Приходите за счастьем вчера

Darena

– Если я дам тебе ценную информацию об этом человеке, ты исполнишь мою просьбу? – Глаза девушки стали внимательны.

– Нет. Пока я не узнаю, что за просьба.

– Для тебя она не будет стоить ничего и более того – выполнить её в твоих интересах. Я прошу просто потому, что ты можешь не захотеть тратить на это время лично, передоверив кому-то ещё. А кому-то ещё не могу доверять уже я.

Он достал сигареты, повертел в руке зажигалку.

– Если я оценю информацию и всё так, как ты говоришь и требуется лишь моё внимание и уделённое время, то – да, я окажу тебе услугу.

– Он сливает вас, ваше лобби и его структуру. И ладно бы братьям-демократам – спор лука с морковкой в

супе непринципиален, – но ведь не им, а китайским товарищам. Которые необычно успешно провели последние торги, увеличив и без того немалые резервы на рынке высоких технологий. – Кетрин выдержала паузу, давая осознать сказанное. – Все имеют свой небольшой бизнес и нормально пользоваться возможностями, однако когда человек себя не контролирует, он может нанести урон даже нашей государственной безопасности. – Увидев недоверчивый взгляд, она уточнила: – С этим может и загнула, но родному бизнес-процессу попортить карты – да и очень сильно. Вряд ли кто-то будет доволен.

Рейнолдс распотрошил фильтр сигареты – суп и впрямь был общим.

– Документы с собой?

– Пожалуйста.

Через полчаса просмотра файлов в её планшете он вновь включился в диалог.

– Я понял. В чём заключается просьба?

– Чтобы этот двинутый по имени Томас провёл остаток жизни, где должен. – Ледяным тоном, за которым так удобно скрывать страстную злобу и ненависть, девушка уточнила: – В психиатрической лечебнице.

– Тебе-то это зачем надо?

– Я дама его сердца и других более прозаических органов, – вскинула бровь Кетрин. Сухо добавила на невысказанный вопрос: – Он моих – нет. И я его боюсь, он заставил меня принимать наркотики. Кокаин, но сам Бернер давно сидит на синтетике и, если он вколет её мне… Мне не хочется умирать раньше срока, сенатор.

– Покажи руки.

– Не стоит здесь, – она оглянулась. – Я не хочу.

– Выполни. – Он холодно оглядел фигурку перед собой, – Кетрин, это в твоих интересах.

Расстегнув манжеты, она закатала рукава до локтя.

– Ну и? Получил эстетическое удовольствие? – девушка выдернула ладонь.

Джеймс молчал. Никаких дырок от шприцов не было, зато оценить оставленные чьими-то пальцами синяки и кровоподтеки мужчина смог. Как и след от окурка чуть ниже локтя. Не веря своим глазам, аккуратно провёл пальцем по вспухшему синяку у запястья.

– На ногах то же самое?

– Мне устроить стриптиз в общественном месте? – она звонко рассмеялась. – Плохой мальчик.

– Как ты так попалась, Катерина?

– У нас не кружок анонимных жертв насилия, – отрезала Кет, застегивая манжеты. – Так что с досье?

Повисла задумчивая долгая тишина. Рейнолдс прищурился, закурив. Кетрин начала нервничать.

– Кет, а это ведь не он, а ты, – наконец улыбнулся сенатор. Он был слишком мужчина, чтобы не испытать лёгкую оторопь от такого обращения с красивой женщиной, которая доставила немало удовольствия некоторое время назад – ему и впрямь было жаль, что так вышло. И слишком политик, чтобы эмоции мешали мыслительному процессу. – Ты добросовестно сливала нас китайцам. И из-за тебя мы потеряли столько денег, за которые большинство на твоём месте потрудилось бы составить завещание.

– Какое значение имеет, из чьих рук попали данные к вашим конкурентам? – она взглянула в упор. – Ты достаточно умный человек, Рейнолдс, чтобы знать – уничтожают начало пищевой цепочки. Если его шлюха имеет доступ к информации, значит, он это допустил. Такому нельзя доверять, Бернер ненадёжен для своей должности. Ты сам бы доверил мне саму возможность получения таких сведений? Нет, не мне, а своей супруге – Луизе? А ведь я не мать его детей, не жена – просто залётная дамочка. Не я, так нашёлся кто-то ещё, воспользовавшийся его

плачевным состоянием. Я выявила и сдала вам слабое звено и вполне справедливо рассчитываю на благодарность. –– Вскинутые в требовательном вопросе брови. – Мм?

Джеймс в который раз расхохотался – ослепительная нахалка.

– Нет.

– Вы всё равно его потеряли для себя, а мозги… – Она поняла, что победила, – Мозги это сушит, я читала.

– Сушит, Кетрин…

Томас Бернер. Да, такого человека нужно отстранять от дел и, если он плотно сел, желательно отправить на лечение и проконтролировать – кто поручится, как будут использованы остатки знаний? Он подумал именно так. Рейнолдс скосил взгляд на неспешно потягивающую из стакана минералку женщину – и она знала это. Где-то в глубине его давно уже ничем не прошибаемого сердца шевельнулось что-то сходное с восхищением. Семь из десяти симпатичных женщин, которых он видел, прибежали бы сразу умолять бывшего любовника о защите. Остальные попробовали бы разыграть досье, но обязательно надавив на жалость. И он бы помог – всё же есть какие-то нормы в жизни, тем более она права насчет интеллекта. Но Кетрин Пирс пришла к нему торговаться на равных, а не умолять. Он невольно вспомнил её ненавязчивое кокетство в начале разговора, лучистое обаяние хитроватой улыбки и задор… Взгляд вновь скользнул по рукам. Сенатор давно уже столько не смеялся, как сегодня…

Во всех философиях и во все времена смех считался чудом. Секс и смех – что может быть естественнее? Гормоны в крови, состояние радости – чистая химия. Химия, сбивающая с ног любого прагматика, если же она заодно с логикой – эффект удесятеряется. Натуральные безвредные наркотики, неиссякаемый ресурс человеческой жизни. Ностальгия об удовольствии, стремительно вырабатываемые эндорфины и серотонин найдут путь влияния на всякий разум – спустя пару минут раздумий у Джеймса остался только один вопрос:

– Он никогда не восстановится? Останется овощем?

– Наверное, да.

И снова тишина.

– Ты читала… – пробормотал Рейнолдс. – Значит, позаботилась? Сочетание наркотиков?

– Мне не хотелось бы, чтобы он вышел. В конце концов, это был его выбор, – холодно сообщила Кетрин, мило улыбнувшись. – И Вы ничего не сумеете доказать.

– Я не собираюсь доказывать. – Он медленно раздавил окурок в пепельнице, ощущая смутное предчувствие успеха. В руки попал ценный экземпляр человеческой породы, который ещё можно использовать в своих интересах. – На чём кататься мужчина выбирает сам.

– Я знала, что ты поймешь.

С неожиданным удовольствием отметив огоньки одобрения, осветившие тёмно-карие глаза Кетрин, Рейнолдс поднялся с места.

– Спасибо за сигнал, я приму меры к устранению проблемы. Ещё встретимся, Кетрин.

– Только когда всё закончится, – твердо ответила брюнетка, подхватив сумочку. Всё исполнилось так, как представлялось в самых смелых мечтах, и она уезжала немедленно. Именно уезжала, не летела самолётом – впереди ждало путешествие по трассе на любимом BMW, куда глаза глядят. А глядели они сначала в Мистик Фоллз. После – пара недель в расположенной в прекрасном зелёном пригороде, уютной, действительно уютной насколько это возможно, больнице Хейнза не помешают, но сегодня хотелось наслаждаться. И кокаином в том числе… Она взглянула со ступенек ресторанчика на расстилавшийся пейзаж, втянула носом запах какой-то выпечки. Солнце слепило глаза, ветер холодил разгорячённые волнением щёки, уже давно лишившиеся румянца. Бойтесь своих желаний? Ничего подобного, Кетрин их вовсе не боялась, это и в голову не могло прийти. Она была свободней дикой птицы – те не могут оценить всей прелести воли. Вместе с Рейнолдсом они в молчании отправились к парковке. – До встречи, сенатор.