Пурпурный занавес
Шрифт:
Тут и дождь зачастил. К тому времени, когда все выгрузили и поехали обратно, дороги размылись, превратившись в слякоть. В нескольких местах Гордеев буксовал, пару раз занесло… Ладно, хоть не сели в яму. Пронесло, вывезла кривая!
Подбросил клиента в город. При расчете подсчитал в уме количество затраченных часов и приплюсовал время приезда по адресу. Нечего – пришлось ему попотеть, пока выехали с земли на асфальт! Но заказчик попался на редкость понятливый, не зря понравился – отсчитал всё безропотно, да еще сотню сверху надбавил: за моральный ущерб.
Вот
Что ж, восемьсот рубликов за утро сделано! Теперь можно заняться и серьезными делами. Заморить червячка и к Пинскому.
После обеда Николай созвонился с психоаналитиком, но оказалось, что тот занят – то ли хлопотами в связи с похоронами друга, то ли у него сеансы с клиентами – Николай постеснялся переспросить.
Ближе к концу рабочего дня Николай вернулся к себе. Только успел войти – звонок. Поднял трубку, оказалась Тамара Михайловна.
– Ой, Коленька! – умильно пропела она в трубку. – А я весь день, после обеда звоню, звоню – тебя нет, сотовый не отвечает. Есть хороший заказик для тебя на завтра…
Николай повторил свой телепатический трюк – просканировал ситуацию: ничего, клиенты нормальные, все в порядке. Выразил свое согласие, записал координаты.
– Да, чуть не забыла! – спохватилась диспетчер. – Хорошо, что ты сегодня от первого заказа отказался. Поехал Миша. Ну, приехал, возле дома никого. Поднялся, позвонил в дверь – никто не открывает. Прождал полчаса, все впустую. Зря только бензин жег да время тратил. Потом я до них все-таки дозвонилась. Оказалось, обошлись своей машиной, а нас не предупредили. До чего ж беспечные люди! Такая вот несуразица…
Николай повесил трубку, усмехнулся – работает его ясновидческая функция! Страшно довольный собой, он бросил взгляд на часы – пора встречать Марину.
Впрочем, поликлиника, как и ее дом, рядом – вот тут повезло, ничего не скажешь!..
…Николай пружинисто взбежал на крыльцо, таким же крепким шагом зачавкал по гиблому линолеуму коридора. Там было полутемно, одна длинная лампа все вспыхивала-гасла, точно заикалась.
Перед Марининой дверью, слава Богу, никого. Гордеев, не сбавляя хода, подошел к ней, сильно толкнул и…
И чуть руку не вывихнул. Дверь была закрыта.
Николай озадаченно вскинул брови. Вот те на! И что сие значит?!..
Несколько секунд стоял столбом, затем еще раз толкнул дверь – с тем же успехом, после чего постучал.
– Марина Владимировна! – громко, внятно позвал он.
Молчание.
Очень странно. Николай пожал плечами. Однако делать нечего – и он пошел обратно, к выходу.
– А в ответ – тишина… – пробормотал он вслух слова из песни.
Легкое раздражение пробежалось в нем. Нет, ну что за народ – бабы! Ведь договаривались же, договорились железно… бетонно, гранитно! И вот – извольте видеть.
Выйдя на крыльцо, Николай закурил, кратко поразмыслил. Куда она могла податься? Ну, домой, не иначе.
Швырнул недокуренную сигарету в урну, двинул к Марининому дому. Раздражение не улеглось. Он
Под такие рассуждения он дошел до подъезда, где на сей раз, слава Богу, было пусто. А пусть бы и торчали, наплевать – успел подумать про старух Гордеев и тут же забыл о них.
Легкой трусцой он взбежал на третий этаж, чуть запыхался. Перевел дух, позвонил в дверь.
И никто не открыл ему.
Что за черт?! Николай аж оторопел. Машинально он позвонил еще раз, затем снова, хотя и понимал, что это глупо.
Но понимать-то одно, а не застать любимую женщину, ни на работе, ни дома – совсем другое. Тут все понимание напрочь отшибет. Да еще нарушенный уговор… Николай спустился к парадному, чувствуя, что недовольство его становится сердитым, даже злым.
Ну, ты даешь, Коля – молвил он про себя. Ревнуешь, что ли?.. Отродясь такого не было, не считая сопливой юности.
Он хмыкнул, как бы с насмешкой над собой. Однако смех смехом, но куда же все-таки делась эскулап?.. Николай пораскинул мозгами. Может, что-то не так поняла и отправилась к нему, на дядину квартиру? Вроде бы так не договаривались, но кто знает, что взбредет в дамскую голову… Ладно! Николай пошел к себе.
И пока шел, одна простая и крайне неприятная мысль посетила его, как кирпич на голову. Маньяк! Черт возьми, ведь в этом районе шастает так и не пойманный серийный убийца – как я раньше об этом не подумал!.. Ну, конечно, маловероятно, что с Мариной… – Николай не решился даже мысленно завершить фразу, но забеспокоился и невольно прибавил шагу.
Вот сволочная дума. Гордеев старался выгнать ее, но она не выгонялась. Наоборот – набирала вес. Воистину, чем черт не шутит, а шутки-то у него все скверные…
Николай сам не заметил, как не волнение, а страх, самый настоящий страх овладел им. Он уже не думал, не рассуждал, он почти бежал, а сердце его билось так, точно норовило вырваться и помчаться впереди обладателя.
«Нет, нет, нет!» – только и твердил про себя Гордеев.
А что «нет» – о том он и заикнуться страшился.
Бежал, теперь бежал совсем, задыхаясь, всхлипывая, и плевать ему было на то, что думают о нем прохожие. Когда приличного вида, хорошо одетый парень несется во всю прыть по улицам, подумать можно все, что угодно. Да только ему, Николаю, начхать – пусть думают! Лишь бы…
Наконец-то, подъезд! Дверь… дьявол! Код – скорее… Так, нормально, лестница, ступеньки. Первый этаж… А что, если ее там не будет, что тогда, а?!..
Второй этаж. Да что ж это он – лифт же есть, а к черту лифт, все к черту! Вперед, давай, браток, поднажми – наверх!
Третий, четвертый. Лифт стоял на пятом этаже. Пусть стоит там. Откуда-то появилось второе дыхание, Николай ракетой взлетел на шестой, с ходу пробежал седьмой. Вот и восьмой уже, и тут… он чуть не сбил с ног, Боже, Марина!!!