Превосходство Борна (др. перевод)
Шрифт:
— К утру-то поправишься? Я не хотела бы заразиться от тебя.
«Подыщите себе одинокую, неказистую деваху…»
— А мне бы не хотелось пропустить наш с тобой денечек.
— Ты будешь еще слишком слаб. Я позвоню тебе завтра вечером.
— Мое сердце усыхает, как увядающий цветок.
— Прощай, коровий навоз! — Женщина повесила трубку.
Разговаривая по телефону, Джейсон заметил свернутую кольцами тяжелую цепь в углу будки. Здесь, как и всюду в Китае, много ненадежных механизмов, и цепь должна была заменить запор на воротах, если он вдруг откажет. Поверх цепи лежал обычный стальной висячий замок. Подумав, что один из ключей на связке должен подходить к нему, Борн, перепробовав несколько, нашел наконец тот, который искал. Затем взял цепь и пошел было с ней наружу, но в дверях остановился, повернул назад и вырвал из стены провод телефона — еще один образчик низкого качества
Выйдя из будки, он развернул цепь и обмотал ею две центральные стойки ворот. Потом соединил четыре звена вместе, вставил в них закругленный металлический стержень и навесил замок. Все было сделано как надо, и, вопреки общепринятому мнению, пуля, попав в металл, не распахнет ворота, но зато, возможно, угодит рикошетом в самого стрелявшего или в находящихся рядом с ним.
Борн повернулся и пошел по тропе, стараясь оставаться в тени.
Вокруг было темно. Яркие лучи прожекторов у ворот заслонялись стоявшими тесно деревьями птичьего заповедника, и лишь наверху, над густыми кронами, видны еще были слабые отблески. Светя себе под ноги карманным фонариком, который он держал в левой руке, Джейсон находил через каждые шесть-семь футов по крошечному камешку. Обнаружив первые два-три камешка, он понял, что и как надо искать: примерно на равном расстоянии друг от друга должны были располагаться крошечные цветные пятнышки. Д’Анжу, вероятно, сдавливал каждый камешек между большим и указательным пальцами и тер его сколько можно, чтобы очистить от грязи и засалить пальцами: так они будут заметнее. Эхо, который был столь жестоко избит, не утратил способности здраво мыслить.
Неожиданно Борн увидел сразу два камешка, лежавшие лишь в нескольких дюймах один от другого. Он вгляделся в них внимательней в слабом свете прикрытого рукой фонарика. Они были брошены так не случайно, это был знак. От основной тропы, уходившей вперед, в этом месте ответвлялась другая, шедшая вправо. По-видимому, по ней-то и повели узников, о чем и свидетельствовали эти два камешка.
Чуть позже расстояние между камешками изменилось: они встречались все реже и реже. Но когда Борн решил, что искать уже нечего, он увидел еще один, а потом — сразу два, указывавшие на то, что их группа вновь свернула на боковую тропу. Д’Анжу, видя, что гравий кончается, избрал новую тактику, тут же разгаданную Джейсоном. Пока узников гнали по одной тропе, знаки больше на ней не встречались, но как только они сворачивали в сторону, изменение направления сразу же обозначалось парой камешков.
Борн не раз пробирался по краю болота, пересек не одну поляну. И всюду его сопровождали тяжкие вздохи порывистого ветра и встревоженные крики птиц, взмывавших в испуге в освещенное луной небо. Ступив еще на одну столь же узкую, как и предыдущие, тропинку, Джейсон увидел разверзшуюся под ним лощину.
Тотчас же погасив фонарик, он замер. Впереди, примерно в ста футах от него, мерцал огонек сигареты, то поднимавшийся чуть вверх, то медленно опускавшийся вниз: кто-то беспечно курил. Но человек не мог находиться здесь без особой на то причины. Джейсон вгляделся в расстилавшуюся за незнакомцем мглу. Сквозь густые заросли по склону впадины пробивался слабый, едва различимый неровный свет. Уж не факелы ли то были? Ну да, конечно, так оно и есть! Борн направился в их сторону. Там, на самом дне узкой долины, значительно ниже охранника с сигаретой, толпился народ.
Путь Борна пролегал через буйную поросль справа от тропы. Вьющиеся растения своими стеблями, намертво сплетенными годами дувшими беспорядочными ветрами, опутали, словно рыболовной сетью, и без того непролазный кустарник. Убрать эти путы или порвать их без шума, который сразу же стал бы заметен на общем фоне заповедника, было нельзя. Треск или хруст могли бы еще напомнить издаваемый застежкой «молния» легкий скрежет, но никак не свист налетевшего ветра или испуганный вскрик потревоженных обитателей заповедного уголка природы. Любой посторонний звук неизбежно обратил бы на себя внимание собравшихся тут людей или кого-то из стражей, поскольку мог быть произведен лишь человеком, а если точнее, то незваным гостем. Джейсон, не собираясь сдаваться, достал нож, сожалея только о том, что лезвие слишком коротко для данного случая. По тропе он добрался бы до охранника не более чем за тридцать секунд, теперь же ему потребуется минут двадцать.
О Боже!.. Джейсон, задержав дыхание, с трудом подвил крик, готовый исторгнуться из его груди, К нему подползла незаметно гадкая, ярда в полтора длиной тварь и, шипя, обвилась кольцом вокруг левой ноги. Он в ужасе оторвал змею от ноги и резким взмахом ножа перерубил пополам извивавшееся в воздухе мерзкое тело. Расчлененные куски ее плоти бились неистово
— Та мады! [155] — зло выругался он, держа сигарету во рту.
Борн, раздвигая стебли плотной травы, осторожно продвигался вперед, пока до охранника не осталось шесть футов. Вложив охотничий нож в ножны, он извлек из правого заднего кармана свою «гарроту». В случае, если вдруг удар лезвием окажется недостаточно точен, жертва могла Закричать, при таком же способе тишину нарушил бы лишь чуть слышный выдох.
«Но он ведь человек! Чей-то сын, брат, отец!»
155
Мать твою! (кит.)
«Нет, он — враг! Он тот, кого мы должны уничтожить. И это все, что нам следует знать. Помни, Мари — твоя жена, и у них нет никакого права отнимать ее у тебя».
В тот миг, когда охранник сделал первую затяжку, Джейсон Борн выскочил стремительно из травы. Удавка, перерезав трахею, стянулась на шее несчастного стража, и из раскрытого рта вырвался последний виток табачного дыма. Обтерев окровавленную проволоку о траву, Джейсон снова намотал ее на катушки и сунул в карман. Затем оттащил труп подальше и начал обыскивать карманы. Сперва обнаружил в одном из них что-то похожее на толстую пачку туалетной бумаги, что было бы неудивительно, поскольку время от времени она появляется все же в продаже в Китае. Бумага действительно была мягкой, но, как оказалось, не туалетной. Борн держал в руках деньги — тысячи юаней, что эквивалентно получаемой большинством китайцев зарплате за несколько лет. У охранника, дежурившего возле ворот, — у этого злосчастного «капитана гоминьдановской армии», — тоже были деньги, несколько большие, как предполагал Джейсон, чем у обычных людей, но чтобы такое количество! Следующей находкой стал бумажник. Там лежали фотографии детей, которые Борн тотчас же вернул на место, водительское удостоверение, свидетельство о прописке, документ, согласно которому этот страж являлся сотрудником… Народных сил безопасности! Сравнив этот документ с таким же из бумажника первого охранника и убедившись в их идентичности, Джейсон сунул обе бумаги себе в карман. Последний предмет, привлекший к себе внимание Борна, вызывал недоумение и вместе с тем определенный интерес. Это был пропуск в магазин «Дружба», где обслуживались иностранцы и куда вход китайцам, за исключением высших должностных лиц, был закрыт. Кем бы ни были эти люди, собравшиеся сегодня здесь, в этом пустынном месте, подумал Борн, они образовывали странное, курьезное на первый взгляд сообщество. Простые охранники носили в карманах огромные суммы денег, годами пользовались различными привилегиями, никак не соответствовавшими занимаемым ими должностям, и имели при себе удостоверения сотрудников государственной тайной полиции. Если они и в самом деле были заговорщиками, — а все, что он наблюдал и слышал повсюду, и в Шеньжене, и на площади Тяньаньминь, и в самом заповеднике, вроде бы подтверждало это, — то, значит, в антигосударственную деятельность вовлечена и значительная часть сановных особ, занимающих высшие посты в служебной иерархии Пекина.
У тебя совсем нет времени! И к тому же это не твое дело!
Пистолет, висевший в кобуре на поясе этого человека, был, как и ожидал он, точно таким же, как и находившийся сейчас при нем, и брошенный им в лесу у ворот заповедника Дзин-Шань. Оружие новейшей модели! Оружие — как знак отличия!.. Ведь оружие свидетельствует о социальном статусе человека в не меньшей степени, чем часы: наметанный глаз сразу же отличит некачественную поделку от изделия высшего класса. Обычно стрелковое оружие, закупаемое для армии по всему миру, разительно отличается от последних моделей, предназначаемых исключительно элитным кругам…
У тебя совсем нет времени! И к тому же это не твое дело! Ты должен действовать!
Джейсон извлек из пистолета пули и, положив их в карман, швырнул оружие в заросли. Затем выбрался на тропу и начал медленно, следя за тем, чтобы не издавать лишнего шума, спускаться вниз, навстречу огням.
Это была не просто узкая долина, а глубокий разлом, образовавшийся в доисторический ледниковый период и с тех пор так и не затянувшийся. Птицы кружили над лощиной, испытывая одновременно и страх и любопытство, сердито ухали вразнобой совы.