, затем на классическом каунианском. Сидрок пристально смотрел, потому что очертания мага становились туманными, нечеткими; наконец, Байардо почти исчез. "Оставайся здесь", - сказал он Сидроку. "Жди меня". Все еще находясь в том призрачном состоянии, он направился к шеренге ункерлантцев.