Приходите за счастьем вчера

Darena

– Спасибо. – Лёгкая улыбка, потянувшись, она погладила мужчину по щеке.

– Что ты читаешь?

– Теорию поля.

– И тебе интересно? – Он озадаченно поднял брови.

– Очень, – Катерина откинулась на подушку и взгляд Элайджи невольно упёрся в декольте пеньюара, если полупрозрачную ткань, созданную скорее, чтобы демонстрировать, чем скрывать, можно было считать одеждой. Озадаченность прошла. – Просто невероятно интересно. Но думаю, уровень притязаний лучше.

– Чьих? – забывшись, мужчина нежно провёл рукой по плечу брюнетки. Заглянул в книгу –

но там была одна «вода» и ничего похожего на электродинамику и квантовую физику***. Однако удивление даже не промелькнуло во взгляде, он сосредоточился на женщине, а точнее её губах. Тёплый ответ на поцелуй, мгновенно заставил закипеть кровь в жилах, но Кет мягко отстранилась, и с наслаждением ощутила, как пальцы гладят внутреннюю сторону её бёдер.

– Не надо. – То ли не услышал, то ли не понял. – Эл! – С силой удержав, целовавшего её шею и грудь Элайджу, строго окликнула девушка. – Мне ещё нужно время. Подожди… Мы же говорили – пару месяцев.

Она с интересом разглядывала вмиг одеревеневшее лицо мужчины. Но в итоге черты смягчились, и он улыбнулся.

– Конечно, кошечка. – Ласковый поцелуй в нос.

«Что же он такой непробиваемый… Или так сильно любит? Ну, конечно, любит…»

Последняя мысль не могла не задеть прежнее самодовольство, снова тепло согревшее душу. Подтянув колени к груди, Кет кивнула:

– Я почитаю, если не возражаешь?

Высказаться Элайджа не мог, но про себя ещё как возражал. Учитывая то, что на ней было надето, с душем он явно поторопился и как никогда был близок к тому, чтобы застонать в голос, невольно скашивая взгляд на полуобнажённую фигурку, охваченную от смуглого янтаря плеч до кончиков розовых пальцев на ногах пеленой кружева и мягким светом ночника.

– Что?.. – сообразив, что Катерина что-то произнесла, и оторвавшись от воспоминаний о ней в более откровенных позах, поморгал.

– Спина, между лопаток. – на него дохнуло вишнёво-розовым леденцом геля для душа. Повернувшись спиной и приспустив бретельки сорочки, Кет попросила: – Почеши, пожалуйста.

– Нет.

Категоричность, не оставляющая шансов.

– Ты ласков только с женщинами, которые дают по щелчку? – Холодный яд в голосе.

Элайджа оглядел матовую спину, окружённую лужицей кружев, провёл ладонью по изящному изгибу.

– Значит, почесать? – Он слегка оттолкнул женщину, и Кет неловко чебурахнулась на грудь, с испуганным «пуф» уткнувшись носом в подушку. Железные пальцы стиснули хрупкое плечико, вдавив девушку в подушку и не давая приподняться. – Переоденься во фланелевую пижаму, и тогда я буду ласков как с ребёнком, милая.

Сердито фыркнув, она накинула бретельки сорочки и после, откинув в сторону пеньюар, чуть раздвинув колени, вновь уставилась в книгу. Завернувшись в простыню, Майклсон развернулся спиной к Катерине и, конечно, не увидел лёгкой торжествующей усмешки, тронувшей её губы.

– Я дочитала, – спустя какое-то время, прижавшись грудью к его спине, прошептала женщина, зевая. Торжество торжеством, а ночь она хотела провести с удобством. – Ты не мог бы... Эл… Я же плохо сплю без тебя, у меня кошмары…

Минутное

молчание, она уже начала разочарованно заворачиваться в одеяло, когда Элайджа обернулся.

– Иди ко мне. – Через мгновение, оказавшись в уютном коконе его объятий, расцелованная Катерина довольно выдохнула и закрыла глаза, ни на минуту не подумав о полнейшей алогичности своих действий. – Только лежи тихо как мышка, Кет.

– Кошки не бывают как мышки, они их ам... – Хихикнула девушка. И пары минут не прошло – она заснула, в отличие от мужчины, с усталой тоской рассматривавшего её лицо.

Две недели спустя.

Аккуратный стук в дверь заставил вскинуть голову.

– Входите, Роза.

– Это не Роза, а только я. – Девушка заглянула в дверь. – Можно?

– Елена? – Элайджа удивлённо приподнял брови, улыбнувшись. – Конечно, заходи. Обознался – хорошую привычку предупреждать о желании войти помимо тебя здесь имеет только Роза. Ты что-то хотела? Присаживайся.

– Да, – пройдя в кабинет, она задержала взгляд на картинах, тяжело вздохнула и села на диванчик, нервно сжимая и разжимая пальцы. – Я уезжаю и хотела бы поговорить.

Увидев, что она явно не в своей тарелке, он кивнул на бар:

– Ксу-ксу****?

– Со льдом.

Наливая золовке её привычный ликёр, и видя, что она несвойственно себе мнется и не знает с чего начать, Элайджа решил не тянуть кота за хвост.

– Катерина говорила о желании подобрать тебе дом, насколько я помню, вы ездили пару дней назад, и если ты о Коле, то извини, но…

– О, нет! – девушка ответила настолько страстно, что сама едва не подпрыгнула на диванчике и тут же сбавила тон: – Нет, речь не о нём, а о Кет.

Майклсон передал рюмку и настороженно взглянул на Елену, устраиваясь в своём кресле:

– А что с ней не так? Точнее, что не так, я знаю, но что нам стоит обсуждать – нет.

– Я неверно выразилась, не обсуждать, – Елена покраснела. – Я хотела сказать, что знаю, насколько тебе сложно. То есть, не думай, что я пытаюсь вмешаться, – сообразила она, увидев, насколько замкнутым стало лицо мужчины, – но дело в том, что я её знаю с детства. Кет она, ну… она от природы такая дикая. Поэтому мы её дома и звали так, папа говорил, что это имя ей подходит. Ты только не сдавайся. Я вообще неверно судила о многом и ревновала, конечно, сильно…

– Кого? – Он с недоумением слушал сумбур от всегда последовательно излагавшей свои мысли Елены.

– Не тебя же. Её, конечно. – Тяжёлое признание. – Да и сейчас ревную.

– Именно сейчас можешь вздохнуть спокойно. – Лёгкая насмешка.

– Она тебя любит. Если бы не любила, не раздражалась так сильно. Она всегда бьёт сильнее всего близких. – Елена растерянно поёжилась, отпила глоток. – Фигурально выражаясь. В детстве и не фигурально. Однажды у неё не запускался змей, а у остальных детей – да, меня вообще даже рядом не было. Кет во всеуслышание сказала, что всё это ерунда и игрушки для малышни, а потом она пришла домой, увидела, что я в любимом платье, от злости толкнула в грязь и укусила до крови.