Рихард Феникс. Море. Книга 3

Клявина Татьяна

— Вам в ночлежке надо что-нибудь в дорогу взять? — спросил Добромир, подбирая брошенный Репеем повод.

— Фляги бы где набрать, — задумчиво произнёс Бэн.

— Корвус сказал, что по дороге будет много источников, — смеясь, сказал горец, теребя брыли Хойхо. — Паёк я наш ему отдал, чтоб самим не тащить. На пару дней хватит с головой.

— Тогда можно ехать, — предложил Добромир.

— А твой друг? Где с ним встретимся? — обратился Бэн к Мару, но наставник ответил за него:

— Он коня оставил, скорее всего, у Проши.

А это боковая дорога. Сейчас через неё и пойдём. Ну-ка, давайте попробуем.

Добромир положил ладонь Хойхо на загривок, Мару отстранился, чтобы не мешать, прозвучала команда:

— Лежать.

И зверь подчинился: единым плавным движением подогнул мускулистые ноги, поджав хвост под себя, наклонил голову, лёг и замер. Верх седла оказался Бэну по пояс.

— Чур, я позади! — выбрал Мару и ловко взлетел в стремени, поёрзал, устраиваясь и радостно охая, откинулся на спинку, которая оказалась задней лукой седла. — Залезай, пирожочек, тут места хватит с лихвой!

Бэн замялся, не зная, как подойти к зверю. Решился. Ухватился за петли сбоку седла, поставил ногу в удивительно удобное, широкое, как небольшая ступенька, стремя, подтянулся, перебросил вторую ногу и сел. Странное чувство. Седло, казалось, было поднято чуть выше спины зверя, потому что ноги разъезжались не сильно. На передней луке была ручка, как на сундуке, только из плетёной кожи. Парень взялся за неё, покачался из стороны в сторону. Стопы чётко упирались в стремена, отчего казалось, что стоило немалых трудов сверзиться из такого уютного гнезда, надёжно обхватывающего бёдра.

— Ну как, удобно? — спросил Добромир, с интересом глядя на ребят.

— Невероятно! — выкрикнул из-за спины Бэна Мару.

Ученик лекаря вздрогнул, сосредоточившись лишь на своих ощущениях и забыв о горце.

— Тогда пойдёмте потихоньку. Доведу вас до конюшен, а там и тракт. Вставай!

Под всадниками затряслось и поднялось. И Бэн впервые смотрел на учителя сверху вниз. Смотрел, не отводя взгляд, будто в последний раз.

— Не делай такое выражение лица, — улыбнулся Добромир и велел зверю идти рядом.

Бэн плыл. Его несло высоко, далеко. Весь город со спины даххри вдруг ощутился таким маленьким, а люди, что встречались на пути, расступались, жались к стенам и вовсе походили на букашек. В свете фонарей и свечей их лица казались перекошенными от ужаса. Неприятное чувство — вызывать у кого-то такие эмоции. Бэну от этого стало не по себе. Захотелось спуститься, объясниться с каждым, помочь. Он вдруг спохватился:

— Ой, я ж забыл свой короб с лекарствами!

— Он будет только мешать. Вы быстро обернётесь. Обратную дорогу найдёте. Если я правильно помню, даххри идёт домой по запаху. Просто скажите ему «домой!».

И будто поняв его, Хойхо остановился и, выгнув жилистую шею, уставился на холмы, меж которых ютилась звериная лавка.

— О! Он всё понимает! Хорошая собачка! Хорошая! — радостно похвалил Мару.

Бэн смотрел на гребень

длинной жёсткой шерсти даххри, растущей вдоль позвоночника от лба до середины шеи. С каждым шагом гребень мерно покачивался вправо-влево, и эти неспешные движения убаюкивали, усыпляли. Но резкий окрик пробудил парня:

— Щипанные задницы, вот это туша!

— Любопытная у тебя лошадь, — отметил Добромир.

— Это — жеребец! Не видно что ли? — беззлобно огрызнулся Корвус.

Бэн ожидал увидеть какую угодно лошадь у такого странного знакомца Мару, но никак не чёрного дорогущего жеребца той породы, на которых ездили Тени. Ростом Бурун почти равнялся Хойхо. И два зверя, исполнив под седоками игривый танец, переплелись шеями, фыркая, часто дыша, щипая за щёки друг друга. Клацнули зубы, взлаял Хойхо, и Бурун гордо вскинул голову в шапочке с рогом, из угла его рта торчало несколько длинных волос.

— Но-но, — прикрикнул Корвус, — вы ещё тут сцепитесь!

— Это они так враждуют? — спросил Добромир, вкладывая Бэну поводья во вспотевшие ладони.

— Заигрывают, драть их задницу!

— А где ты такого взял? — не сдержал любопытства Бэн.

Корвус покосился на него, выудил из седельной сумки бутылку, выдрал пробку зубами и хмуро ответил:

— Какая тебе в жопу разница, где? За работу дали. Что я, дурак, отказываться от такой оплаты?

— Хороший жеребец, — кивнул Добромир, поглаживая морду присмиревшего Буруна. Чёрные глаза его закрылись, точёная морда уткнулась в плечо Дракатри. — Такой до Укуджики дней за пять довезёт.

— За восемь же, — вклинился заскучавший Мару.

Корвус глотнул вина и тронул поводья Буруна, на чьём пути стоял Добромир. Но умное животное тактично обогнуло мужчину, напоследок тронув мягкими губами щёку.

— Ишь, а зверь-то более человека воспитан, — улыбнулся Добромир и повернулся к Бэну с Мару.

— Ну давайте, ребятишки, в путь! С попутным ветром. Верните Ерши домой. — Он хлопнул даххри по боку и приказал: — Вперёд!

Ребята не успели и слова сказать, как Добромир остался за поворотом, а Хойхо догнал Буруна. Вот и Макавари оказался за плечами, а впереди — тракт с красными деревянными арками, поля, за ними — горы, на верхушках которых в красно-рыжем закате розовел снег.

— Постарайтесь не отставать! — крикнул Корвус и поддал Буруну.

Бэн ухватился за ручку на луке, наклонился вперёд, когда Хойхо ускорился. Мару позади рассмеялся, обхватил спутника за пояс, сжал коленями его бёдра, положил голову на спину. Бэн хотел спросить, в самом ли деле горцу так удобно, но в ушах свистел ветер, а даххри, упоённый погоней, летел бок о бок с жеребцом, мягко толкая землю перепончатыми лапами.

Глава 89