Реабилитация
Шрифт:
– Расскажешь?
Я слышу, как ее слезинка разбивается о кожаную обивку кресла. Потом еще и еще одна, будто в помещении пошел дождь.
– Да.
И мы надолго замолчали. Я давал девушки возможность собраться с силами, а сам считал про себя от нуля до ста и наоборот. Хотелось быстрее избавиться от этой преграды между нами, но я знал, что это процесс долгих месяцев, если не лет. Но если ли столько времени отведенного свыше для нас?
– Мы встречались с ним, было дело.
Вновь замолкает
– Но мы дружим почти десять лет. Ты себе даже не представляешь, как сильно он мне помогал, все это время. У меня нет отца, - новый всхлип, - но у меня есть Корсаков и Вознесенский. И с ними я счастлива. Очень. А сейчас я вижу в глазах Алекса, что – то большее и морально к этому не готова.
Уж лучше бы я не начинал этот разговор, потому что я действительно не знал, что ей посоветовать. Хотелось убеждать ее в том, что он ей не нужен, чтобы она огляделась вокруг и наконец, заметила меня. Но я не хотел ломать ничего в ней, она была идеальна. И даже то как трепетно она относилось к другим людям, не вызывало ничего, кроме уважения.
– У меня не было таких ситуаций в жизни, - признался я, да и как вообще с подобной ей красавицей можно дружить, и не хотеть чего – то большего. Нужно отдать должное, этому ее врачу, он долго ждал, их сближения.
– А что делать то?
Поверить не могу, что она спрашивает у меня совета.
– Вик, ты очень умная, ты ведь знаешь, что он питает к тебе не совсем дружеские чувства.
– Знаю.
Закрывает голову руками.
– Это сложно понять, Егор. Правда, сложно. Но поверь, из – за тебя, я теряю очень многое.
– Из – за меня?
Рядом с этой девушкой, действительно нет ничего понятного. Она атакует, не задумываясь, словно по-другому не умеет.
– Мы в скором времени уезжаем домой, Егор. Там все и наладится.
Эта новость для меня ожидаема, но все же, я вдруг понимаю, насколько не хочу этого. Я боюсь того, что не смогу встать на лед, а если и смогу, то возможно не вернусь в прежнюю форму. А еще я так боюсь, что попади она в среду, в которой будет знать не только меня и Корсакова, мне придется разделить ее внимание не только с ним, но и с огромным кругом лиц.
А потом она и вовсе уйдет из моей жизни.
– А там со мной будешь заниматься тоже ты?
– И не только.
Эта фраза бьет сильнее, чем что либо.
– Понятно.
Зря я спрашивал об этом, ведь она только только начала со мной открываться.
– Я не хочу тебя терять.
Слова вырываются прежде, чем я успеваю их осмыслить. Нельзя отпугивать ее еще и этим.
– Придется.
Глава 24.
Жизнь изнашивает человека. Изнашивает до дыр.
Чарльз Буковски “Макулатура”
Я
Всегда….
Но не сейчас.
В дверь постучали, и я, каким - то внутренним чутьем, поняла, что это Саша. Я чувствовала мужчину спинным мозгом, ощущала кожей.
– Да.
Корсаков открыл дверь и теперь в недоумении смотрел на хаос, царящий вокруг. Мои вещи валялись повсюду на полу, мебели, кровати. Не хотелось забирать из поездки с собой что – то лишнее.
– Какого числа уезжаете?
– Двадцать второго.
Это ровно через три дня, и я искренне надеялась на то, что за это время не успею натворить больше ничего сверх того, что уже имею.
– А ты?
Не знаю, зачем это спросила, просто сложно было представить, что я вернусь на работу, а его там не будет.
– А я остаюсь.
Должно быть, так себя чувствуют рыбы, выброшенные на берег. Мои легкие словно опалило огнем, и я действительно испугалась, что больше не смогу ими дышать.
– Навсегда?
Какой детский вопрос, похоже на то, что я в конец отупела.
– Пока не знаю, маленькая. Смотря как, здесь все будет складываться.
Он подхватывает с пола мой розовый топ и аккуратно сложив, кладет на дно распахнутого чемодана.
– Он тебе очень идет, возьми с собой.
Наши взгляды встретились и он, улыбаясь, подарил мне еще один вдох.
– Ты можешь остаться работать здесь, Волкова.
Было видно, что сказано это для галочки. Мы оба знали, что я никогда не брошу родную больницу и не переметнусь работать сюда. Престиж меня интересовал мало, там был мой дом, и перейти работать в другое место сродни предательству.
– Нет, прости.
– Николай Константинович, будет рад твоему возвращению.
Перед глазами даже звездочки заплясали, должно быть, давление упало, и сейчас я чуть стояла на ногах.
– Алекс, я….
– Я пойду, маленькая.
Но почему – то он все еще стоял, опустив руки в карманы и глядя куда – то в сторону. Словно взвешивал все за и против и к чему – то все же пришел в своей голове, раз сказал следующее.
– Вик, кажется, нам все же нужно поговорить.
Смотрю на него во все глаза и не понимаю, как такой красивый мужчина, может так долго тратить свою жизнь на обычную девочку. Таких как я у него может быть много, а жизнь всего одна. От скольких шансов в ней, он отказывался ради меня.