Превосходство Борна (др. перевод)
Шрифт:
— Думай, Дэвид, и будь осторожен! — крикнула Мари. — И не беспокойся зря, дорогой! Вспоминай почаще ту чудесную улицу, обсаженную деревьями, которые я так люблю!..
— Тинь чжи! [50] Уведите ее отсюда. Она передает ему информацию. Быстрее! Отберите у нее трубку! — распорядился, переходя на китайский, все тот же мужчина.
— Если вы причините ей хотя бы малейший вряд, то будете жалеть об этом весь тот весьма короткий отрезок времени, что вам останется прожить, — молвил Уэбб ледяным
50
Прекратить! (кит.)
— На данный момент у нас нет причин для ссоры, — ответил медленно мужчина. Голос его звучал искренне. — Вы слышали, что говорила вам ваша жена. С ней хорошо обращаются. В общем, ей не на что жаловаться.
— Что-то с ней все же не так! Какого черта ты не дал ей договорить?
— Я просто не хотел осложнять обстановку, мистер Борн. Она, несомненно, стремилась описать вам в завуалированной форме какое-то место. Правда, при этом ею было допущено много неточностей, сказал бы я, но если бы даже дело обстояло вовсе не так, это все равно ничего бы вам не дало, как и телефонный номер. Ее уже везут на другую квартиру, одну из миллионов в Гонконге. И подумайте сами: зачем стали бы мы вдруг причинять ей какой бы то ни было вред? Ведь это привело бы совсем не к тем результатам, которых добиваемся мы. А теперь позвольте сообщить вам вот еще что: с вами желает встретиться большой тайпан.
— Яо Мин?
— У него, как и у вас, несколько имен. Надеюсь, вы достигнете договоренности.
— А если не достигнем, он умрет. Так же, как и ты.
— Я не сомневаюсь в том, что вы говорите, Джейсон Борн. Вы убили одного из моих близких кровных родственников, который, казалось бы, был недосягаем для вас, в его же собственной крепости на острове в Ланьтау. Уверен, вы помните это.
— Я не веду реестра совершенных мною убийств. Вернемся же к Яо Мину. Когда должна состояться наша встреча?
— Сегодня вечером.
— Где?
— Вы должны понять, его тут многие знают, и данное обстоятельство обусловливает соответствующие требования к месту встречи.
— А что, если я сам выберу его?
— Это для нас неприемлемо. И не вздумайте настаивать на своем: у нас ваша жена.
Дэвид напрягся. Он почувствовал, что теряет самоконтроль, который был ему так нужен сейчас.
— Говори же в таком случае, что это за место, — потребовал он.
— Город-крепость. Мы полагаем, вы знаете ему…
— Не «ему», а «его», — поправил Уэбб, пытаясь вспомнить все, что было известно ему об этом месте. И то, что он вспомнил, суммировал в следующей фразе: — Это, как представляется мне, самая грязная трущоба на всей земле.
— А чем еще быть данному району? Это единственный на всей территории колонии участок, которым Китайская Народная Республика владеет на законных основаниях. Но что там творится, сам черт не знает. Даже мерзкий Мао Цзедун дал разрешение нашей полиции навести в этом Городе-крепости хоть какой-то
— В какое время должны мы встретиться?
— После наступления темноты, но до закрытия базара. С полдесятого до без четверти десять, не позже того.
— Как я найду этого Яо Мина, который вовсе не Яо Мин?
— В первом ряду рынка под открытым небом торгует одна женщина — продает змеиные внутренности, преимущественно кобр, которые якобы стимулируют половую активность. Вы подойдете к ней и спросите, где можно найти большого тайпана. Она объяснит вам, по какой лестнице надо спуститься, каким пройти проулком. Ну а у самого места встречи к вам подойдут его люди.
— Мне не следовало бы туда идти: цвет моей кожи не очень-то популярен в подобных уголках.
— Никто не причинит вам вреда: вы же не станете, полагаю я, обряжаться в слишком уж яркую одежду или выставлять напоказ предметы роскоши.
— Предметы роскоши?
— Ну да! Если у вас есть, к примеру, дорогие часы, не надевайте их.
Все понятно, подумал Уэбб, этой публике ничего не стоит отрезать вам руку ради часов. В общем, все как у головорезов из той же «Медузы». И другого тут не дано.
Вслух же он сказал лишь:
— Благодарю за совет.
— И последнее: не вздумайте обращаться к местным властям или в свое консульство в безрассудной попытке воздействовать через них на тайпана. Если вы поступите так, вашей жене не жить.
— Этого можно было бы и не говорить.
— Имея дело с Джейсоном Борном, лучше заранее все обусловить. Помните также: мы будем следить за каждым вашим шагом.
— Итак, с полдесятого до без четверти десять, — резюмировал Уэбб, вешая трубку. Потом встал с постели и подошел к окну, обращенному в сторону гавани.
Что же скрывалось за всем этим? Что хотела сказать ему Мари?
«Ты же знаешь, какой усталой чувствую я себя иногда».
Нет, он этого не знал. Его жена была крепкой девахой с ранчо у Онтарио, которая никогда не жаловалась на усталость.
«Так что не беспокойся попусту обо мне, дорогой!»
Глупая просьба, что конечно же понятно и ей. Но Мари не стала бы тратить драгоценные секунды на глупости. Если только… Не заговаривалась ли она?
«Славненько тогда времечко проведем, — как в тот раз в Париже!.. Мы оба знали, куда идти… А та чудесная улица с деревьями, покрытыми темно-зеленой листвой…»
Нет, она не заговаривалась, хотя со стороны и могло показаться, что это так. Мари сообщала ему о чем-то. Но о чем? И что это за «чудесная улица с деревьями, покрытыми темно-зеленой листвой»?
Он не находил ответы на эти вопросы, и данное обстоятельство буквально сводило его с ума. Ему никак не удавалось вникнуть в ход ее рассуждений. Она подала сигнал, а он так и не понял его.
«Думай, Дэвид, и будь осторожен! И не беспокойся зря, дорогой! Вспоминай почаще ту чудесную улицу, обсаженную деревьями, которые я так люблю!»