Правители тьмы

Тертлдав Гарри

В одном из них он устроил свою штаб-квартиру. Раньше это был банк. Однако к тому времени, когда он им завладел, хранилища были пусты. Кто-то, альгарвейец или ункерлантец, был богаче, чем он был раньше… если бы он дожил до того, чтобы наслаждаться своим богатством.

Вместе с генералом Ватраном Ратхар изучал карту, прикрепленную к стене. Ватран был в приподнятом настроении, настолько приподнятом, насколько Ратхар когда-либо видел его. "Сукины дети у нас в руках", - прогремел Ватран. "Клянусь высшими

силами, они сейчас в бегах. Я никогда не думал, что доживу до этого дня, но я верю, что доживу".

"Это могло быть", - сказал Ратхар. "Да, это могло быть". Это было самое большое проявление приподнятого настроения, которое он мог себе позволить. Нет, не совсем: когда он протянул руку и коснулся карты, он, возможно, ласкал мягкую, теплую плоть своей возлюбленной.

И у него была причина ласкать эту карту. Три колонны ункерлантцев выступили из Дуррвангена, одна на восток, одна на северо-восток, к границе герцогства Грелз, и одна прямо на север. Альгарвейцы справлялись не более чем с арьергардным боем против любого из них.

"Я правильно расслышал?" Спросил Ватран. "Рыжеволосые обналичили генерала, который вывел их солдат отсюда без приказа?"

"Так говорят пленники", - ответил Разер. "Я был бы поражен, если бы они ошибались".

Хриплый смешок Ватрана. "О, да, лорд-маршал, я бы тоже". Его кустистые белые брови взлетели вверх. "Если бы один из наших генералов совершил такую вещь… Если бы один из наших генералов совершил такую вещь, он считал бы себя счастливчиком, если бы его уволили. Он считал бы себя счастливчиком, если бы просто потерял голову, он бы так и сделал. Уверен, как уверен, что король Свеммель налил бы воды в огромный котел и разжег бы под ним огонь ".

Ратарь кивнул. Многих офицеров, которые не смогли выполнить строгие требования короля Свеммеля, больше не было среди присутствующих. Ратхар сам пару раз был близок к тому, чтобы увидеть внутренности кастрюли с тушеным мясом.

Но когда он взглянул на карту, то издал недовольный звук. "Это был глупый приказ: я имею в виду тот, который должен был удержать Дуррванген любой ценой. Рыжий, возможно, и поплатился за это своей работой, но он спас армию, которую альгарвейцы смогут использовать против нас где-нибудь в другом месте."

"Ты бы ослушался?" Голос Ватрана был лукавым.

"Не спрашивай меня о подобных вещах", - раздраженно сказал Ратхар. "Я не альгарвейец, и я чертовски рад, что я им не являюсь".

Но он продолжал беспокоиться из-за этого вопроса, как мог бы беспокоиться из-за кусочка хряща, застрявшего между двумя задними зубами. Мезенцио предоставил своим офицерам больше свободы в суждениях, чем Свеммель, который не доверял ничьему суждению, кроме своего собственного. Однако даже альгарвейцы не потерпели прямого неповиновения: человек, который отступил

из Дуррвангена, был уволен. И все же… Ратарь еще раз изучил карту, пытаясь вспомнить, как все было несколько недель назад. Он не мог заставить себя поверить, что рыжий ошибался.

Суматоха на улице возле разграбленного банка отвлекла его - или, скорее, он позволил этому отвлечь себя, а не то, что он обычно делал. Ватрану, вот, Ватрану нравилось возбуждение. "Давайте посмотрим, что происходит", - сказал он, и Ратарь последовал за ним к выходу.

Мужчины и женщины показывали пальцами и улюлюкали на троих мужчин, которых вели по улице солдаты с палками. "Вы получите это!" - крикнул кто-то мрачно выглядящим мужчинам. Кто-то еще добавил: "Да, и ты тоже это заслужишь!"

"О. Это все?" Ватран выглядел и звучал разочарованным.

"Да. Коллаборационисты". Это слово оставило кислый, противный привкус во рту Ратхара. Он видел и слышал о слишком многих мужчинах и женщинах, желающих - даже жаждущих - присоединиться к альгарвейским захватчикам. Здесь все было не так плохо, как в Грелце, но и так было достаточно плохо. Но когда ункерлантцы отвоевывали город, люди иногда сводили счеты с врагами, называя их коллаборационистами. Он тоже слишком много видел и слышал об этом.

Никто из этих людей не кричал, что его несправедливо обвинили. Даже виновные часто делали это. Тишина здесь говорила о том, что у этих парней не было надежды на то, что им поверят, а это означало, что они, должно быть, были в постели с рыжеволосыми.

Ватран, должно быть, думал в том же духе, потому что сказал: "Скатертью дорога плохому мусору. Мы могли бы также вернуться к работе".

"Достаточно справедливо". Никому никогда не приходилось дважды убеждать Ратхара вернуться к работе.

Когда они вернулись, Ватран указал на карту и сказал: "Чем больше я смотрю на нее, тем хуже положение людей Мезенцио".

"Будем надеяться, что ты прав". Ратхар постучал по кнопкам, которые показывали, как далеко продвинулись колонны, наступающие из Дуррвангена. "Что нам нужно сделать, так это убедиться, что мы оттесним альгарвейцев как можно дальше, прежде чем весенняя оттепель заберется так далеко на юг. Тогда мы будем должным образом подготовлены к битвам этим летом ".

Два лета подряд король Свеммель хотел нанести удар по альгарвейцам прежде, чем они нанесут удар по нему. В первый год он потерпел полную неудачу; король Мезенцио опередил его. На второй год Ватран предпринял атаку против рыжеволосых к югу от Аспанга - прямо в зубы их собственным строительным силам. Атака слишком скоро превратилась в отступление.

Это грядущее лето… Ратхар осмелился смотреть в будущее на битвы грядущего лета с чем-то, приближающимся к оптимизму.