Роман роялиста времен революции :
Шрифт:
И только тогда, когда счастье уже далеко, сознаешь, что оно было когда-то. Такъ точно случилось и съ Анри. Событія дня заставили его отложить задуманное предпріятіе до боле благопріятныхъ обстоятельствъ. Изъ промышленнаго центра, которымъ долженъ былъ явиться Пюпетьеръ, онъ превратился въ центръ политическаго дйствія.
Какъ только въ Дофинэ узнали о возвращеніи Вирье, люди, проникнутые однимъ и темъ же желаніемъ, однми и тми же мыслями и у которыхъ не было до сихъ поръ главы, вс сгруппировались около него. Тутъ былъ и графъ Моржъ, предсдатель въ Визиль, и маркизъ де-ла-Блашъ, котораго прославидъ процессъ съ Бомарше [18] , маркизъ д'Агу, имя котораго
18
Процессъ по наслдству Париса Дюверне.
Съ ихъ перваго и общаго увлеченія готовившимся обновленіемъ началась близость Анри съ Мунье, а съ ихъ общаго пораженія они стали близки, какъ братья. Мунье было въ то время 28 лтъ. Его отецъ занимался въ Гренобл торговлею. Мунье былъ настоящій огонь, но отнюдь не фанатикъ, какимъ сдлался Барнавъ. Въ то время это былъ еще безсознательный революціонеръ, пропитанный "Contrat Social", такой-же мечтатель, какъ Руссо, онъ собирался вложить всю душу въ служеніе блестящимъ идеямъ.
Лойяльность Мунье, даже когда онъ ошибался, была безусловна. Его личностъ можно опредлить такимъ образомъ: нчто въ род политическаго алхимика, который думалъ, что нашелъ въ англійской конституціи философскій камень, и во что бы то ни стало ршилъ наградить имъ Францію.
И вотъ на этой-то почв встртились Вирье и Мунье. Скоро все стало общимъ у обоихъ пріятелей. Но прежде чмъ посвятить себя въ Париж либеральной монархіи, въ Гренобл они оба были одинаково проникнуты благодарностью къ королю, "возстановителю ихъ правъ", и одинаковою независимостью по отношенію къ парламенту. Съ тхъ поръ, какъ ихъ надежды осуществились въ столъ желанной форм, въ собраніи, парламентъ для нихъ обоихъ превратился въ лошадь — подмогу, которую можно было отпрячь, потому что она добралась до вершины косогора. Благодаря ихъ вліянію и несмотря на оппозицію парламента, первое подготовительное собраніе трехъ сословій состоялось въ Гренобл.
"Да, милый другъ, какъ это ни кажется невроятнымъ, — пишетъ Вирье одному своему пріятелю, — но это такъ… У насъ только что было предварительное совщаніе по поводу нашего знаменитаго собранія. Вс цловались въ начал;… вс перебранились въ конц. Вопросъ о кресл могъ навсегда уничтожить вс наши стремленія, твои, мои, Мунье и столькихъ другихъ честныхъ людей.
"У насъ не любятъ шутить со старшинствомъ: вс становятся на дыбы, едва коснется дло до кресла. Если здсь вспыхнетъ война, такъ это случится изъ-за кресла или ложи на комедію".
Лучше нельзя было выразиться: дйствительно, благодаря лож на комедію въ Гренобл, Барнавъ отдался революціи.
Отецъ Барнава былъ прокуроромъ въ парламент въ Дофинэ, а мать его происходила изъ мелкаго дворянства и тосковала по своимъ башенькамъ. Вс страсти м-мъ Роландъ были и у м-мъ Барнавъ. Нуженъ былъ только случай, чтобы имъ разъиграться, и, благодаря герцогу Клермонъ-Тонерръ, случай этотъ представился. Привилегіей служебнаго положенія герцога, вице-губернатора провинціи, было право пользованія, по его усмотрнію, всми ложами въ театр. Случилось такъ, что въ этотъ вечеръ одни изъ его знакомыхъ, пріхавшихъ поздно, не получили ложи. Герцогъ попросилъ мсье и м-мъ Барнавъ выйти изъ ложи. Протестъ съ одной стороны, съ другой негодованіе, однимъ словомъ настоящій скандалъ, сдлавшій изъ Барнава бунтовщика, готоваго приминуть
Возмущеніе этихъ парламентовъ, которые такъ сильно подрывали королевскую власть съ восшествія на престолъ Людовика XVI, было именно то, что моряки называютъ "цвтъ бури" передъ сильными порывами втра. Если Мопу дйствительно, какъ онъ говорилъ, "вырвалъ корону у канцелярщины", то теперь она боле, чмъ когда либо, была въ ея власти. Но между этими возмутившимися парламентами особою дерзостью отличался Гренобльскій; хотя ему была сдлана уступка, введеніе провинціальныхъ собраній въ Дофине было отсрочено, онъ не унимался, нарушалъ указы, возвращалъ жалованныя грамоты, не соблюдалъ не только приличія, но и требованій здраваго смысла.
Разсказываютъ про Ноя, что, упившись винограднымъ сокомъ, онъ позабылъ о лист, скрывавшемъ его наготу. Господа члены парламента, опьяненные своимъ успхомъ, подобно ему, совершенно утратили всякое чувство стыда. Они до такой степени забыли о немъ, что 21-го апрля 1788 года пришли къ ршенію, въ силу котораго угрожали "отдлить Дофинэ отъ Франціи"…
Люди хладнокровные, напрасно потерявшіе время въ разсужденіяхъ съ господами парламентерами, кончили тмъ, что впали въ совершенное отчаяніе отъ такой продерзости. Приходилось какъ можно скоре дйствовать, чтобы не дать времени правительству вернуться ршительно къ своимъ уступкамъ. Снестись непосредственно съ Версалемъ казалось единственнымъ средствомъ для спасенія того, что на язык того времени называлось "нарождающейся свободою".
Общая опасность сгруппировала около Анри всхъ диссидентовъ.
Имъ поручено было доставить въ Парижъ записку, въ которой излагалось положеніе вещей въ ихъ настоящемъ свет, съ просьбою о приведеніи въ исполненіе королевскаго общанія. Лаблашъ и Деніенуа согласились его сопровождать. Вс трое отправились въ начал весны 1788 года. М-мъ де-Роганъ пожелала, чтобы Анри привезъ жену къ ней.
Молодая женщина похала съ унылымъ сердцемъ, убжденная, что въ Пюпетьер она оставляла свои послдніе счастливые дни; бываютъ минуты, когда предчувствуешь предстоящее горе.
Анри, напротивъ, былъ убжденъ, что его посредничество между дворомъ и провинціею пойдетъ на благо, и радовался возможности еще разъ своей роли благодтеля. "Поэты, — писалъ онъ, — изображаютъ случай въ образ женщины съ чудными волосами на передней части головы и плшивой сзади, надо торопиться: если не схватишь ее во время, потомъ не поймаешь".
А Талейранъ сказалъ: "у случая бываетъ иногда фальшивый шиньонъ".
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Возвращеніе въ Парижъ. — Фрондерство въ отел де-Роганъ. — Вражда противъ министра Бріеннъ. — Предсказаніе герцога Роганъ Аери. — "Что прикажете отвчать такимъ животнымъ?" — Юлія. — Какъ были приняты требованія дофинцевъ. — Градъ черепицъ. — Гражданки Гренобля и ихъ ужасныя угрозы. — Бріеннъ сдается на капитуляцію. — Общаніе Etats-g'en'eraux. — Письма герцогии и Анри къ Маріи-Антуанетт. — Актеръ Дюгазонъ и m-me де-Полиньякъ. — Болзнь маленькаго дофина. — Будущая гувернантка королевскихъ дтей Франціи.
Если посмотрть издали на Парижъ, надъ городомъ стоитъ точно паръ, сквозь который виднются колокольни, башни, монументы. Стоитъ густой туманъ, точно отъ испареній цлаго народа, который втеръ то сгущаетъ, то разгоняетъ, чтобы по своему усмотрнію превратить въ ясный, свтлый день, или сумрачный, грозный.
Такимъ же густымъ туманомъ стояли въ 1788 году надъ Парижемъ вс требованія Франціи и втеръ грозилъ превратить ихъ въ бурю.
Изъ переписки съ герцогинею де-Роганъ Анри мало зналъ, насколько обострилось положеніе длъ. Тхъ людей, которыхъ онъ считалъ за несерьезную оппозицію, онъ засталъ въ разгар возмущенія.