Рокоссовский: терновый венец славы
Шрифт:
Василевский грузно уселся за стол и, повернувшись к члену Военного Совета Телегину, спросил:
– Константин Федорович, а вы как относитесь к этим нестандартным предложениям? '
, - Мы их обсудили на Военном Совете и считаем, что метод последовательного захвата отдельных вражеских объектов в нашей ситуации является наиболее приемлемым, - бойко ответил Телегин. — У нас с командующим разногласий нет.
– Раз у вас нет, то у меня тоже нет, - улыбнулся Василевский.
Хотя противник разгромлен не был, но своими активными и напористыми действиями войска
И все-таки протяженность линии фронта по кольцу составляла 170 километров.
На всем этом пространстве надо было держать плотный и прочный заслон, который бы удерживал противника и не позволял ему вырваться из кольца. Холмистую степь, изрезанную множеством балок с крутыми обрывистыми берегами, немцы использовали в качестве надежных укрытий, где размещали склады, сосредотачивали тактические резервы, развертывали штабы.
В юго-восточной части низины, где протекала река Рассош-ка, имелось много ровных площадок, очень удобных для посадки самолетов (снабжение осажденных происходило по воздуху). Берега реки были усеяны населенными пунктами, превращенными противником в мощные узлы обороны, которые маскировались толстым слоем снега. Сильные степные ветры, пурга, морозы свыше 30 градусов - все это затрудняло наступление наших войск.
Рокоссовский неоднократно выходил в Ставку с просьбой об усилении фронта дополнительными силами и'средствами, и наконец ему направили 2-ю гвардейскую армию, которой командовал известный ему боевой генерал Р.Я. Малиновский.
Не дожидаясь подхода этой армии, командование фронта приступило к подготовке наступления. Представитель Ставки Василевский принимал самое активное участие в разработке операции.
8 декабря 1942 года разыгралась сильная метель, и командование фронта с трудом добралось до командного пункта армии Батова в Вертячий.
После обеда состоялся Военный Совет фронта. На нем присутствовали: Малинин, Казаков, Телегин, Батов и Малиновский.
– Нам предстоит окончательно доработать план операции по уничтожению окруженной группировки немцев, - говорил Рокоссовский. Он стоял у оперативной карты.
– В плане операции заложена основная идея, которая заключается в том, чтобы вначале расчленить войска Паулюса на две части, а затем каждую из них уничтожить отдельно. Для этого наши войска наносят главный удар по центру с запада на восток, а Сталинградский фронт наносит встречный удар с юго-востока на запад. По ходу наступления мы должны координировать свои действия так, чтобы встреча фронтов состоялась в самый короткий срок.
Командующий фронтом показал на карте и подробно доло-жил весь ход операции, а затем предоставил слово Малинину.
– Вторая гвардейская армия, которая составляет наиболее мощный ударный кулак фронта, полностью укомплектована и имеет в своем составе хорошо оснащенный механизированный корпус, - медленно говорил начальник
– Мы предлагаем ввести ее в бой на стыке 65-й и 21-й армий. На главном направлении рассекающего удара будут наступать силы трех армий. Это должно обеспечить успех операции.
К вечеру Военный Совет фронта принял план операции, all декабря он был утвержден Ставкой. Наступление было намечено на 18 декабря. Но все карты спутал Манштейн - он нанес удар из Котельникова 12 декабря. .
Разногласия в верхах военного командования Германии -отводить окруженные войска Паулюса на юго-запад или оставить на месте - были разрешены Гитлером:
«6-я армия остается там, где она находится сейчас. Это гарнизон крепости, а обязанность крепостных войск - выдержать осаду».
Гитлеровскому командованию удалось создать ударную группировку «Дон», в которую входило (без окруженных войск Паулюса) до 30 дивизий. Во главе этой группировки был поставлен генерал-фельдмаршал Манштейн. Наступающие танковые дивизии этой группы создали угрозу прорыва внешнего кольца окружения.
Вечером 12 декабря в штабе Донского фронта в Зварыгино Василевский, не на шутку встревоженный наступлением Ман-штейна, решил довести обстановку до Рокоссовского и командующего 2-й гвардейской армией Малиновского.
– Закройте шторы и зажгите свет, - произнес Василевский, тревожно расхаживая по комнате.
Его адъютант одну за другой закрыл темные шторы, включил свет и вышел.
– Константин Константинович, - сказал Василевский, сев за стол и склонившись над картой.
– Обстановка на Сталинградском фронте не позволяет нам начать операцию по разгрому окруженной группировки Паулюса.
– Почему?
– спросил Рокоссовский.
– Я намерен вторую гвардейскую армию направить навстречу наступающим войскам Манштейна. Сегодня же буду просить об этом Ставку.
Рокоссовский подошел к карте, некоторое время изучал направление удара группы Манштейна, состав ее сил. Затем, спросив разрешения у начальника Генштаба, закурил, прошелся по комнате, еще раз изучил карту.
– Я не согласен с таким использованием армии Малиновского, - сказал он наконец.
– Я буду отстаивать свое мнение перед Верховным.
– Это ваше право.
– Я со 2-й гвардейской еще до подхода Манштейна разгромлю дивизии Паулюса. А потом всеми силами навалимся на группировку «Дон» и с ней покончим.
Через несколько часов состоялся разговор со Ставкой. Начальник Генштаба доложил Сталину о начавшемся наступлении противника и необходимости принятия срочных мер по недопущению прорыва внешнего кольца.
– Прошу вашего разрешения немедленно начать переброску 2-й гвардейской армии с Донского на Сталинградский фронт. Когда разгромим Манштейна, можно будет подумать и о Паулюсе. Он от нас не уйдет.
– Вы уже и так долго возитесь с Паулюсом!
– гневно произнес Сталин.
– Пора с ним кончать! И вообще, вы постоянно просите резервы у Ставки, причем для тех направлений, за которые отвечаете.
– Верховный явно был не в духе.
– Рокоссовский рядом с вами?