Превосходство Борна (др. перевод)
Шрифт:
— Это ты меня прости, — промолвил психиатр. — Я обязан был обдумывать каждое свое слово, прежде чем произносить его. — Он отвел голову Мари назад и мягко погладил черные с белыми вкраплениями волосы. — О Господи, я не выношу этот парик!
— Это не парик, доктор.
— В мое образование благодаря «Сирсу Робаку» никогда не входила косметология.
— Зато входил уход за ногами.
— Ноги лечить куда легче, чем больное сознание, уж ты мне поверь!
Зазвонил телефон. Мари затаила дыхание. Панов, напрягшись, медленно повернул голову в сторону встревожившего их звонка.
— Еще раз выкинешь что-либо подобное, и ты — мертвец! — прорычал Борн, держа себя за руку, на которой только что проступил кровоподтек. Это убийца, метнувшись со связанными
— А чего же ты, черт побери, ждал еще от меня? — огрызнулся бывший английский коммандос. — Чтобы я с вежливой прощальной улыбкой пошел изящно к месту своей казни?
— Так ты к тому же и любитель литературных поделок! — заметил Борн, наблюдая, как убийца схватился за ребра, познакомившиеся с мощным кулаком Джейсона. — Наверное, пришло наконец время спросить тебя, почему ты ввязался в одно из тех дел, которыми я лично сроду не занимался. Итак, почему же, майор?
— Тебя и впрямь так уж интересует это, а, мистер Настоящий? — пробурчал самозванец, падая в протертое кресло у стены. — А может, настала моя очередь обратиться к тебе с подобным вопросом?
— Что заставило меня стать тем, кто я есть? Наверно, все дело в том, что я никогда себя не понимал, — признался Дэвид Уэбб. — Я не заблуждаюсь на этот счет.
— О, мне все о тебе известно! Ознакомление с твоими деяниями тогда входило в программу моей подготовки, разработанную французом. Великий Дельта был сумасшедшим! Его жену и детей расстрелял, когда те купались в реке, какой-то самолет, случайно оказавшийся в районе Пномпеня. И этот высококультурный человек, ученый, рехнулся. Это факт, что никто не мог его контролировать… Впрочем, всем было наплевать и на тебя, и на твою команду, потому что вы добивались больших результатов, чем остальные отряды, совершавшие рейды в тыл противника с заданием «найти и уничтожить». Командование в Сайгоне считало, что ты склонен к самоубийству. И чем бы ближе оказались они к истине, тем было бы лучше для них. Они желали всем вам — и тебе, и тем подонкам, которыми ты командовал, — гибели. Им не хотелось, чтобы ты возвращался из своих походов живым и невредимым. Ты был их головной болью…
«Змея», «Змея»!.. Это мой дружеский совет вам, олухи царя небесного! Цените мой поступок: здесь, внизу, друзей у вас совсем немного… Задание отменяется!..
— Я знаю или думаю, что знаю это, — произнес Уэбб, — но я хотел бы услышать, что ты сам расскажешь о себе.
Убийца взглянул на связанные запястья. Глаза его расширились, и когда он заговорил, то его голос, чуть громче шепота, зазвучал словно эхо, как бы отражаясь от самого себя, и потому казался нереальным.
— Я псих, ясно тебе, сукин ты сын? Я знал это с детства! В голове у меня теснились грязные мысли. Я вонзал в животных ножи, чтобы посмотреть на их выражавшие страдания глаза и рты, разинутые в муке… Я изнасиловал дочку соседа-викария, уверенный, что она ничего не скажет, а затем подходил к ней на улице и провожал до школы. Тогда мне было одиннадцать лет. А потом, уже в Оксфорде, когда мы в клубе подшучивали над новичками, я держал одного парня под водой до тех пор, пока он, захлебнувшись, не утонул: тоже хотел посмотреть на его глаза и его рот. И после этого как ни в чем не бывало продолжал учиться, преуспевая во всякой чепухе, доступной любому дурню, у которого достало бы ума не выходить из дома в грозу. В колледже я слыл правильным парнем, как и приличествует сыну благородного отца.
— Ты никогда не обращался за помощью к психиатру?
— За помощью? Это с моей-то фамилией Эллкот-Прайс?
— Эллкот? — Борн уставился изумленно на своего пленника. — Тот самый генерал Эллкот-Прайс? Мальчишка-гений, бывший при Монтгомери [200] во Второй мировой войне? «Мясник» Эллкот, атаковавший Тобрук [201] с фланга, а затем прошедший ураганом через Италию и Германию? Английский Пэттон? [202]
200
Монтгомери
201
Тобрук — портовый город в Ливии, на побережье Средиземного моря. Во время Второй мировой войны в январе 1941 г. был занят английскими войсками и в апреле — декабре того же года выдержал восьмимесячную осаду немецко-итальянских войск.
202
Пэттон Джордж Смит (1885–1945) — американский генерал.
— Ради Бога, оставь это, я еще не родился тогда. Меня произвела на свет, насколько я знаю, то ли его третья жена, то ли четвертая. У него их было предостаточно, — женщин, я хочу сказать.
— Д’Анжу говорил, что ты никогда не называл ему своего настоящего имени.
— И, черт побери, он был прав. Генерал, лакая бренди в своем чертовски привилегированном клубе в Сент-Джеймсе [203] , изрек как-то: «Убейте его! Уничтожьте это дурное семя, чтобы я больше о нем не слышал! В нем течет не моя кровь: его мать была шлюхой!» И все же я плоть от плоти его, и он это знает. Так же, как знает и то, откуда у меня эти заскоки садистского толка: у каждого из нас довольно обширный список излюбленных занятий.
203
Имеется в виду дворец Сент-Джеймс в Лондоне.
— Выходит, он знал… о твоей болезни?
— И знал и знает. Отец не пускал меня в Сэндхерст [204] , — это наш Уэст-Пойнт [205] , если тебе неизвестно, потому что не хотел, чтобы я связал свою судьбу с родной его армией. Он прикинул, что меня там вычислят, и это бросит тень на его светлый образ. Его чуть не хватил удар, когда я поступил-таки в военное училище. Он не мог спокойно спать, пока ему не сообщили тихо, что со мной покончено: я мертв, и от меня даже не осталось следов.
204
Сэндхерст — город в Южной Англии, в котором расположено высшее учебное училище.
205
Уэст-Пойнт — военный городок на юго-востоке штата Нью-Йорк. Здесь расположена военная академия США.
— Зачем ты рассказываешь мне все это?
— Очень просто, — ответил бывший коммандос, пронзая взглядом Джейсона. — Как я понимаю, из нас только один выйдет из этой схватки живым. Я сделаю все, чтобы им оказался я, о чем ты уже слышал. Хотя не исключено, что меня ждет поражение: ты малый ловкий. В таком случае ты составишь себе имя, от которого содрогнется весь этот чертов мир, и, возможно, даже сорвешь неплохой куш в области литературы и кино… Ну, да ты и сам знаешь, как это делается.
— А генерал тем временем будет мирно почивать до конца дней своих?
— Почивать? Да он голову расшибет себе от ярости! Ты невнимательно меня слушал. Я сказал, что ему нужно было только знать, что я бесследно исчез и имя мое никогда не всплывет на поверхность. Но ничто не канет в Лету. Все будет выставлено на всеобщий обзор, как подштанники Мэгги, вся эта куча дерьма. И никаких извинений с моей стороны, приятель! Я знаю, что представляю собой, и открыто признаю это. Все мы разные. Таких, как я, можно называть по-всякому: и антиобщественными элементами, и закоренелыми преступниками, и просто падалью. Но меня отличает от других то, что я достаточно умен, чтобы не строить никаких иллюзий на свой счет.