Просто сказка...
Шрифт:
Там, где в стране Амазонок брега омываются водами черными Понта,
Дуб возвышается вечноцветущий, увитый лианами дикого хмеля.
Скромный служитель наук там себя посвятил изучению слова,
Мудростью равный Минерве, красой златокудрому Фебу подобный.
В водах наяды златой чешуею блистают на солнце...
Ну, там, дальше про дела великие, этим самым скромнягой совершенные, строк эдак тысяч на десять-двадцать... Слушал он, правду сказать, едва ли не рот раскрыв, внимал, можно сказать... Лапу на прощанье тряс - чуть не оторвал... И помчался... Тут тройка часом проезжала, почтовая... А сам, гляжу,
– Кот ехидно хихикнул.
– Ну, скажте на милость, будет из такого толк? Все переврал, как есть от начала и до конца. Всю повесть мою! А у меня, кстати, еще один сюжетец презабавный имеется, и опять как раз в духе классической комедии. Представьте себе, заносит из столицы в провинциальный городок этакого прощелыгу, враля и бахвала. Ну, он и разворачивает он там свою агитацию, я, мол, налоговый инспектор, наделенный всеми полномочиями от самого, - кот возвел очи горе, - и так далее... Да народишко там тоже не лыком шит оказался. Как-никак, а все ж таки слуги народные со стажем. Перемигнулись они промеж себя, и давай этого соловья залетного разыгрывать, потакать ему во всем, кивать да поить-угощать... А тому-то и невдомек, что над ним смеются, пуще пущего разошелся... Вот... Ну, в общем, потешились-потешились, да и разоблачили враки его при всех. Конец у меня больно замечательно задумал. Немая сцена. Бал. Каждый каждому при всех о подвигах срамника рассказывает, смеются все, а ему и сказать нечего; застыл посреди залу, руки развел, глазами хлопает, рот раскрыл... В общем, получил по заслугам. Есть у меня тут один писателишка на примете, из начинающих. Сутулый такой, нос греческий... Больше и сказать-то о нем нечего. Ему и отдам, пускай в люди выбивается...
...В семидесятых годах прошлого века шла по радио замечательная передача для школьников. Называлась она "В стране литературных героев", авторами были Станислав Рассадин и Бенедикт Сарнов. Главные герои ее - Гена, самый обыкновенный современный школьник лет четырнадцати, и Архип Архипович, весь облик которого пробуждает невольное желание почтительно именовать его "профессором". Рассказывать об этой передаче - дело неблагодарное. Ее можно (и нужно!) слушать и слушать... Почему? Приведем маленький фрагмент, имеющий самое непосредственное отношение к нашему коту.
"Холмс: Не обращайте внимания, он покипятится немного и остынет. Добряк Уотсон слишком самолюбив, но сердце у него золотое... Итак, я слушаю. Введите меня в суть вашего загадочного дела.
А.А. (Архип Архипыч): Речь идет об истории создания одной пьесы. Сюжет ее вкратце таков. Дело происходит в России, в двадцатых годах прошлого века, в маленьком уездном городе. Пьеса начинается с того, что городничий получает письмо.
Его предупреждают, что в подведомственный ему уезд вскоре должен прибыть ревизор, инкогнито, с секретным предписанием. Городничий сообщает об этом своим чиновникам. Все в ужасе. Тем временем в этот уездный город приезжает молодой человек из столицы. Пустейший, надо сказать, человечишка!
Разумеется, чиновники, до смерти напуганные письмом, принимают его за ревизора. Он охотно играет навязанную ему роль. С важным видом опрашивает чиновников, берет у городничего деньги будто бы взаймы...
Холмс: Позвольте, я не понимаю, к чему вы мне все это рассказываете? Неужто вы полагаете, что я не читал "Ревизора", комедию вашего великого писателя Гоголя?
А.А.: Вы ошибаетесь. Я рассказываю вам сейчас содержание
Холмс (у него пробуждается чисто профессиональный интерес): Вот как? А в каком году этот самый Квитка написал свою пьесу?
А.А.: В тысяча восемьсот двадцать седьмом.
Холмс: Так-так! А "Ревизор" был написан...
А.А. (понимает, куда клонит Холмс): Да, в тысяча восемьсот тридцать пятом. Но впервые напечатана комедия Квитки была только в тысяча восемьсот сороковом году, то есть через четыре года после первой постановки гоголевского "Ревизора". И сам Гоголь уверял, что комедию Квитки он не читал...
Гена: Если говорил, что не читал, - значит, не читал! Не станет Гоголь обманывать! Очень ему нужно было чужой сюжет брать! Что он, сам не мог придумать, что ли?
А.А.: Разумеется, мог. Однако Квитка не сомневался, что Гоголю его комедия была знакома. Он смертельно обиделся на Гоголя. Один их современник об этом рассказывал так... Минуточку, я тут специально выписал... (Читает.) "Квитка-Основьяненко, узнав по слухам о содержании "Ревизора", пришел в негодование и с нетерпением стал ожидать его появления в печати, а когда первый экземпляр комедии Гоголя был получен в Харькове, он созвал приятелей в свой дом, прочел сперва свою комедию, а потом и "Ревизора". Гости ахнули и сказали в один голос, что комедия Гоголя целиком взята из его сюжета - и по плану, и по характерам, и по частной обстановке".
Холмс (потирая руки): Да, я вижу, что это дело как раз для меня! История действительно в высшей степени запутанная, и я сочту для себя за честь внести в нее ясность.
А.А.: Погодите, это еще не все. Как раз незадолго до того, как Гоголь начал писать своего "Ревизора", в журнале "Библиотека для чтения" была напечатана повесть весьма известного тогда писателя Вельтмана под названием "Провинциальные актеры". Происходило в этой повести следующее. В маленький уездный город...
Гена: Опять уездный город!
А.А.: Ну, это как раз пустяки. Уездных городов в России в ту пору было множество. Итак, в маленький уездный город едет на спектакль один актер. На нем театральный мундир с орденами и всякими там аксельбантами. Вдруг лошади понесли, возницу убило, а актер потерял сознание. В это время у городничего были гости...
Гена: И тут, значит, тоже городничий?
А.А.: Без городничего, Геночка, в ту пору ни в одном уездном городе не обходилось. Ну, городничему, стало быть, докладывают: так, мол, и так, лошади принесли генерал-губернатора...
Гена: Это они актера за генерала приняли?
А.А.: Ну, разумеется, он ведь был в генеральском мундире. Актера - разбитого, без сознания - вносят в дом городничего. Он бредит и в бреду говорит о государственных делах.
Гена: Почему о государственных?
А.А.: Повторяет отрывки из разных своих ролей, Он ведь привык разных важных персон играть. Ну, тут уже все окончательно убеждаются, что он-генерал. А надо вам сказать, что и у Вельтмана все начинается с того, что в городе ждут приезда ревизора...
Гена: Вот это да-а!
Холмс: Простите, а Вельтмана Гоголь читал?
А.А.: Вельтмана, я думаю, читал.
Холмс (бодро): Ну что ж, все ясно! Остается только выяснить, читал ли Вельтман пьесу Квитки-Основьяненко!
Гена: Погодите! Я одну вещь вспомнил! Нам учитель говорил, что сюжет "Ревизора" Гоголю Пушкин подарил...
А.А.: Молодец, что вспомнил. Пушкин действительно собирался сам написать о мнимом ревизоре, но потом раздумал и уговорил Гоголя использовать этот сюжет.