Рождественский кинжал
Шрифт:
– Должна сказать, Джозеф, я не вижу причины для смеха! – разобиделась Мод.
– Прости, дорогая! Глупо с моей стороны. Очень досадно за тебя, действительно неприятно! Не обращай внимания! В конце концов, у нас есть более серьезные причины для беспокойства, правда ведь?
Его доброе намерение успокоить жену не достигло цели.
– Нет, Джозеф, не могу с тобой согласиться. Меня очень заинтересовала жизнь императрицы, а ты видишь, сгорели все первые и последние страницы. Более того, это библиотечная книга,
Сержант знал свою полную безгрешность в любом отношении, но под негодующим взглядом пожилой леди в нем росло чувство вины.
– Не знаю, мадам. Может быть, ее выбросили случайно.
– Правильно! – Джозеф благодарно ухватился за это объяснение. – Не сомневаюсь, что ее взяли вместе с газетами или... она упала в корзинку для мусора.
– Я спрошу слуг. – Мод поднялась со своего места. – Если случилось именно так, они должны заплатить за нее.
– Я бы на вашем месте не делала этого, – сказала Паула. – Они начнут увольняться пачками. И потом, готова поспорить, это Стивен...
Джозеф бросил на нее сердитый взгляд.
– Паула! Зачем ты?
– Стивен? – Мод замерла на ходу. – Зачем Стивену уничтожать мою книгу?
– Незачем, дорогая! – воскликнул Джозеф. – Конечно, это не он!
– Не знаю, – поджала губы Мод. – Я всегда считала его очень утомительным молодым человеком, он причиняет всем одни неприятности... Хотя, возможно, всему виной плохое пищеварение... Но я никогда не предполагала, что он может так бессмысленно разрушать, если даже у него нелады с желудком!
В эту минуту подозреваемый в книгоубийстве показался в дверях. Паула уперла руки в боки:
– Стивен, это ты засунул книгу тети Мод в печку?
– Нет, разумеется, – возмутился он. – Сколько еще раз повторять, что я не трогал этот проклятый талмуд?
– Кто-то ее спалил.
Его губы задергались.
– О, неужели?
Мод безмолвно протянула ему то, что осталось от «Императрицы Австрии». Стивен взглянул и разразился смехом. Сержант, воспользовавшись возможностью улизнуть из комнаты, пошел доложить начальству, что, судя по всему, это сделал Стивен Хериард.
– Вот чертяка! – сказал Хемингуэй.
Между тем негодующая Мод выкладывала молодому человеку все, что она о нем думает. Видно было, что она вышла из себя. Стивен сказал с непривычным для него терпением, что он просит простить его за смех, но он не виноват в том, что книга испорчена. Матильда ему не поверила, но, глядя на расстроенную Мод, сочла необходимым поддержать теорию Джозефа о том, что книга была выброшена по ошибке. Мод была непреклонна в своем решении опросить слуг, и Паула раздраженно фыркнула:
– Зачем поднимать такую суету, когда книга уже испорчена? Если вы спросите Старри, не выбрасывал ли он вашу
– Идите спросите его, – посоветовал Стивен, – Вы не нанесете никакого вреда, потому что он уже сообщил мне, что уходит.
Это заявление вызвало гневные возгласы. Джозеф хотел знать, почему этот человек совершил такую глупость; Матильда воскликнула: «Змея! «, а Паула сказала, как счастливо они от него избавились.
– С его стороны очень некрасиво оставить нас в такую минуту! – возмутился Джозеф. – Так эгоистично!
– Да, это досадно, потому что я собирался уволить его до того, как он это сделает это сам, – сказал Стивен. – Больше того, для утверждения завещания он должен присягнуть в суде.
– Зачем? – спросила Паула.
Стивен сделал легкий презрительный жест в сторону своего дяди. Джозеф потупился:
– Боюсь, это моя вина, дорогая. Прошло столько лет с тех пор, как я изучал право, я все перезабыл. Очень глупо, но я забыл, что обычно в завещание включается пункт о заверении. Это не страшно, но в этом случае для утверждения завещания требуется присутствие обоих свидетелей.
– Ну, он может присягнуть перед специальным уполномоченным по присяге, – сказал Стивен. – Хотя это необязательно. Пока мы знаем, где его найти, он может принести присягу, даже и не работая здесь.
– Заставьте его принести присягу до того, как он уедет! – посоветовала Матильда. – Я не удивлюсь, если Старри так или иначе попытается вставить вам палки в колеса!
– Дорогая моя, что за ужасы ты говоришь! – воскликнул Джозеф. – У него могут быть свои недостатки, но у нас нет основания предполагать, что он нечестен!
– Он ненавидит Стивена, – упрямо твердила Матильда.
– Глупости, Тильда! Ты не должна говорить подобные вещи!
– Пожалуйста, бога ради, перестаньте смотреть на всех через розовые очки! – повысил голос Стивен. – Старри ненавидит меня с тех самых пор, когда я сказал дяде Нату, что он разбавляет портвейн, и вы это знаете!
– Хорошо, но это не значит, что он будет намеренно пытаться повредить тебе, старина! – возразил Джозеф.
– Проследи, чтобы он присягнул во всем, в чем должен, – настаивала Матильда.
– Хорошо, прослежу. Это его разозлит, – согласился Стивен.
– Все это, – подытожила Мод, – не имеет никакого отношения к «Жизни императрицы Австрии»!
– Если посмотреть с этой стороны, – возразил Стивен, – не было еще ничего, что имело бы хоть какое-то отношение к этой треклятой особе!
– Не знаю, почему ты так грубо говоришь об императрице, – сказала Мод с потрясающим достоинством. – Ты ничего не знаешь о ней!
– Никто из тех, кто имел счастье жить с вами под одной крышей последние три дня, – проговорил Стивен, теряя терпение, – не может сказать, что ничего не знает об этой даме!