Приключения кузнечика Мена (с илл.)

Хоай То

Мы начали готовиться к путешествию. И вот в один из последних дней осени мы отправились в дорогу. Вода в озере была синяя и прозрачная. На лугах колыхалась свежая шелковистая трава, а по небу бежали пушистые белые облака. Легкий, бодрящий ветерок, казалось, звал нас в дальний путь. Так я во второй раз покидал родные места.

ГЛАВА V

Неосторожность, едва не стоившая нам жизни. — Местоположение и население страны лягушек и жаб. — Мы с Чуи спасаемся от злобы и коварства ее обитателей

ПОЗАДИ

луга, где мы жили, находилось большое поле. Даже если взобраться на верхушку самой высокой травины, то и тогда нельзя было увидеть конца этого поля, и казалось, что оно тянется до самого горизонта. По плану, который мы с Чуи составили для нашего путешествия, нам прежде всего нужно было пересечь это поле. Днем мы шли, а по ночам отдыхали. Мой друг и я любовались окружающими пейзажами. Картины природы, жители и их обычаи были новыми и необыкновенными, и чем дальше мы шли, тем становилось интереснее. Мы смотрели и не могли насмотреться, даже усталость не была нам помехой. Все вокруг ошеломляло нас. Как велик и необъятен мир!

Третий день путешествия подходил к концу, и мы с Чуи так увлеклись, что не заметили, как наступила ночь и луна медленно поднялась на небо. Она светила необычайно ярко, и поэтому решено было продолжать путь, не останавливаясь на ночевку. Однако около полуночи неожиданно хлынул проливной дождь, и нам пришлось искать убежище. К утру небо прояснилось.

Проснувшись, я прямо перед собою увидел широкий и спокойный водный поток, плавно струившийся между берегами, поросшими травой. Это была река, которую мы не заметили прошлой ночью. Я сказал Чуи: «Мы уже довольно долго шли пешком, и ноги наши устали. Как я вижу, эта река течет как раз в нужном нам направлении. Давай спустимся на воду и будем двигаться дальше по реке. Что ты на это скажешь, Чуи? По-моему, нам следует привыкнуть и к морским странствиям». Чуи согласился со мной и добавил, что, по его мнению, каждый из нас должен плыть на отдельной лодке из сухих листьев лотоса. В общем я думал примерно то же самое, однако считал, что гораздо удобнее и безопаснее сделать один большой плот и плыть на нем вдвоем. Чуи признал мою правоту, и мы связали вместе несколько сухих стеблей лотоса, соорудили из них плот и, подтащив его к реке, осторожно спустили на воду. Наше новое судно весело закачалось на поверхности реки.

Осенняя вода была необыкновенно прозрачна, и ясно различались маленькие белые камешки на дне реки. Проплывавшие мимо берега являли нам невиданные и интереснейшие картины быстро менявшихся пейзажей с чудесной травой, яркими цветами и высокими деревьями. Рыбки Гаунг Во, высунувшись из воды, вежливо приветствовали нас, а неповоротливые крабы пялили глаза, завидуя, должно быть, тому, как легко и быстро мы проносимся мимо них. Так плыли почти целый день, а под вечер Чуи направил плот к берегу, для того чтобы мы могли подкрепиться. Но потом выяснилось, что если мы будем путешествовать с такими остановками, то потеряем очень много драгоценного времени. Поэтому было принято решение плыть несколько дней, не приставая к берегу. Чуи причалил плот к лугу, поросшему самой лучшей и свежей травой, и мы, нагрузив ею плот, поплыли дальше.

Прошла ночь, потом день и еще день. Вечером третьего дня небо стало темным как чернила. Я сидел наклонившись, слушая, как журчит вода под плотом, и незаметно погрузился в сон. Когда я проснулся, было уже светло.

О небо! Я с ужасом озирался вокруг: вода, вода и вода — без конца! Обернувшись, я увидел, что Чуи тоже оглядывается по сторонам; усы его трепетали, и я понял, что он дрожит всем телом от изумления и страха. Место, где очутился наш плот, оказалось совершенно для нас незнакомым. Это была не та река, по которой мы плыли вчера. Потому что наша вчерашняя река текла между берегами, поросшими травой, а здесь мы не могли даже увидеть, в какой стороне находится берег! Вода простиралась далеко-далеко, как море. Несомненно, прошлой ночью, когда мы

оба спали, течение вынесло нас из нашей маленькой речки в это большое озеро. Я обшарил весь плот в поисках какого-нибудь предмета, который можно было бы использовать в качестве весла. Но, увы, на плоту не было ничего, кроме небольшого запаса травы, которого могло хватить не больше чем на день.

У Чуи был совершенно отчаявшийся вид. Теперь мы качались на одном месте посередине озера. Здесь не было течения, и поэтому только хороший ветер мог прибить нас к берегу. Если бы подул сильный ветер, то это было бы для нас величайшим счастьем и единственным спасением, если же он не подует — нас ждет неминуемая гибель. Мы молча лежали на плоту, ожидая своей участи.

Но было еще одно тягостное обстоятельство, о котором я забыл сообщить вам, дорогие читатели, — это пустота наших желудков и грозившая нам голодная смерть. Когда я разделил оставшуюся траву, то ее едва хватило на завтрак, обед и ужин, а к утру следующего дня мы оказались без единой травинки. Берега же все не было видно, вокруг нас без конца и края простиралась вода. Чуи посмотрел на меня и тяжело вздохнул. Чтобы успокоить его, я сделал вид, будто мне весело. Расправив крылья, я стал приплясывать, распевая удалые и беззаботные песни.

К концу следующего дня силы мои совершенно иссякли. Каждый раз, когда я открывал рот, терзаемые голодом внутренности, казалось, готовы были выпрыгнуть наружу. Чуи пробовал глодать края сухих листьев лотоса, из которых был сделан наш плот, но это было все равно, что пытаться грызть доски. От голода и усталости мы не могли сомкнуть глаз; к тому же мы боялись, что если уснем, то какая-нибудь большая рыба разрушит наш плот и нам обоим сразу придет конец.

Третий день тоже был безветренным, и поверхность озера оставалась неподвижной. На четвертый день вода была все так же спокойна. К утру пятого дня мы уже не могли даже подняться, и это очень испугало нас, так как мы поняли, что силы наши уже на исходе. Ползая по плоту, мы еле передвигали лапы. И вот Чуи прошептал:

— Теперь смерть, брат Мен!

Я засмеялся:

— Что ты, братец, перестань тревожиться. Я знаю кое-какие верные приметы — уж будь спокоен, после этой ночи подует ветер. Он донесет нас до зеленого берега, и мы снова будем радоваться жизни!

К концу дня мы до того ослабели, что когда нам хотелось сказать пару слов друг другу, приходилось сближать головы почти вплотную, потому что голоса наши уже совсем не были слышны.

Мне бросилось в глаза какое-то странное выражение на лице Чуи: казалось, он хотел мне что-то сказать. Время от времени он исподтишка поглядывал на меня. Я спросил Чуи:

— У тебя, наверное, есть какой-нибудь план, которым ты хочешь со мною поделиться?

Чуи кивнул головой. Спустя мгновение он заговорил:

— О уважаемый брат мой, я думаю, что нам вряд ли удастся спастись от смерти.

— Не говори глупостей! — рассердился я.

Но Чуи продолжал:

— Вы можете ругать меня, но я все равно скажу, что думаю. Я уже совсем отчаялся. Глаза мои скоро закроются. Что ж, умирать так умирать! Но я думаю, что не стоит нам умирать обоим без всякой пользы. Мы должны найти какое-нибудь средство для спасения.

— К чему ты клонишь? — спросил я.

Чуи отвечал запинаясь:

— К тому… что… что… нужно найти что-нибудь съедобное. У меня есть две длинные задние лапки… Вы…

— Хватит, я уже понял твою выдумку! — перебил я его. — Ты решил, что из нас двоих должен остаться в живых хотя бы один и поэтому тебе нужно пожертвовать собой? Я не могу не похвалить тебя, о мой милый братец! Однако вопросы жизни и смерти следует решать более осмотрительно, ибо жизнь есть драгоценнейшее наше достояние. Да и вообще… С чего ты взял, что мы обязательно умрем с голоду? Вот увидишь, мы поживем еще в свое удовольствие, нужно только набраться терпения. И больше чтобы я ничего подобного от тебя не слышал.