Расколотый берег
Шрифт:
До встречи с Рэем Сэррисом…
До встречи с Рэем Сэррисом Кэшин тоже понятия не имел о «Хладнокровном убийстве». Эту книгу ему принесла Винченция. Она изучала литературу на вечернем отделении. Он прочел этот роман запоем. Потом она дала ему «Песнь палача» [22] Нормана Мейлера, книгу примерно о том же времени. Он попросил ее купить еще что-нибудь Мейлера и стал владельцем подержанного экземпляра «Мертвых, умирающих и проклятых». [23]
22
«Песнь
23
«Мертвые, умирающие и проклятые»(1956) – основанный на реальных событиях роман англичанина Дугласа Джона Холландса о войне в Корее 1950–1953 гг. Очевидно, приписан Мейлеру из-за сходства названия с заглавием самой известной мейлеровской книги – романа «Нагие и мертвые» (1948) о событиях Второй мировой войны.
– Все сплошь о смерти, – заметил он. – Наверное, я могу и о чем-то другом почитать.
– А ты все-таки попробуй, – ответила она. – Это не просто о смерти, а о бессмысленной смерти.
Шейна Дейба не должно было там быть. Ни при каком раскладе. Восторженный паренек, от одной мысли, что работает в убойном отделе, был готов делать все подряд, переться в любую даль, вкалывать чуть ли не двадцать три часа в сутки, да и потом вставать рано.
Думать о Шейне не имело смысла. Все равно ни к чему не придешь – ведь полицейских как только не убивали. Его запросто мог кокнуть и наркоман, и алкаш, до одури налакавшийся «Джека Дэниэлса». Такая работа.
Зазвонил мобильник.
– Джозеф? – раздался материнский голос.
– Да.
– Майкл позвонил. Я что-то волнуюсь.
– В чем дело?
– Говорил как-то…
– Как?
– Не как обычно.
– Откуда звонил?
– Из Мельбурна.
– Из своих полутора ванных?
– Не знаю я. Да и какая разница? – раздраженно бросила она.
– Так как он говорил?
– Подавленно. Никогда раньше не слышала.
– Подумаешь, подавленно. С кем не бывает. Жизнь – это ведь качели. То вверх, то вниз, и, только если повезет, чуть-чуть спокойно посидишь.
– Ерунду городишь, Джозеф. Я-то его знаю. Позвони ему, поговори.
– Ну и что я скажу? Привет, мать просила тебе позвонить? Мы не разговариваем. Мы вообще никогда не разговариваем.
В трубке стало тихо. Серфингист как раз взмыл в воздух и завис над своей доской. Миг – и человек с доской исчез за волной, как будто провалился в щель.
– Джо…
– Да.
– Я вам мама, а не мать. Я привела вас в этот мир. Сделаешь это для меня? Позвонишь?
–
– Не отключайся, я сейчас найду. Ручка есть?
Он записал номер в книжку, попрощался. Серфингист появился опять. «Попозже Майклу позвоню, – сказал себе Кэшин. – Выпить надо, а то и не сообразишь, что сказать. Ладно, поговорим, надо все же выяснить, какого хрена ему было нужно».
На главной улице Кэшин купил продукты: молоко, лук, морковь, полтыквы, четыре апельсина и связку бананов. Он сложил пакеты в машину, подошел к газетному киоску. Покупателей не было, только Сесиль Аддисон перелистывала какой-то журнал. Завидев Кэшина, она взяла со стенда другой.
– Ну как дела? – спросила она. – Что так долго?
– Следствие продолжается, – ответил Кэшин и взял «Вестник Кромарти». На первой полосе бросался в глаза заголовок:
– Нашли кого застройщиком назвать, – произнесла Сесиль. – Не человек – гиена. Вот Гитлер, тот застройщик был, да. И Европу хотел освоить, и Англию, и весь мир.
Кэшин давно усвоил, что, когда Сесиль заводилась, оставалось одно – помалкивать. Даже отвечать на вопросы было необязательно.
– Сто лет в устье не была, – продолжала Сесиль. – Мой отец, бывало, вырезал для нас бамбуковые палочки. Мы тогда были-то – от горшка два вершка. Там маленькая коса такая, ну, совсем небольшая, отлично можно этими палочками рисовать. Да что я говорю – ты сам туда сходи. Оставь свой «додж» в лагере «Товарищей» и минут двадцать пройдись пешком по дюнам – вот красота-то! Как будто целый день. Здорово, здорово, говорю тебе. – Она приостановилась, чтобы перевести дух. – Как думаешь, почему этот шакал Файф подкупает умеренных?
– Что-то я вас не совсем понял, миссис Аддисон.
Сесиль ткнула пальцем в газету:
– Вот, хоть плачь. Социалисты поговаривают, не разрешить ли Адриану Файфу строительство в устье Каменного ручья. Гостиница, площадка для гольфа, дома, бордель, казино – что душа пожелает. И вдобавок ко всему сегодня утром я узнаю, что моя фирма – моя фирма –работает на этого урода! Чего удивляться, что люди считают нас гиенами или того хуже.
– А зачем ему юристы?
– Как зачем? Юристы всем нужны. Ему нужно купить лагерь «Товарищей» у Чарльза Бургойна. В смысле, сейчас это, похоже, имение Чарльза. Но эта сволочь молчит о том, что без подъезда к устью Каменного ручья покупать там участок бессмысленно. А подъезд возможен только со стороны заповедника или через лагерь.
– Лагерь принадлежит Бургойну?
– Его отец сдал место в аренду «Товарищам» на сорок лет за символическую плату. Это давно было, с пожара там все забросили. Да и сами «Товарищи» – уже история.
Мобильник Кэшина зазвонил. Он вышел на улицу. Это был Виллани.
– Джо, по Бургойну. Вчера в Сиднее два парня пытались толкнуть «Брейтлинг».
Кэшин присел за столик уличного кафе и спросил:
– Когда узнал?
– Пять минут назад, – ответил Виллани. – Вроде где-то у обменника. Даже скорее у ломбарда. Менеджер все правильно сделал – послал на улицу своего напарника, тот записал номер машины и сообщил его. И этот номер целые сутки провалялся на столе у какого-то недоумка.