Развод. Он влюбился
Шрифт:
— Боюсь, ему глубоко плевать на то, что примет семья. Он свой выбор сделал.
Глава 7
А потом был развод…
Мероприятие, через которое я никогда не планировала проходить, и которое свалилось на меня сокрушительной снежной лавиной после двадцати лет весьма неплохого брака.
Если честно, подробности этого действия не слишком отложились в памяти. Было больно, было страшно, было как в тумане. Ах да, еще было быстро.
Совместными усилиями нам удалось ускорить бракоразводный процесс настолько, что
— Лен, — Алексей выглядел, как побитый пес, — ты прости меня, что так вышло. Мне очень жаль…
Ни черта тебе не жаль, Лешенька. Ни черта…
Это я две недели мясом наружу выворачивалась, чтобы самой не потонуть, и Дашку на плаву удержать, а он со своей любительницей голозадых фотосессий в койке кувыркался, да вечером по ресторанам ходил.
Мне только ленивый не позвонил и не сказал по секрету, что видел моего мужа с другой женщиной. Приходилось говорить, что мы разводимся и слушать сочувствующие речи. Даже эту функцию Жданов умудрился переложить на меня, и продолжал наслаждаться своей внезапно помолодевшей жизнью, в то время как я была вынуждена отдуваться по всем фронтам. Слушать притворные охи-вздохи, сквозь которые сквозило едва прикрытое жадное любопытство. Людям всегда очень интересно грязное семейное белье: кто с кем изменяет, кто с кем спит за спиной у супруга, какая будет реакция, когда предательство откроется.
Уверена, все знакомые гудели как растревоженный улей, сплетничая о нашей ситуации. Перемывали нам кости при встречах, шушукались за спиной.
Это было настолько гадко и неприятно, что я в полной мере поняла Дашку, мечтающую сбежать хоть на край света. Не такой уж это и неправильное решение, потому что если остаться, то придется каждый день барахтаться в этом. Даже если сама начнешь забывать – добрые люди напомнят, подскажут, снова макнут лицом в навоз. Может, и не со зла – но это не точно – а из-за того же бестактного любопытства.
Я этого не хочу. Лучше оставить этот этап жизни позади и начать жизнь с чистого листа в новом месте. Только мужу об этом знать пока не надо… Хотя какой он мне теперь муж?
— А мне нет, — холодно обронила я и пошла к поджидающему на парковке такси. Не оглядываясь, хотя чувствовала Лешин взгляд между лопаток.
Смотри, дорогой мой бывший муж, смотри. Это все, что тебе осталось. И когда розовая пелена спадет, а она обязательно спадет, обнажая истинную суть твоей новой неземной любви, в твоей памяти останется моя гордо расплавленная спина и осознание того, что ты потерял.
Оформление документов заняло еще несколько дней, и как только все бумаги на дом оказались у меня на руках, я еще раз прошлась по своим владениям. Заглянула в каждую комнату, наполненную странным запахом неуютного одиночества, проверила гостевой дом, в который не заходила с того самого дня, как проводила уборку за любовничками, прошлась по саду, с каждым шагом убеждаясь, что это место потеряло свое очарование, и что я не смогу здесь быть такой же счастливой, как и прежде.
Кажется, и правда пришло время начинать все с чистого листа.
В тот же день, вернее в туже ночь,
И только к утру, когда на востоке уже забрезжил рассвет, я все-таки нажала кнопку «опубликовать».
Будь что будет.
Даша восприняла эту новость стойко. Мне даже показалось, что в потускневшем взгляде проскочило что-то похожее на облегчение.
Мы долго с ней говорили о том, что будем делать дальше, куда поедем, когда вопрос с домом будет решен. И сошлись на варианте, что один соседних городов нас вполне устроит. Мы обе любили море и солнце, и отказываться от этого из-за чужой подлости не собирались. Пусть будет другой курортный городишко, почему бы и нет? Купим там маленький домик, много ли нам двоим нужно? Или может, вообще возьмем квартиру…
Более детального плана у нас пока не было. Прежде чем выбирать кое-что новое, надо было продать кое-что старое. И я подозревала, что с этим будут проблемы, особенно когда Лешенька узнает о том, что я выставила наше «гнездо» на продажу.
Так и оказалось.
Спустя неделю после появления в сети объявления и десятка визитов потенциальных покупателей, мне позвонил бывший муж и наехал с первых же слов:
— Ты что творишь, Лена?! Мне сказали, ты собралась продавать наш дом!
Ну, конечно, ему уже доложили. Куда ж без сердобольных людей.
— Не наш, а мой, Жданов.
— Мы вместе его строили, для наших детей. Внуков! А ты…
— А я его продаю! — припечатала я, — и… тебя это не касается.
— Касается, я…
— Ты всего лишь бывший муж, который с какого-то перепуга решил сунуть нос не в свои дела. Занимайся Мариной, к нам не лезь.
Он опешил. Не ожидал, что получит такой отпор и растерялся. Потом прокашлялся и строго сказал:
— Я сегодня приеду, и мы все обсудим.
— А тебя разве кто-то приглашал? — хмыкнула я, — или, может, ты думаешь, что твое мнение до сих пор что-то значит?
— Лена! — его возмущению не было предела.
Кажется, он еще не понял, что стал для своей бывшей семьи «никем». Потому что ближе к вечеру, когда дом осматривал очередной возможный покупатель, машина бывшего мужа бесцеремонно въехала во двор.
Уверенности его появление не добавило, а вот раздражения – хоть отбавляй.
Одно выражение его лица, когда понял с кем я хожу по двору, чего стоило! Будто я со всего маху да на любимую мозоль наступила, а потом еще и попрыгала.
— Лена! — в ход сразу пошла тяжелая артиллерия в виде полыхающего гневом взгляда и рокочущего голоса.
Наверное, в этот момент мне следовало остановиться, проникнуться его негодованием и поспешно свернуть смотрины. Наверное… Но нет.
— Не обращайте внимания, — я беспечно улыбнулась потенциальному покупателю – мужчине лет пятидесяти, который несмотря на жару пришел в строгом костюме стального цвета, с галстуком и в идеально начищенных дорогих туфлях, — идемте, я покажу вам дом изнутри.