Расколотый берег
Шрифт:
Мик Кэшин и дядя Лен переходили дорогу, смеялись, обнимали друг друга за плечи. Лена тоже уже не было – его убил приступ астмы.
Кэшин почувствовал, как в лицо ему дует ветер и волосы пахнут солью. В нем проснулся тот давний мальчишка. Он завернул за угол и вернулся к себе, в затхлое помещение участка, где за конторкой сидели двое немолодых уже людей, а дежурный полицейский со страдальческим видом чесал в затылке. Кто-то в камере то ли грустно пел, то ли стонал.
В участке были Хопгуд и четверо в гражданском. Один – худощавый, лысоватый – жевал
– Привет, турист, – произнес Хопгуд. – Тут один у Хоскинсона сообщил, что они проехали. У нас с вами, стало быть, минут пятьдесят.
Без лишних слов Хопгуд подошел к белой доске, испещренной следами пометок с тысяч прошедших здесь брифингов, и набросал схему дороги.
– Скорее всего, эти кадры поедут к Донни или к Люку, – начал он. – Разницы нет, они живут по соседству. Едут они по Сток-ярд-роуд. Там как раз стоит наша машина. У них поломка, так что заодно они и сообщат мне, когда парни проедут. Когда они свернут на Андерсен-роуд, вот сюда, на второй светофор, то поедут или направо, или прямо, потом по Кардиган-стрит, и свернут направо. – Ручка Хопгуда прочертила путь дальше, до Кромарти. – Там всегда полно машин. Возьмем их вот здесь, где одна полоса. – Он ткнул в перекресток. – Лэмбинг-стрит и Сток-ярд-роуд. – Дальше по дороге он поставил крестик. – Вот. Автомастерская Голдинга. Престон и Ка-Ди, встаете здесь, развернувшись в сторону города. Вы будете третьей группой. Я вам подскажу, когда выдвигаться, будете ехать впереди пикапа. Когда подъедете к светофору на Лэмбинг, там будет гореть красный, пока мы всё не закончим. Понятно?
Все закивали, а тот, что ел гамбургер, громко рыгнул.
– Дальше, когда машина потащится за вами, – продолжил Хопгуд, – вы, ребятки, сидите тихо как пришитые. Ждете, ясно вам? Ллойд, Стегги и я, то есть первая группа, пристроимся в «крузере» им в хвост и быстренько выскочим. – Хопгуд приостановился и почесал под носом. – Да, вот еще что… Ллойд, Стегги и все остальные. У меня тут есть указание, что теперь с этими дебилами ничего – ничего,понятно – не должно случиться! – Он внимательно обвел взглядом всех, кроме Кэшина и Дава. – Ну вот. Что-нибудь не так пойдет, сразу сматываемся. Мы этих обалдуев измором возьмем. Здесь не отдел спецопераций. Старший сержант Кэшин, хотите сказать что-нибудь?
Кэшин ответил не сразу:
– Я пообещал инспектору Виллани и комиссару по уголовным делам, что семеро опытных офицеров доставят троих ребятишек на допрос без всяких проблем.
Хопгуд кивнул:
– Так. Детективы Кэшин и Дав, вы будете второй группой в машине следом за ними. Ваша помощь вряд ли понадобится. Вопросы есть? Нет? Тогда пошли, я еще раз со всеми переговорю. Позывной – «Сэндвич». «Сэндвич», запомнили?
– А если у них приемник настроен на полицейскую частоту? – спросил Престон.
Жидкие усики под большим носом делали его похожим на грызуна.
– Да
Вошел полицейский в форме и доложил:
– Третий человек в машине, скорее всего, тоже родственник, Кори Паскоу. Он возвращается из Сиднея.
Все оделись и вышли на парковку за участком – небольшой мощеный дворик, вырезанный прямо на каменистом склоне.
– Берите «фэлкон», – посоветовал Хопгуд Кэшину. – Хоть и драндулет на вид, но еще ничего.
Выехали колонной – впереди «лендкрузер» Хопгуда, потом Кэшин и Дав, а за ними, в белом «коммодоре», Престон и Ка-Ди. Дождь уже лил вовсю, в лужах отражались огни машин, неоновые вывески магазинов – красные, белые, синие, зеленые и желтые. Они пересекли шоссе и двинулись дальше, по окраинам, мимо ипподрома, игровых площадок, к старым скотобойням. Это и была Сток-ярд-роуд, по которой сейчас им навстречу ехали мальчишки.
– Этот тип знает, что делает? – спросил Дав, зарываясь подбородком в воротник куртки.
– Хочется верить, – ответил Кэшин.
В машине воняло сигаретами, потом и картошкой, жаренной на старом масле.
– «Сэндвич», – третьей группе, – раздался из рации голос Хопгуда. – Объект на подходе, выйду на связь через двадцать пять минут.
– Третья группа, вас понял, – ответил, кажется, Ка-Ди.
Справа показалась автомастерская Голдинга – большое жестяное сооружение под сиреневой вывеской. В зеркало заднего вида Кэшин увидел, как в белом «коммодоре» потушили фары.
Дождь хлестал как бешеный. Кэшин переключил дворники на ускоренный режим.
– «Сэндвич» – первой группе, – заговорил Хопгуд. – Поворачивает налево.
– Группа два, понял, – отозвался Кэшин и двинулся за «крузером» по грязной и скользкой обочине. Оба остановились, так же одновременно развернулись. Он встал сзади, выключил все фары.
В окно постучали. Он открыл.
– Не глуши мотор, поедешь сразу за нами, – велел Хопгуд. – Радиосвязь прекратить.
– Ладно.
– Дождь еще этот чертов! – досадливо произнес Хопгуд и исчез в темноте.
Кэшин закрыл окно. Они сидели молча. Заныло бедро, он хотел было попробовать дыхательную гимнастику, но не получилось – каждую минуту-другую надо было шевелиться, перемещать вес на менее чувствительные нервы.
– Я закурю, ничего? – спросил Дав.
– Давай вместе.
Кэшин щелкнул зажигалкой, взял у Дава сигарету и слегка приоткрыл окно. Сигарета Дава светилась в темноте красным угольком. Молчали они недолго – никотин кому хочешь развяжет язык.
– Часто? – начал первым Кэшин.
Дав повернулся к нему, сверкнув белками.
– Что – часто?
– Ну, часто представляешь коренных?
– Виллани спасибо скажите. Говорит, его просто задолбали этой связью с Бобби Уолшем. Знаете, почему я от федералов ушел? Неохота быть образцово-показательным полицейским из коренных.
– Я в начальную школу с Бобби Уолшем ходил, – начал было Кэшин, но тут же пожалел.
– А я думал, он из Даунта.