Расколотый берег
Шрифт:
– Неправда. Ты меня в упор не видела.
– Ты такой был… отстраненный. И напряженный, как будто всегда под током. Ты и сейчас как под током. Есть в этом что-то такое… сексуальное.
– Как это – «под током»?
– Не спрашивай – это талант. – Хелен приблизилась, взяла его голову в ладони, поцеловала, отстранилась. – Ты не слишком отзывчив. А у полицейских бывает интим на первом свидании?
Кэшин обнял ее под пальто, прижал к себе, вдохнул ее запах, ощутил
– У полицейских обычно не бывает второго свидания.
Хелен взяла правую руку Кэшина в свою, поцеловала ее, потом поцеловала его в губы и повела за собой.
Ночью он проснулся – почувствовал, что она не спит.
– Ты все еще ездишь верхом? – спросил он.
– Нет. Неудачно упала и с тех пор духу не хватает.
– Я-то думал, идея в том, чтобы не сдаваться: упала – залезла?
Она погладила его:
– Залезла, говоришь?
Дом виднелся издалека – стрела сосновой аллеи оканчивалась строго у входной двери. Кэшин подъезжал к дому, и неяркие лучи закатного солнца неровно мелькали между стволами.
На стук открыла худощавая женщина с морщинистым лицом, одетая в темный спортивный костюм. Кэшин представился, показал удостоверение.
– Сзади, – сказала она. – В сарае.
Он прошел по бетонированному двору. Место напоминало не слишком строго охраняемую тюрьму – свежевыкрашенный дом за забором, в воздухе арбузный запах свежескошенной травы. Ни деревьев, ни цветов, ни даже сорняков…
В сарае со сдвижной дверью на северной стене мог свободно разместиться небольшой самолет. Кэшин не дошел до строения метров десять, когда в проеме показался мужчина.
– Мистер Старки? – спросил Кэшин.
– Он самый…
Перед ним стоял крупный, тяжелый даже на вид толстяк, с головой, формой и размером напоминавшей очищенную картошку, одетый в чистый синий комбинезон поверх клетчатой рубашки.
– Старший сержант уголовной полиции Кэшин. Поговорим?
– Ну, поговорим, – ответил тот и прошел в сарай.
Кэшин направился следом. Порядок здесь был как в кухне миссис Старки. Каждый инструмент висел на особом крюке. Железные столешницы двух длинных столов сияли под флюоресцентными лампами. За ними на доске со вбитыми в нее колышками строго по размеру были развешаны гаечные ключи, клещи, ножницы по металлу, ножовки, стальные линейки, струбцины, штангенциркули. Здесь же стояли большой и малый токарные станки, сверлильный станок, две шлифовальные машины, ножовочный станок, подставка с прорезями для ножовочных полотен и других приспособлений.
В
Высокий, тощий юнец, одетый как Старки, стоял у тисков и орудовал напильником. Оторвавшись от работы, он глянул на Кэшина через упавшую на глаза прядь волос.
– Иди поговори с матерью, Тай, – распорядился Старки.
У Тая из кармана торчала замасленная тряпка. Он вытащил ее, старательно протер станок, подошел к столу, вытер напильник, положил его на место.
Он вышел, так и не взглянув на Кэшина. Кэшин посмотрел ему вслед. Одно плечо у него было выше другого, и шел он неловко, боком, точно краб.
– С движками возитесь, – сказал Кэшин.
– Угу, – буркнул Старки, сузив глаза. – «Бургойн и Кроми». Чем могу помочь?
– Ремонтируете?
– Восстанавливаю. Движки-то – лучше не бывает. Вам что?
Кэшин заметил, что присесть в сарае негде.
– На Бургойне были часы, – сказал он. – Вы можете их опознать?
– Пожалуй что да.
Кэшин вынул цветной буклет, согнул так, чтобы была видна только фотография часов с простым белым циферблатом и тремя циферблатами поменьше.
– Эти, – сразу же сказал Старки.
– На нем в тот день были эти часы?
– Он носил их каждый день.
– Спасибо. Еще несколько вопросов, не возражаете?
– Да в чем дело? Его же пацаны из Даунта пристукнули, – ответил Старки.
И лицо его, и темно-серые, точно мраморные, глаза оставались равнодушными.
– Мы в этом не уверены, – сказал Кэшин.
– Во как! А что, этот сучонок Култер просто так в «Чайник» нырнул? Они это, больше некому.
Старки подошел к проему, сплюнул наружу, вытер губы, вернулся, грузно встал рядом, вопросительно наклонил голову.
– Вы с Таем были дома той ночью? – спросил Кэшин.
Старки снова угрожающе сощурился.
– Десять раз, что ли, вам повторять? В чем дело-то?
– Подойдите в участок, – сказал Кэшин. – И захватите с собой зубные щетки, так, на всякий случай.
Старки подвигал нижней челюстью – вперед и назад, вправо и влево.
– Знаете такого полицейского, Хопгуда? – спросил он. – Мой друг, между прочим.
Кэшин вынул мобильник, протянул ему:
– Можете позвонить.
– Надо будет – позвоню и без вас.
– Ну давайте я. Хотите?
Старки засунул руки в карманы.
– Мы были дома, спросите у нее. Мы вообще по вечерам редко выходим. Так только, мяч погонять.
– В «Высотах» еще работаете?