Ради любви и чести
Шрифт:
себя защищенной. Я была рядом с Беннетом, в его объятиях.
Мимо просвистела еще одна стрела, на этот раз, задев его наплечник.
Еще несколько человек лорда Питта устремились к нам, обнажая мечи в
попытке остановить мое бегство. Обхватив меня одной рукой, а другой, размахивая мечом, Беннет отбивался от них, разрубив двоих и выбив еще
одного из равновесия ударом ботинка. Тяжелое дыхание Беннета с хрипом
отдавалось в шлеме. Мускулы на его бедрах напряглись, когда он ударил
пятками
прижалась к моей спине, заставляя меня пригнуться ниже. Я вцепилась в
гриву лошади, желая ему как-то помочь.
– Уезжай! – Крикнул Олдрик слева от меня, сражаясь на мечах с одним
из людей лорда Питта. – Отвези ее в безопасное место.
Беннет колебался.
– Уезжай! – Снова крикнул Олдрик, нанося сильный удар стоящему
перед ним человеку.
– Я вернусь, – крикнул Беннет.
Его рука сжалась вокруг меня, и он увернулся от другой лошади, которая бросилась на него. Я закрыла глаза и задержала дыхание, уверенная, что мы столкнемся. Беннет охнул от удара, но мы не замедлили наше
стремительное бегство из центра битвы. В течение нескольких секунд я
слышала только топот боевого коня и тяжелое дыхание Беннета у меня на
затылке. Потом он напрягся и зашипел. Я почувствовала, как напряглись его
мускулы вокруг меня, но он сильнее пнул лошадь. Несколько долгих минут
он ехал, не сбавляя шага. Когда хаос и крики битвы стихли, его дыхание
стало громче, и я успокоилась. Мои чувства обострились от стука
лошадиных копыт, лязга доспехов Беннета, жара зверя подо мной.
Когда я, наконец, услышала слабый крик, то открыла глаза и увидела
впереди величественные стены Мейдстоуна. Старый стражник ждал у
открытой решетки, шипы ворот были наполовину опущены. Когда мы
приблизились к нему, Беннет замедлил шаг и сорвал с головы шлем. Я
повернулась, поймав на себе его пристальный взгляд. Голубизна его глаз
была темной – почти эбеновой, и в них тлело что-то, чего я не понимала, что-то, что заставляло внутри меня все гореть. Прежде чем я успела подумать
или что-то сказать, он взял меня за подбородок и приник губами к моим. Он
прижал меня к себе, вжавшись в меня с отчаянием, которое я чувствовала до
самых костей. Его губы требовали, приказывали и умоляли одновременно. Я
задыхалась и ослабла, но прежде чем смогла ответить со всей моей любовью
и отчаянием, он отдернулся, разрывая только что созданную связь. Он снял
меня с коня, и я соскользнула вниз, в объятия старого стражника. Мои ноги
едва коснулись земли, когда Беннет снова надел шлем, лишив меня
возможности видеть его лицо и слипшиеся от пота темные волосы.
горько разочарована тем, что у меня не было больше времени посмотреть на
его лицо, изучить глаза и запоминать каждую линию и изгиб.
– Отведи ее внутрь, – приказал он охраннику, который держал меня. –
Потом закрой ворота. – Он поднял меч, обнажив кровь, размазанную по его
лезвию – яркое напоминание об опасности, ожидавшей его на поле боя.
Я хотела сказать ему, чтобы он не уходил, но мое горло сжалось от
этих слов. Он мог бы совершить дерзкое спасение, но он никогда не бросит
своего брата или его людей. Он никогда не оставит их сражаться в одиночку.
Он был человеком чести, и он поступит благородно, как всегда.
Старый стражник потащил меня к воротам, подальше от Беннета, хотя
каждый мускул в моем теле протестовал. Мне хотелось закричать долгое и
мучительное «нет». Но в груди у меня все сжалось.
Беннет повернул коня в сторону сражения и в последний раз кивнул
мне. В этот момент я заметила стрелу, торчащую в его броне, где наплечник
крепился сзади к кольчужному вороту. Он был ранен. По серебряной
пластине на его спине уже расползался багровый след. Я протестующе
вскрикнула, но Беннет не обернулся. Он опустил голову и пришпорил своего
зверя. Он ехал навстречу своей смерти.
И я поняла – его поцелуй был прощальным.
Глава 19
Я легко нашел Олдрика и бросился в рукопашную рядом с ним, защищая и прикрывая его, как он меня, когда я увозил Сабину. Наша
внезапная атака дала так необходимое нам преимущество, чтобы освободить
ее. Но теперь армия лорда Питта перегруппировалась и вступила в битву в
полном составе. Мы были в меньшинстве. Наши люди сражались так храбро, как только могли в этих условиях. Я не знал, как долго продержусь из-за
потери крови и как долго смогу держать меч. Рана от стрелы в плече сильнее
болела, а рана на бедре сильнее кровоточила. Я не помнил, когда меня
ранили в бедро, но сделали это опытные солдаты, знающие слабые места в
рыцарских доспехах. Олдрик тоже был ранен – кровь стекала из раны на руке
возле локтя. Окинув беглым взглядом поле сражения, я видел, что наша с
каждой минутой уменьшающаяся армия теперь полностью окружена. Когда
кольцо из людей Питта затянется туже – это вопрос времени, и тогда мы
падем один за другим.
– Надо отступать? – Крикнул я Олдрику.
Он бросил взгляд назад:
– Я пойду вперед и попробую отвлечь их.
Я понял его. Он пожертвует собой и даст мне несколько драгоценных