Российские солдаты-мусульмане в германском плену в годы Первой мировой войны (1914–1920)
Шрифт:
к тому же должна быть воспринята достаточно большим числом мусульман [87] .
Итак, османский султан-халиф призвал всех мусульман к «джихаду» в защиту халифата от христианского наступления. При этом следовало подчеркнуть особый характер этого «джихада», направленного не против всех неверных, а только против группы держав, а именно – Англии, Франции и России. Почти сразу после вступления Турции в войну, к концу октября 1914 г., т. е. ещё до объявления султаном «священной войны», религиозный деятель из ближайшего окружения Энвера-паши шейх Салих Шариф ат-Туниси написал меморандум «Haqiqat Al-Dschihad» («Правда о джихаде») в качестве обоснования предстоящего объявления «джихада» [88] . Немецкое общество исламоведения опубликовало этот меморандум в феврале 1915 г. в виде брошюры в переводе на немецкий язык с предисловием М. Хартманна [89] . Ат-Туниси разъяснял учение о «джихаде» как антиколониальное. Врагами ислама являются не все немусульмане, указывал он, а только те, кто борется против ислама.
87
Peters, R. : Islam and Colonialism. The Doctrin of Jihad in Modern History. Amsterdam 1979, S. 10–12.
88
Schwanitz W. G.: Djihad «Made in Germany»: Der Streit um den Heiligen Krieg 1914–1915 // Sozial. Geschichte, 18 (2003) 2, S.13.
89
Schaich Salih Aschscharif Attunisi : Die Wahrheit "uber den Glaubenskrieg. Aus dem Arabischen "ubersetzt von Karl E. Schabinger. Berlin 1915.
При провозглашении «джихада» население должно было видеть, что германский кайзер, неоднократно заявлявший
14 ноября 1914 г. в Стамбуле был инсценирован небольшой «спектакль» с участием переводчика при германском посольстве в Стамбуле К.-Э. Шабингера и 14 темнокожих военнопленных, специально привезённых в Турцию к провозглашению «священной войны». Судя по воспоминаниям самого Шабингера, мусульманские участники мероприятия были подобраны с поистине немецкой педантичностью [90] . В конце октября 1914 г. его пригласили в МИД и поставили перед ним задачу: отправиться в лагерь военнопленных Зенне под Падерборном и лично привезти представителей колониальных армий Антанты в Стамбул для участия в объявлении «джихада». Список 14 военнопленных был передан ему в министерстве, правда не совсем ясно, по какому принципу производился отбор. Можно только предполагать, что в таких условиях на первый план выходила экзотическая внешность военнопленных, либо учитывалось то, что германский дипломат лишь недавно возвратился из Марокко, поэтому в основном в список попали выходцы из этой страны и соседних североафриканских государств. 30 октября Шабингер, находясь в лагере Зенне, встретился с военнопленными. 1 ноября после бесед с ними он представил свои суждения о предстоящем мероприятии канцлеру фон Беттман-Хольвегу. Одно лишь это показывает, насколько большое значение придавала германская сторона объявлению «священной войны» и показной легитимизации. Итого Шабингер взял с собой 7 тунисцев, 5 марокканцев и 2 алжирцев: любопытно, что перед самым отправлением этой «пёстрой» компании представитель МИД Отто фон Везендонк, как вспоминал Шабингер, посоветовал ему не слишком афишировать миссию, а выдавать своих попутчиков за труппу бродячего цирка, высланного из Германии. Случайно оказавшийся в поезде лейтенант Э. Штерн по просьбе Шабингера превратился в «директора цирка» [91] .
90
Подготовительная стадия и само объявление «священной войны» подробно описаны в позднейших воспоминаниях К.-Э. Шабингера: Schabinger, K. E.: Weltgeschichtliche Mosaiksplitter, S. 102–109.
91
Schabinger, K. E.: Weltgeschichtliche Mosaiksplitter, S. 106.
«Джихад» в смысле войны правоверных в союзе с неверными против неверных не мог считаться легитимным даже после объявления его самим султаном. Поэтому была составлена фетва – решение высшего духовного лица о соответствии этого действия Корану и шариату. По воспоминаниям очевидцев, шейх-уль-ислам [92] прочёл фетву из 5 частей в мечети «Фатиха» в Стамбуле [93] .
Каждая из частей фетвы начиналась вопросом, на который давался конкретный ответ. Примечательно, что в фетве в отношении султана использовалось не слово «халиф», а выражение «падишах ислама». Это косвенно подтверждает факт, что не все мусульмане даже в самой Османской империи признавали султана в качестве духовного лидера всех мусульман мира – халифа (слово «халиф» или «калиф», строго говоря, означает «последователь» пророка). В воззвании мусульмане всего мира призывались к «священной войне» – «джихаду», против тех государств, которые напали на исламские страны. Конкретно в качестве врагов ислама были названы: Англия, Франция, Россия, Сербия, Черногория и «их союзники». Германия и Австро-Венгрия, напротив, были отмечены в качестве держав, которые «поддерживают благородное мусульманское правление». Следует обратить внимание и на то, что в фетве не была объявлена война против всех христиан, и в тексте вообще не встречается слово «неверные» (так же как и в воззвании султана от 11 ноября). Это совершенно понятно, иначе было бы трудно в доходчивой форме объяснять мусульманскому населению, за какие «заслуги» одни страны признаются «врагами», а другие – «союзниками», поскольку хорошо известно, что по большому счёту все перечисленные государства в военно-политическом противостоянии друг другу придерживались только своих корыстных, колониальных интересов.
92
Шейх-уль-ислам – в Османской империи высший религиозный авторитет у мусульман-суннитов, второй по рангу после великого визиря сановник государства.
93
Текст фетвы опубликован, например, в книге С. Оберхауса: Oberhaus, S.: «Zum wilden Aufstanden entflammen», S. 278–279.
«Священная война» была провозглашена обязанностью всех без исключения мусульман, и правоверные, находящиеся под господством Англии, Франции и России, согласно фетве, ни в коем случае не должны были поддерживать военные действия своих стран против Германии и Австро-Венгрии.
После зачтения фетвы султан Мехмет Решад V и военный министр Энвер-паша обратились к народу с призывом к «джихаду». Затем по городу к Военному министерству, далее к германскому посольству двинулась процессия [94] . На балконе здания посольства находились посол Германской империи фон Вангенхайм и переводчик Шабингер с привезёнными из Берлина чернокожими пленными [95] . После того как фон Вангенхайм произнёс речь, выступил один из пленных, заранее подготовленный к этому событию [96] . Как вспоминал Шабингер, он суфлировал остальным пленным, стоявшим перед ним, и те вместе громко повторяли за ним: «Да здравствует султан-халиф!» [97] .
94
Hagen, G.: Die T"urkei im Ersten Weltkrieg, S. 4.
95
Snouck Hurgronje, C.: The Holy War «Made in Germany». New York; London 1915, in: Ders. Verspreide Geschriften. Bonn, Leipzig, 1923. Bd. III. S. 273–274.
96
Hagen, G.: Die T"urkei im Ersten Weltkrieg., S. 4.
97
Schabinger, K. E.: Weltgeschichtliche Mosaiksplitter, S. 107.
Посол Х. фон Вангенхайм в восторженных тонах описывал эту акцию в своей телеграмме, направленной в МИД: «Я принял участников шествия, стоя на балконе, с которого до этого выступили известный руководитель комитета доктор Назым, а затем от моего имени доктор Вебер. Неслыханный энтузиазм! Нескончаемые здравицы в адрес его величества кайзера и Германии! Наконец выступил один из французских военнопленных в униформе, что вновь вызвало ликование […] Народ, без сомнения, был фанатизирован и вышел из своего флегматичного состояния» [98] .
98
Цит. по: Oberhaus, S.: «Zum wilden Aufstanden entflammen», S. 111.
Данной инсценировкой началась германо-турецкая акция «джихада», далеко не религиозные цели которой были обрамлены религией. Это мероприятие, конечно, было исключительно важно для её организаторов [99] , однако вряд ли она может являться свидетельством всеобщей и единодушной поддержки «джихада» населением Османской империи и мусульманами остальных стран. Тем более некоторые наблюдатели отмечали, что демонстрация была организована полицией, а её участникам платили деньги [100] . Интеллигенция и купечество Османской империи были маловосприимчивы к идее «джихада», призыв к «священной войне» нашёл одобрение только у необразованной части населения Турции и реакционных учёных [101] .
99
Можно полагать, что не все немецкие участники «инсценировки» были воодушевлены и вдохновлены идеями «священной» войны: даже Карл-Эмиль Шабингер, непосредственно отвечавший за «антураж» мероприятия, впоследствии вспоминал, что после шествия он вернулся в свой отель и предпочёл остаться там, так как он «достаточно уже насмотрелся этой священной войны». К тому же он выразил свой скепсис довольно отчётливо: «во всяком случае я ни в то время, ни позже не ожидал слишком многого от священной войны» (Schabinger, K. E.: Weltgeschichtliche Mosaiksplitter, S. 108). Стоит учесть, однако, что воспоминания Шабингера писались много лет спустя после окончания Первой мировой войны, так что подобная «прозорливость» задним числом вполне может оказаться показной.
100
Hagen, G.: Die T"urkei im Ersten Weltkrieg, S. 5–6.
101
Snouck Hurgronje, C.: The Holy War «Made in Germany», S. 292.
23 ноября 1914 г. фетва турецкого шейх-уль-ислама была опубликована [102] ,
Согласно плану фон Оппенхайма, после объявления «джихада», мусульмане в колониях и на захваченных территориях должны были начать «священную войну» путём восстаний и другими способами сопротивления против французских, английских и русских угнетателей, и, отказавшись от борьбы против своих собратьев по религии, перейти на сторону центральных держав. Однако дипломат оставил без внимания то, что даже в самой Османской империи – многонациональном государстве, власть султана признавалась не всеми. В большинстве своём ни армяне, ни арабское население не признавали государственный суверенитет султана [104] . Наоборот, именно арабские провинции Османской империи стремились к независимости, о чём свидетельствует арабское восстание 1916 г. Султан не признавался халифом и в Марокко [105] . Во французских и английских колониях в Африке и Индии призыв османского султана к «джихаду» также не привёл к желаемым результатам [106] . Мусульмане стран Антанты не поддержали «джихад», а в Италии и Болгарии фетва вызвала волнения среди мусульманского населения, которое испытывало колониальный гнёт итальянских и болгарских властей и, согласно фетве, должны были бороться за освобождение от угнетателей [107] .
102
Hagen, G.: Die T"urkei im Ersten Weltkrieg, S. 4.
103
Ibid.
104
Ibid., S. 5.
105
M"uller, H. L. : Islam, ihad («Heiliger Krieg») und Deutsches Reich, S. 183.
106
Hagen, G.: Die T"urkei im Ersten Weltkrieg, S. 5–6.
107
Ibid.
Таким образом, можно считать, что объявление «священной войны»-«джихада» вызвало как на территории самой Османской империи, так и во всём мусульманском мире довольно неоднозначную реакцию. Однако вряд ли следует представлять, что объявление «джихада» Османской империей состоялось только и благодаря давлению Германии. Турция не была уж таким слабым, «безвольным» государством, не имевшим каких-либо политических целей и не думавшим о перспективах своего дальнейшего развития. Понятно, что для Германии объявление «джихада» потенциально могло иметь далеко идущие последствия. Но и Турция явно имела свои виды на будущее, по-другому быть просто-напросто не могло, у неё были свои цели, среди которых: «освобождение тюркских народов Кавказа и Средней Азии от господства русских и армян, распространение влияния султана-халифа среди всех мусульман мира и, в конце концов, полное освобождение империи от экономического и политического доминирования всех держав, в том числе и Германии» [108] . По мнению С. Кейсвита и С. Оберхауса, младотюрки также надеялись на то, что призыв к «джихаду» будет способствовать сплочению всего населения империи вокруг одной цели и поддержит саму идею участия Османской империи в войне [109] .
108
Shaw, E. K.; Shaw, S. J.: History of Ottoman Empire and modern Turkey, 2. Vol. Cambridge 1976/77, S. 314.
109
Casewit, S.: Background to the Holy War 1914. Towards an Understanding, in: The Islamic Quarterly, 1985 (29), S. 229; Oberhaus, S.: «Zum wilden Aufstanden entflammen», S. 113.
Джихад «made in Germany»: реакция современников
Агитация, развернувшаяся с большим размахом, не могла остаться не замеченной учёным миром в самой Германии и Европе. В первые годы войны появилось множество публикаций и книг немецких авторов (Готтфрид Галли [110] , Губерт Гримме [111] , Йозеф Колер [112] , Ричард Шефер [113] и Рудольф Тчуди [114] ), которые в общем и целом служили целям официальной пропаганды и представляли собой более или менее квалифицированные суждения авторов, в общем рассуждавших об учении ислама и «священной войне». Какой-либо серьёзной и обоснованной критики исламской политики Германии мы в этих публикациях не встречаем. Действовавшая в стране цензура, видимо, не допускала выхода резкой критики на публику. Хотя некоторые из авторов всё-таки пускали критические стрелы в адрес официально проводимой политики. Немецкий востоковед Георг Кампфмайер, например, обвинял организаторов «джихада» в поспешности, критиковал необдуманность их решений, имевших, по его мнению, довольно поверхностные представления об исламских государствах. Кампфмайер не высказывался собственно против «джихада», но его суждения не допускают сомнения в том, что он считал напрасным приложение каких-либо усилий для «джихада», по меньшей мере в Северной Африке [115] .
110
Galli, G.: Dschihad. Der Heilige Krieg des Islams und seine Bedeutung im Weltkriege unter besonderer Ber"ucksichtigung der Interessen Deutschlands. Freiburg/Br. 1915. В этой работе, в основном, перечисляются все надежды и все опасения европейцев, связанные с исламом и взаимоотношениями Германии с мусульманским миром.
111
Grimme, H.: Islam und Weltkrieg. M"unster 1915.
112
Kohler, J.: Der heilige Krieg, Berlin 1915.
113
Sch"afer, R.: Islam und Weltkrieg, Leipzig 1915. Р. Шефер отмечал, что «прежний ислам» представлял собой опасность для Европы, но в настоящее время Турция как союзник полностью сняла эту опасность, поэтому немцы могут восприниматься мусульманами как «друзья ислама». Более того, автор книги предпринимает попытку доказать, что Турция обнаруживает гораздо больше христианских черт, чем «святая Русь»(!) (Sch"afer R.: Islam und Weltkrieg, S.29).
114
Tschudi, R.: Der Islam und der Krieg, Hamburg 1914.
115
Kampfmeier, G.: Deutschland im Bunde mit dem Islam und die Aussichten des gemeinsamen Kampfes gegen England und Russland, in: Die Vernichtung der englischen Weltmacht und des russischen Zarismus durch den Dreibund und den Islam, Berlin 1915, S. 45.
Выражение «The Holy War „Made in Germany“» («Джихад, „сделанный в Германии“») в 1915 г. породило на страницах журналов острую дискуссию вокруг немецкой стратегии провоцирования антиколониальных восстаний в странах Антанты. Оно берёт своё начало с январской публикации голландского востоковеда профессора Лейденского университета Кристиана Снук-Хургронье [116] . Учёный подверг острой критике германскую кампанию «джихада», обвиняя немецких стратегов в эгоизме, злоупотреблении чувствами мусульман и с иронией заметил, что даже некоторые учёные-исламоведы начали служить политике. Своего немецкого коллегу К. Г-Х. Беккера, привлечённого к сотрудничеству по пропаганде «джихада», а также другого немецкого востоковеда М. Хартманна он упрекнул в измене своим научным убеждениям. Ответ Беккера, который отстаивал правомерность немецкой исламской политики [117] , не заставил долго ждать. Так началось обсуждение между двумя учёными теоретических и практических аспектов немецко-турецкого «джихада», вышедшее далеко за рамки науки. Известно, что разногласия по этому вопросу были не только среди учёных. Некоторые немецкие военные также не поддерживали стратегию провоцирования мусульманских восстаний. Скажем, ещё летом 1914 г. большинство офицеров отнеслось к этой идее скептически, считая её неосуществимой и утопической [118] .
116
Впервые статья под названием «Священная война, сделанная в Германии» была опубликована в журнале «De Gids» в Амстердаме (Snouck Hurgronje C.: Heilige Oorlog made in Germany, in: De Gids, Amsterdam 79 (Januar 1915) 1, S. 1-33); затем вышла на английском языке: Snouck Hurgronje, C.: The Holy War «Made in Germany». New York; London 1915. В 1923 г. английская версия статьи переиздавалась: Hurgronje C.: The Holy War «Made in Germany». New York; London 1915, in: Ders. Verspreide Geschriften. Bonn / Leipzig 1923, Bd. III, S. 257–284.
117
Becker C. H. Deutschland und der Heilige Krieg, in: Internationale Monatsschrift f"ur Wissenschaft, Kunst und Technik, 9 (15.2.1915), S. 631–662.
118
Oberhaus S. «Zum wilden Aufstanden entflammen», S. 90.