Превосходство Борна (др. перевод)

Ладлэм Роберт

Лифт не появлялся нестерпимо долго, лампочки на панели мигали, показывая, что обе кабины болтались где-то на первом… третьем… седьмом этажах… До девятого им никак не удавалось подняться. Соседи по дому, возвращаясь в свои квартиры или отправляясь по своим вечерним делам; задерживали Мари.

«Избегай по возможности лифтов — это ловушки», — предупреждал ее Джейсон Борн в Цюрихе.

Мари огляделась. Над дверью, ведущей к лестнице, горел огонек, и она, не в силах более ждать, кинулась туда.

Спустившись вниз, она, затаив дыхание, прошмыгнула в небольшой вестибюль, стараясь не привлекать внимания пяти или шести жильцов, одни из которых

входили, другие — выходили. Сколько их там находилось точно, она не считала, да и мысли ее были заняты совершенно другим. Бежать! Бежать отсюда! И как можно быстрее!

«Моя машина в гараже Мина, в конце квартала, если идти направо от дома».

Направо? А может, налево?

Оказавшись на улице, Мари растерялась. Куда же ей все-таки идти, направо или налево? Она напрягла свою память. Как ей сказала Кэтрин? Конечно же направо! Туда она и пойдет. Интуиция подсказывала ей со всей определенностью, что решение это удачно во всех отношениях.

«Интуитивное восприятие конкретных реалий довольно точно и объективно отражает окружающую нас действительность, ибо основано на нашем опыте, зафиксированном подсознанием, выполняющим в данном случае функции своеобразного банка данных. И не надо этому удивляться — так уж устроена наша голова», — говорил ей Джейсон Борн — там, в Париже.

Мари бросилась бежать, но пробежала недолго: с ноги соскочила левая туфля, и ей поневоле пришлось остановиться. И в тот же миг автомобиль, промчавшийся со скоростью только что запущенной ракеты мимо входа в ботанический сад, лихо развернулся и, ринувшись по широкой улице прямо на Мари, резко, со скрежетом, затормозил буквально в нескольких шагах от нее. Из машины выскочил человек и кинулся к ней;

Глава 18

Кажется, это конец: ее загнали в угол, ловушка захлопнулась. Не сводя глаз с приближавшегося к ней китайца, Мари негромко взвизгнула — раз, другой, а затем, когда тот вежливо, но крепко ухватил ее за руку, зашлась в истерическом вопле. Она узнала его: это был один из них, из тех чинуш!

Мари звала на помощь во всю силу своих легких и, как и хотела того, привлекла к себе внимание прохожих. Женщины, все без исключения, в ужасе смотрели на нее. Мужчины же вели себя по-разному. Те, что потрусливее, стремились незаметно смыться, остальные вертели головами-в надежде обнаружить поблизости стражей порядка или же голосили истошно:

— Эй, полиция!

— Пожалуйста, миссис! — решительно обратился к Мари азиат, стараясь говорить как можно спокойнее. — Мы не сделаем вам ничего плохого. Позвольте проводить вас к моей машине. Это в интересах вашей же собственной безопасности!

— Помогите! — не унималась Мари, вокруг которой уже толпился народ. — Это вор! Он украл у меня сумочку, мои деньги! А теперь хочет забрать мои драгоценности!

К китайцу подошел, прихрамывая, пожилой англичанин и, занеся над ним тяжелую трость, пригрозил:

— Эй, парень, послушай! Я послал тут одного мальца за полицией, но еще до того, как она прибудет сюда, ей-богу, я тебя и сам проучу!

— Прошу вас, сэр, — тихо, но настойчиво произнес сотрудник особого отдела. — Я лишь исполняю свой служебный долг, действую по указанию властей. Если угодно, покажу вам мое удостоверение личности.

— Подождите, дружище! — крикнул англичанину в годах какой-то мужчина с австралийским акцентом и, прорвавшись сквозь толпу, осторожно отодвинул храбреца в сторону, а трость его отвел от головы китайца. — Вы очень

благородно и вообще прекрасно держитесь, но несколько староваты, и посему не стоит так волноваться. На эту шпану найдется и кто помоложе! — Рослый австралиец решительно занял позицию перед азиатом. — Убери-ка свои лапищи от леди, сопляк! На твоем месте я бы не мешкал!

— Прошу вас, сэр, это недоразумение! Леди угрожает опасность, и кое-кто из официальных лиц хотел бы с ней побеседовать.

— Что-то не видно на тебе униформы!

— Позвольте же предъявить вам мое удостоверение личности.

— Вот точно так он говорил и час назад, когда напал на меня на Гарден-роуд! — проникновенно вещала Мари. — Прохожие пытались тогда мне помочь, а он всем вкручивал мозги перед тем, как украсть мою сумочку! Но и после этого он не оставил меня в покое!

Мари понимала, что ее не спасут ни крики, ни вопли. Как была бы кстати сейчас хорошая заварушка! Если и могла она на что-то рассчитывать, так только на счастливый случай. Джейсон учил ее: все, что ни представится возможным, обращать в подобной ситуации себе на пользу.

— Я не повторяю дважды, паря! — заревел австралиец, надвигаясь на противника. — Ну-ка, прочь свои грязные лапы от леди!

— Прошу вас, сэр! Я не могу отпустить ее. Если не верите мне, подождите немного: с минуты на минуту сюда еще прибудут представители власти.

— Ах, прибудут, да? Вы, подонки, привыкли бродить бандами, не так ли? Знай же, гад: когда они появятся здесь, им останется только тебя пожалеть! — Австралиец схватил азиата за плечо и резко рванул влево. Но сотрудник особого отдела в мгновение ока вытянул наподобие кончика ножа носок левого ботинка и вонзил его австралийцу в живот. Бравый самаритянин [105] с другой части света, скрючившись от боли, упал на колени.

105

Самаритянин — здесь: человек, всегда готовый прийти на помощь тому, кто в ней нуждается; в первоначальном значении — член проживавшей на территории Палестины этнической группы и религиозной секты, известной под собирательным названием «самаритяне» и отошедшей в VI в. до н. э. от иудаизма (в настоящее время численность самаритян — около четырехсот человек).

— Я снова вынужден просить вас не вмешиваться в это дело, сэр!

— Вот ты так? Ах ты, косоглазый! Сучье отродье! — Разъяренный австралиец вскочил на ноги и, навалившись всем телом на азиата, принялся молотить его изо всех сил кулаками. Толпа подбадривала бойца одобрительными возгласами. Шум на улице стоял невероятный, а затем к этому гаму присоединился вой сирен. Примчавшись на полной скорости, три машины, включая и санитарную, резко развернулись и, взвизгнув тормозами, замерли у кромки тротуара.

Китаец, занятый схваткой с буйным австралийцем, был вынужден выпустить руку Мари, и та, воспользовавшись этим, нырнула в толпу. Выбравшись из людской массы, она бросилась по направлению к вывеске красного цвета, красовавшейся в полуквартале от нее. Туфли с ее ног свалились, вздувшиеся и лопнувшие мозоли и волдыри горели, вызывая саднящую боль в стопах. Но ей было не до этого. Она должна была бежать. Бежать подальше от этого места.

Внезапно сквозь уличный шум пробился рокочущий голос. Мари живо представила себе верзилу китайца, которого все звали майором.