Роман роялиста времен революции :
Шрифт:
Дйствительно, Анри не терялъ еще надежды довести до приступа разстроенное конституціонное войско. Тщетная надежда! Одна изъ тхъ слабостей, которыя Мирабо называлъ "les nolont'es du Roi", должна была окончательно выбить изъ колеи его защитниковъ.
Неккеръ сообщилъ Вирье и его друзьямъ, что отъ неограниченнаго veto имъ слдуетъ лучше отказаться, чта Людовикъ XVI удовлетвориться призрачною властью "veto suspensif", и вотъ такимъ-то образомъ, на слдующій день, возвщено было, что… "глава 24 милліоновъ подданныхъ добровольно превратился въ подданнаго 24 милліоновъ королей"…
Словцо, выражающее положеніе вещей, принадлежитъ Риваролю. "L'Executif" —
Вирье тмъ не мене ршается продолжать борьбу, хотя бы для того, чтобы трупъ монархіи не достался въ руки непріятеля.
Проходятъ два дня, и непріятель появляется на трибун въ лиц маркиза Силлери. Силлери помахиваетъ утрехтскимъ трактатомъ, который онъ, "случайно, только что нашелъ у себя въ карман"…
Сейчасъ же поднимается вопросъ о престолонаслдіи во Франціи среди смха Собранія. Интересуются узнать, кто получитъ наслдство — испанскій ли домъ или орлеанскій.
Вирье, который замтилъ ловушку, проситъ объ "отсрочк на три столтія"…
Смхъ продолжается.
Но на завтра Анри было уже не до смху, когда къ нему подошелъ Мирабо, схватилъ его за руку и сталъ шептать на-ухо, что надо немедленно ршить затронутый наканун вопросъ.
Вирье испыталъ такое же впечатлніе, какъ нкогда Шатобріанъ, когда Мирабо положилъ ему руку на плечо… "ему показалось, что его коснулись когти сатаны"… Инсинуаціи трибуна были дйствительно дьявольскія… "Король страдаетъ полнокровіемъ. Monsieur также. Здоровье дофина, старшій братъ котораго умеръ, непрочно. Приходилось подумать о будущемъ. Графъ д'Артуа съ дтьми покинулъ Францію — "и, вслдствіе этого, — заключилъ Мирабо, — они вн закона…"
Не даромъ отецъ маркиза Мирабо говорилъ про него, что у него "вс свойства лисицъ Самсона… Онъ поджигалъ всюду, гд ни появлялся". Какое же пламя должно было вспыхнуть 5 октября отъ его предложенія?
Возрождался антидинастическій заговоръ Бельшасса подъ другою фирмою. Мирабо посл m-me Жанлисъ пробовалъ завербовать Анри въ орлеанскую партію.
Но какъ смлъ Мирабо обратиться къ Анри? Что было общаго между ними? [38] . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
38
Извстно, что, будучи намченъ общественнымъ мнніемъ, какъ соучастнікъ, если не виновникъ преступіеній 5 и 6 октября, Мирабо потребовалъ самъ слдствія. Это слдствіе длилось 9 мсяцевъ. Было допрошено боіе 200 свидтелей. Показаніе Вирье, содержащее въ себ этотъ разговоръ, одно изъ самыхъ важныхъ.
Отнын между ними выяснилась ненависть, пробудившаяся въ ихъ душахъ при первомъ столкновеніи. Они слишкомъ расходились между собою, чтобы забыть это. Трибунъ съ тхъ поръ видлъ въ Вирье своего врага. Анри не звалъ Мирабо иначе, какъ "злодй Мирабо".
Въ то время, какъ "въ проход налво, за кресломъ президента", происходила упомянутая сцена, Силлери возобновилъ снова вопросъ о возможной передач престола Франціи. Боле смлый, чмъ Мирабо, Силлери пришелъ къ заключенію:
"Я требую, — закончилъ онъ, — чтобы было засвидтельствовано отсутствіе герцога Орлеанскаго во время этого совщанія…
"Я требую, — отвтилъ сейчасъ же маркизъ де-Марнуа, — чтобы было засвидтельствовано отсутствіе его величества короля испанскаго. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Это опять былъ проблескъ стараго французскаго духа. На остроумномъ слов
ГЛАВА ДВНАДЦАТАЯ
M-me де-Турзель — Ея прибытіе въ Версаль. — Дети Анри. — Маленькая служанка изъ Оверня при двор. — Яичница у Дофина. — Де-Кошерель, принятый въ Севр за Анри де-Вирье. — Остроты убійцъ. — Остроты депутатовъ и высокопоставленныхъ дамъ въ Собраніи. — Прибытіе пуассардокъ въ Версаль. — Ихъ предводителъ Мальяръ. — Отмщеніе Сабинянокъ. — Гражданки и депутаты. — "Собачья лапа" и "Маленькій воробей". — Мунье приводитъ во дворецъ вмст съ депутаціей и цвточницу Роллэнь. — Патріотическое приношеніе тулонскихъ каторжниковъ. — Мунье вырываетъ у короія согласіе на права человка. — Жилль-Цезарь де-Лафайеттъ. — Онъ передаетъ королю и Собранію о своемъ желаніи спать. — Въ "Menus" юбки и штаны, забрызганные грязью.- M-me де-Вирье въ Версал 5 октября. — Возвращеніе короля въ Парижъ.- M-me де-Вирье возвращается въ Парижъ въ одной изъ каретъ свиты. — Она думаетъ умереть по возвращеніи въ улицу Varenn'e.
Но веселье тоже эмигрировало. Въ воздух стояла такая тоска, что даже дти задыхались отъ нея.
"Я живо помню, — пишетъ m-lle Вирье, — ту тоску, которая охватила меня, несмотря на то, что я была еще очень мала, когда мы очутились одн съ тремя людьми прислуги въ громадномъ отел m-me де-Роганъ, только что покинутомъ ею. Въ немъ слышались разв крики съ улицы, у насъ никто не бывалъ. Только отецъ иногда прізжаль къ намъ посл засданій въ Версали. Я до сихъ поръ вижу его измнившееся лицо отъ горя и безпокойства.
"Однажды появилась свтлая точка на нашемъ сумрачномъ небе — это былъ тотъ денъ, когда отецъ объявилъ, что наша grand' tante, m-me де-Турзель, назначена воспитательницею къ дофину… Maть пожелала сейчасъ же ее видть и взяла и насъ къ ней съ собою.
"…Лицо m-me де-Турзель соединяло въ себ и строгость и вмст необыкновенную кротость — я такого лица никогда не видала. Такъ же, какъ m-me де-Роганъ, она внушала къ себ глубокое уваженіе, но въ то же время и довріе, котораго мы никогда не чувствовали къ герцогин.
"Та импонировала, къ этой чувствовалось невольное влеченіе"…
Будь маленькая Стефани боле опытна, она замтила бы еще и другую разницу — m-me де-Турзель, въ силу своей безконечной снисходительности, относилась къ своимъ привязанностямъ какъ къ чему-то такому, что выше всякаго разсужденія. Для нея такъ давно были чужды самолюбіе, интриги, что она не знала ни о печаляхъ, ни о надеждахъ дня.
Для того, чтобы заставить ее принять званіе воспитательницы королевскихъ дтей, потребовалось прямое приказаніе короля. И если она повиновалась, то потому, что обязанность, которую на нее возлагали, была не лишена опасности. Она прибыла въ Версаль безъ шума, безъ пышности, съ готовностью принести ребенку, котораго отдавали ей на руки, преданность, любовь и даже, если бы того потребовалось — жизнь. Она съ перваго же дня стала тмъ, чмъ ей надлежало быть во дни кончины монархіи.
Помщеніе, которое маркиза занимала въ замк, находилось между помщеніемъ сестры короля и дофиномъ. На ночь ей стлали постель въ комнат маленькаго принца. И точно для того, чтобы помогать въ преданности m-me де-Турзель, при ней была ея дочь Полина. Комната Полины была въ антресоли, надъ кабинетомъ королевы, при открытыхъ окнахъ, она могла слышать все, что говорилось внизу. Маркиза сейчасъ же предупредила объ этомъ королеву…
— Не все ли равно! — отвтила Марія-Антуанета, — чего мн страшиться, даже если бы мои самыя сокровенныя мысли попали въ сердце нашей милой Полины?..