Пятицарствие Авесты

Ведерников Сергей Иванович

совершенно недостаточно для сложившийся ситуации,

требовавшей решительных, конкретных мер, направленных на

военную мобилизацию населения. Ему было ясно, что совет не

способен пока на подобные действия, поэтому он считал

необходимым довести понимание ситуации до совета в

надежде, что будет найдено действенное решение,

позволяющее создать армию, способную противостоять

римлянам не только в обороне. Определившись с этими

делами,

сикарий задержался на день в Скифополе, где устроил

свои финансовые проблемы, и отправил посыльного в Тир, к

управляющему торговлей, заглянув на свои виноградники,

масличные плантации, посадки благовонных растений,

определив там состояние дел; уже возвращаясь домой, во

дворе увидел ездовую лошадь, которая — было видно —

только что с дороги. Дома спал Александр, настолько

уставший, что у него не было сил даже помыться, как

сообщила прислуга, а Марк, собравшийся было отправиться в

Пеллу, вынужден был остаться и подождать, пока проснётся

сын, не решаясь разбудить его. Часа через два он всё-таки это

сделал, приготовившись к плохим новостям, но никак не

ожидал того, что услышал.

— Беда, отец! — сказал проснувшийся и пришедший в

себя Александр. — Погибли Менахем и Авессалом. Сикарии

разгромлены.

У Марка потемнело в глазах, перехватило дыхание. Он

безвольно опустился на ковёр, прислонившись к стене.

Испуганный сын быстро принёс вино, отпив которого и

отставив кувшин, Марк сказал требовательно:

— Ну! — и прикрыл глаза.

Александр рассказал, что произошло в Иерусалиме. Осада

замка с укрывшимися там солдатами Агриппы, солдатами

римского гарнизона и некоторыми людьми знатного сословия

окончилась тем, что представители войска

Агриппы и знатных горожан стали просить о помиловании и

сдаче замка его штурмовавшим, о чём и было достигнуто

соглашение, к ужасу солдат римского гарнизона, не смевших

рассчитывать на подобную милость и потому бежавших в

другие замки Верховного города. Солдаты же Агриппы и

другие жители Иерусалима, бывшие в осаде, свободно

вышли из окружения, но после занятия штурмовавшими

освобождённого замка некоторые из особо ненавистных

осаждавшим высокопоставленных лиц были убиты, в том

числе и первосвященник Ананий вместе со своим братом, а

осада замков с укрывшимися солдатами римского гарнизона

была продолжена. Элеазар сын Анания, раздражённый

происшедшим ранее пожаром дома отца, а теперь его

гибелью и гибелью дяди да, более того, ростом авторитета

сикариев и лично Менахема, исподволь начал готовить

заговор

против него, используя всех, кто был недоволен

происходящим в городе. Выбрав момент, когда Менахем был

лишь с немногими из своих бойцов, Элеазар напал на

сикариев. Поскольку нападавших было несравненно больше,

а помощь не пришла, отряд сикариев был перебит, и там же

погибли Менахем и Авессалом. Сам Александр вынужден

был бежать из города, оставив семью у Андрея.

Неподвижно сидел Марк, раздавленный горем, думая, что

каждая последующая беда для него тяжелее предыдущей, ибо

как ни плохо ему было после смерти матери, но сейчас он

был обессилен вовсе. Что-то говорил ещё Александр, но до

него уже ничего не доходило, лишь когда тот умолк, отец

сказал, не открывая глаз:

— Езжай к матери, сын, я скоро приеду.

Тот тихо вышел, оставив отца одного, а через некоторое

время послышался топот поскакавшего коня. Марк же, упав

ничком, застонал от невыносимой муки, спазмой

перехватившей дыхание и наконец прорвавшейся болью

рыданий; но слёз не было, может, поэтому было так тяжело.

Он не помнил, сколько времени прошло с отъезда сына, в

64

комнату никто не входил. Приподнявшись, взял кувшин с

вином, надолго припал к нему, пока тот не опустел, а затем

громко позвал прислугу и попросил принести самого

крепкого вина из своих запасов — он должен был остаться

наедине со своим горем. Шло время, мысли постепенно

освобождались от судороги ошеломления, пробуждая

чувства, будоража воспоминания.

Отец Марка был дружен с Иудой Гавлонитом, с которым

они часто общались в детстве, поскольку после гибели Езе-

кии, отца Иуды, дед Марка Александр помогал его семье в

трудное для них время. Их война с Римом началась за

полтора десятка лет до смерти императора Августа

восстанием в Сепфорисе, когда после смерти Ирода

Старшего начался раздрай в стране, и без того не знавшей

покоя. Отряд, который возглавил тогда Иуда, нападал на всех,

кто притеснял и обирал народ. Через десять лет после этого,

когда в Иудею был назначен первый прокуратор и она

потеряла последнюю видимость независимости, когда

проведённая перепись чётко указала евреям на их униженное

положение, Гавлонит вместе с фарисеем Садцоком снова

возглавил освободительное движение и создал партию

зилотов, открыто выступивших против зависимости от Рима,

против уплаты налогов в пользу императора. Их принципы