Призраки Пянджа

Март Артём

Мы добрались до поворота пограничной тропы. Тут она поворачивала вправо и бежала в ущелье. По словам пастушонка, именно здесь, на этих скалах, что высились над тропой, Зубаир организовал свою стрелковую позицию.

И нужно было признать, она была мне довольно удачной. Зайди мы в ущелье — оказались бы у него как на ладони.

— Думаю, хватит. Больше растяжек нет, — сказал я.

— Я говорил, — Марджара кивнул. — Зубаир расходовал весь свой боезапас, чтобы устроить нам ловушку.

— Давай возвращаться.

Мы

направились обратно, к шалашу.

— Знаешь, Марджара, — сказал я немного задумчиво и с притворным добродушием, — я тебе верю. Верю, что мальчишка и правда ошибся.

— А ты вовремя заметил его ошибку, — Марджара тоже улыбнулся — шире и гораздо искреннее, чем обычно.

Всё-таки Надим Хусейн при всей своей безэмоциональности был отличным актером.

— Я не думал, что у тебя есть такие познания в травах, Саша. Если б не ты, Молчун был бы мертв.

— Немного опыта и немного везения, — хмыкнул я. — Но знаешь что? Если бы ты даже и желал смерти Зубаиру и планировал его убить, это уже было бы неважно.

— Вот как? — Надим невесело хмыкнул.

— Да. Я не говорю, что ты действительно этого хочешь, но если бы хотел — ничего бы не успел сделать. Ни ты, ни Джамиль. Наряд скоро будет здесь.

— Это хорошо, — похолодел тоном Марджара.

— Да. Мы сделаем всё, чтобы доставить вас двоих в целости и сохранности и передать кому надо. И будь уверен: и тебя, и Молчуна тщательно допросят. Вы оба сможете рассказать нашей разведке всё, что знаете. И я считаю, сведения, которыми ты обладаешь, будут достаточно ценными, чтобы КГБ пошло с тобой на сделку.

— Саша, — Марджара, шедший рядом, вдруг тронул меня за плечо.

Я остановился, глянул на него.

Взгляд Марджары показался мне совершенно нетипичным. Несмотря на напускную холодность, можно было различить в его глазах одну робкую, едва заметную эмоцию — Хусейн был в отчаянии.

— Я не собираюсь и никогда не собирался убивать Молчуна, — сказал он.

— Я знаю, — улыбнулся я Марджаре.

В этот момент я уже знал ещё кое-что. Хусейн поддался на мою провокацию. Теперь нужно было исполнить вторую часть моей задумки. Часть не менее важную, но гораздо более сложную.

* * *

— Его нет слишком долго, — сказал Селихов, вставая и поднимая автомат.

Марджара, сидевший под стеной шалаша, пошевелился. Глянул на подорвавшегося пограничника.

Мальчишка Джамиль выглянул из шалаша. Испуганными глазами посмотрел на Селихова.

Примерно полчаса назад Мартынов снова ушел за водой. В их распоряжении были всего две фляжки на пятерых. Кроме того, Молчуну требовалось много пить. Потому вода уходила быстро.

— Ты думаешь, что-то случилось? — спросил Марджара, изобразив настороженность и обеспокоенность.

— Это граница, — сказал Селихов, надевая панаму. —

Тут может случиться всё что угодно.

— Но… До ручья совсем недалеко, — сказал Хусейн задумчиво. — Всего метров четыреста. Так просто не потеряешься. Если только…

Селихов строго посмотрел на Марджару.

Хусейну было странно видеть на молодом, почти юношеском лице Селихова такой тяжелый, умудренный опытом взгляд. Он казался неестественным. Слишком глубоким для человека, едва прожившего девятнадцать лет.

Хусейн признался себе, что вид этих суровых глаз заставляет его содрогаться до самой глубины души. Это было странно. Это пугало.

— Это не могут быть твои дружки? Еще одна группа? — спросил Селихов сухо.

Марджара задумался. На этот раз он действительно стал размышлять об этом, а не просто делать вид.

— Я не знаю, — признался он. — По нашему приказу выход еще одной группы не планировался.

Марджара нервно сглотнул и добавил:

— Тарик Хан вряд ли отправит еще кого-то. Слишком рано. По плану мы должны были вернуться только после завтра к обеду. Еще рано подозревать, что наша миссия провалилась.

Селихов резко повернул голову. Устремил свой взгляд вверх по тропе. Бросил:

— Идет война. Здесь достаточно других врагов, которые не побоятся залезть на советскую территорию.

Марджара не ответил. Испуганный взгляд Джамиля скакал от Селихова к Марджаре и обратно.

— Я пойду проверю, — сказал Саша. — Присмотри за Молчуном и этим пастушонком. Если не вернусь через пятнадцать минут — встречай тревожную группу сам. Объясни всё старшему группы. Скажи, Селихов велел передать, что тебе можно доверять. Тогда тебя не тронут. Задержат без лишних пинков.

Марджара почувствовал волнение. Почувствовал вкус робкой возможности. Тем не менее нутро его будто бы сжималось от переживания. Если он решит пойти на отчаянный поступок — будут последствия. Но если Молчун выживет — последствий будет еще больше.

Они с Селиховым вернулись в шалаш час назад. И весь этот час Хусейн размышлял, как ему поступить. Размышлял судорожно и упорно. Нельзя было допустить, чтобы Зубаир остался жив. Но и надеяться на то, что он умрет от ран, Марджара не мог. Да вот только новый способ устранить Молчуна он еще не придумал.

Происходящее в равной степени казалось Марджаре и счастливым стечением обстоятельств, и какой-то уловкой.

— Хорошо, Саша, — сказал Хусейн спокойно.

Селихов ему ничего не ответил. Он едва заметно кивнул, поправил ремень автомата на плече, а потом быстро пошел вверх по тропе.

— Что такое? — тихо и удивленно спросил у Хусейна Джамиль, провожая пограничника взглядом.

— Всё хорошо. Иди в шалаш.

Мальчишка повременил несколько секунд, а потом подчинился холодному тону Надима.