Развод. Он влюбился
Шрифт:
Больно? Словами не передать как. Но я не хочу культивировать эту боль, барахтаться в ней, как в болоте, тратя свою жизнь на переживания, до которых никому нет дела.
Поэтому кофе будет в красивой кружечке. Точка.
На улице все еще шел дождь, но в доме сидеть не хотелось, поэтому я вышла на террасу, передвинула плетеный столик поближе к креслу и удобно устроилась, накрыв ноги мягким пледом.
Ну, хорошо ведь? Хорошо! А то, что в душе рана – переживем.
Я неспешно пила вкусный ароматный напиток, прикусывала персиком
А потом позвонил муж. Почти бывший.
Я посмотрела на экран, неспешно откусила еще кусочек, прожевала, сделала глоток кофе. Звонок тем временем оборвался, но через миг повторился.
Лешеньке очень хотелось со мной поговорить. Соскучился, наверное, бедолажка.
О, сарказм? Сарказм — это хорошо, с ним гораздо проще идти по жизни, чем со слезами и стонами.
Я отхлебнула еще раз и, тихонько звякнув кружкой по блюдечку, взяла телефон в руки:
— Слушаю.
— Лена, здравствуй, — напористо произнес он.
— Приветствую, — спокойно ответила я.
— Ты в курсе, что вчера Дашка устроила?
— Да.
— Она половину волос у Марины вырвала.
— Купи ей парик.
Кажется, мои скупые ответы кого-то очень сильно раздражали.
— Парик?! Это все, что ты можешь сказать?
— А чего ты хотел от меня услышать? Что мне жалко твою новую любовь? Мне не жалко. Я тебе больше скажу, ей повезло, что Даша не отличается крупным телосложением, иначе урон был бы куда значительнее.
— То есть, по-твоему, это нормально, что наша дочь бросается на людей? Так ты ее воспитывала?
— В воспитании участвуют оба родителя. Так что половина твоя – наслаждайся.
Он возмущенно запыхтел в трубку. Не ожидал, что разговор будет проходить в таком ключе, не подготовился.
— Я вчера весь день утешал Марину.
Сука, а я всю ночь утешала нашу дочь! Вслух этого не сказала, только холодно поинтересовалась:
— Утешил?
— Утешил!
— Ну и все. До свидания.
***
— Лена! — с претензией, — не смей бросать трубку!
Я скрипнула зубами и, едва справляясь со своими демонами, поинтересовалась:
— Ты зачем мне вообще позвонил, Леш? Или как теперь тебя надо называть? Алекс? Чтобы пожаловаться на то, что наша дочь, которую ты тоже предал и с которой струсил поговорить сразу и в открытую, пришла к тебе сама? И твоя кукла ей издевательски объяснила, что к чему?
— Это не повод драть волосы.
— Если бы на месте Дарьи была я – Марина бы лишилась не волос, а скальпа, — холодно парировала я, — ты мне вот что скажи, мой милый, почти бывший муж. Это правда, что последние полгода, ты как прыщавый юнец в пубертате, исходил слюной на фотографии, которые присылала тебе какая-то неизвестная шмара?
— Лена…
— Не заблокировал адрес, не обратился в службу
— Все не так.
— А как? Расскажи, мне очень интересно. Потому что все это время, я думала, что у нас все хорошо. Ждала тебя с работы, целовала, ложилась в постель, даже не догадываясь о том, что у тебя в фантазиях прочно поселилась чужая голая жопа.
— Да не было там голых жоп! — сорвался он, — белье было, бикини, топлес, но не более того, просто красивые фотографии.
Черт, что ж так больно-то! Я словно в живую видела, как он рассматривал эти гребаные фотки, с каждым разом увлекаясь все сильнее и сильнее.
— Я и говорю, прыщавый подросток в пубертате. Показали картинку сиськи и все, поплыл.
— Я никуда не плыл. У меня вообще не было ни единой мысли, что это может вылиться во что-то большее. Я просто смотрел красивые снимки, как в журнале.
— И проникся? Влюбился в картинку?
— Это были особые фотографии. Я не знаю, как описать. Марина на них…
— В позе индейки, надетой на вертел?
— Она смотрела в душу!
— Какая душа, Леш? Ты о чем? Она смотрела в трусы и кошелек.
— Хватит поливать ее грязью! Ты не знаешь, какая она!
— Ммм, зато ты, наверное, знаешь как облупленную. Изучил вдоль и поперек по тем самым фотографиям.
— Да отвалите вы от этих фотографий! Это вообще не ваше дело! — завелся он, — Дашка не имела обсуждать это с тобой.
— Это ты от Даши отвали. Она молодец. Лучше скажи, Мариночка уже начала намекать, что не слишком ли жирно оставлять бывшей жене весь дом, купленный в браке?
— Хватит, Лен! Дом останется тебе вне зависимости ни от чего!
— Значит, начала, — хмыкнула я, — шустрая.
— Довольно! Я не хочу больше разговаривать на эту тему, — в его голосе зазвенела сталь, — я свое слово сказал. Дом остается тебе. Остальное — не твое дело. Я нашел подхваты в ЗАГСе, если ты согласна на те условия, что мы с тобой обговаривали, то нас могут развести быстрее. Не придется ждать месяц.
— Так не терпится воссоединиться со своей курочкой?
— Да, Лена! Не терпится! — огрызнулся он, — у нас…
— Да-да, я в курсе. У вас любовь и фейерверки, можешь не повторять. Я согласна, пусть хоть завтра разводят.
Очевидно, что чем быстрее в документах появится отметка о разводе, тем лучше. Если Марине дать больше времени, она будет планомерно капать ему на мозги и рано или поздно прогнет в свою пользу. Как там говорят, ночная кукушка всегда дневную перекукует? Этого я допустить не могла.
— А тебе так не терпится развестись со мной? — съязвил, копируя мою интонацию.
— Да, Алексей. Не терпится! У меня планы на жизнь, в которых нет места предателям. Я очень надеюсь, что после развода наши пути больше не пересекутся.