Прикосновения зла
Шрифт:
Мэйо обернулся:
— Кто-нибудь угостит меня пирогом или я должен умирать тут от голода?
— Ты ведь ужинал с Ливием, — напомнил островитянин.
— Посмотри, милая девушка, какой я худой, — скорчил жалобную мину поморец. — А этот сытый, толстощ"eкий раб отказывает мне в кусочке хлеба.
Лаура с улыбкой протянула ему пирог:
— Отведайте, господин.
— Благодарю, красавица. У тебя доброе сердце. Не то что у этого геллийского мерзавца, только и ждущего моей скоропостижной кончины!
Нереус
Они добрались до восточной окраины города.
Во дворе одного из заброшенных особняков горели факелы.
— Почему этот дом пустует? — спросил нобиль.
— Там живут призраки, господин. Никто не хочет его покупать.
— Нереус, ты боишься привидений?
— Зачем тебе дом в Силладе? — воздел очи горе невольник. — Деньги девать некуда?
— Тебе подарю! — хмыкнул Мэйо.
— Вот спасибо, благодетель! Всю жизнь мечтал проторчать в Поморье до старости.
— Чем дыра, где ты родился, лучше этой?
— Во-первых, там нет поморцев.
— А во-вторых?
— Мне и одного пункта достаточно.
Мэйо заплатил за вход привратнику и тот распахнул перед гостями калитку.
— Делайте ставки! Делайте ваши ставки! — зычно кричал в саду зазывала.
— Сладости! Покупайте сладости! — гулял у неработающего фонтана торговец.
— Волосы, зубы и пот бойцов! Берите, не пожалеете! — охотно показывал товар другой продавец.
Мэйо торопился впер"eд с горящими от азарта глазами:
— Ну, и где тут ваши кулачники валяют друг друга в пыли?
— Сюда, господин, — указала путь Лаура.
У небольшого песчаного круга собралась внушительная толпа.
В свете факелов обмазанные маслом бойцы казались ожившими медными изваяниями.
Дождавшись команды распорядителя, они набросились друг на друга, махая кулаками и ногами, применяя болевые захваты и броски.
У Нереуса бешено заколотилось сердце. Он уставился на соперников, моментально определив фаворита.
— За кого болеть? — спросил Мэйо.
— Вон за того… С кривым шрамом на спине, — подсказал меченосец.
Жёсткий захват.
Удар пяткой.
И соперник шрамированного взвыл, получив открытый перелом руки.
Лаура отвернулась, и Мэйо ласково прижал е"e к себе:
— Не смотри. Это зрелище не для нежных девушек. Хочешь я куплю тебе новый плащ? Самый красивый во вс"eм Силладе!
Она всхлипнула:
— Вы очень добры, господин.
— И ты печ"eшь вкуснейшие пироги. Они восхитительны.
— Вы шутите надо мной…
— Нет. Я говорю то, что думаю.
Нереус вытянулся струной. Его лихорадило, кулаки сжимались и разжимались.
— Хочешь туда? — с улыбкой поинтересовался нобиль.
— Да,
Его ответ обескуражил Мэйо:
— Серьёзно?
Лихтиец кивнул.
— Тебя могут искалечить или убить.
Нереус закусил губу:
— С лошади тоже можно упасть и свернуть себе шею.
— Согласен. Если чувствуешь силы и азарт… Иди!
— Ты разрешаешь? — удивился раб.
— Мы даже поставим на тебя пару монет. Правда, Лаура?
Девушка улыбнулась:
— Да, я поставлю.
— Видишь, какая сильная у тебя поддержка.
Меченосец ударил кулаком по груди:
— С твоим именем и в твою честь!
— Лучше нигде не упоминай мо"e имя, геллиец, — подмигнул Мэйо.
Появление новичка подогрело интерес зрителей.
Когда Нереус сбросил одежду, завсегдатаи кинулись делать ставки.
Литые мышцы, уверенные движения, решимость в глазах выдавали в геллийце опытного бойца, которому не чета деревенские увальни, спускавшие на взнос последние сбережения, и даже рослые невольники-афары, крепкие, но необученные эффектным при"eмам гладиаторов.
Меченосец встал на прохладный песок арены. Нашел взглядом хозяина и улыбнулся.
Мэйо усадил к себе на колени Лауру и весело размахивал невесть где добытым деревянным кубком.
Лихтиец прижал к груди ладонь, шёпотом повторив одну из клятв раба:
— С твоим именем и в твою честь!
Он размял запястья, покрутил ими, помотал головой, стараясь не отвлекаться на р"eв толпы и выкрики особо горластых болельщиков.
Противник сразу разочаровал Нереуса: он ожидал увидеть кого-то посерь"eзнее.
Толстый, нескладный увалень с огромными ручищами и пропитым лицом очевидно рассчитывал подзаработать на кувшин деш"eвого вина.
Островитянин решил, что не станет калечить пропойцу, слегка погоняет его по арене на потеху толпе и вырубит одним точным ударом.
Толстяк хорохорился, тряс кулаками, выкрикивал оскорбления.
Нереус не вслушивался. Ему было плевать на то, что блеет этот баран — у него вс"e равно нет ни малейшего шанса одолеть волка.
Распорядитель боя дал сигнал приготовиться, а затем резко махнул рукой.
Геллиец прыгнул в центр круга, желая показать себя зрителям. Он ушёл от грубого и неточного выпада соперника, присел и ударил его ногой в колено.
Резкое смещение сустава вбок привело к разрыву связок.
Пьяница с истошным воем рухнул на песок.
— Вставай, — процедил раб. — Не порти мне забаву.
— У-у-у, — голосил толстяк. — Тва-а-арь…
— Вставай, живо.
Хрипя и красная от натуги, пьянчуга сумел подняться на здоровую ногу. Но теперь остерегался нападать — уклонялся и не вылезал из оборонительной позиции.