Русь. Строительство империи 6

Гросов Виктор

— Он не погиб. Успел выбраться из терема до того, как все упало. И сейчас он прячется. Выдает себя за простого мужика, погорельца. Пара человек шептались, узнали его. Пытались подойти, но он их отогнал, пригрозил. Боится, что его выдадут. Мои люди слышали обрывки разговоров. Имя его прозвучало. Мал. Он здесь, княже. Прямо у нас под носом. Ищут его сейчас осторожно, чтобы не спугнуть.

Веслава закончила говорить и посмотрела на меня, ожидая реакции.

Мой взгляд невольно обратился туда, где сидели на земле сотни древлян, охраняемые моими воинами. Где-то среди этих грязных, оборванных,

перепуганных людей скрывался враг.

Глава 10

Я смотрел на этих людей, превратившихся в грязную, оборванную, оцепеневшую от ужаса толпу. Они сидели на земле, сбившись в кучу у самой реки Уж, которая не спасла их город, но позволила выжить хотя бы им. Семь или восемь сотен душ — все, что осталось от тысяч. Мужчины, женщины, дети. Их лица были черны от копоти, взгляды устремлены в землю. Вокруг них плотным кольцом стояли мои воины — новгородцы и галичане Такшоня. Щиты сомкнуты, копья наперевес.

Весть, принесенная Веславой, взбудоражила меня. Мал здесь. Древлянский князь, виновник сожжения Киева, инициатор союза с византийцами, тот, кто глумился над Добрыней, не сгорел в своем тереме, а прячется сейчас среди этих несчастных, прикидываясь простым погорельцем. Трусливый гад. Решил отсидеться, а потом, глядишь, и сбежать под шумок, когда нас отправят в Киев. Не выйдет.

— Ты уверена? — переспросил я Веславу.

Мы отошли чуть в сторону, пока Ратибор и Такшонь занимались организацией конвоя и разбивкой лагеря на пепелище.

— Уверена, княже. Двое из древлян его опознали, шептались. Один попытался подойти — Мал его взглядом остановил, пригрозил, видать. Они боятся его даже сейчас. Но имя прозвучало отчетливо. Он где-то в той части толпы, — она едва заметно кивнула в сторону дальнего края скопления людей у самой воды. — Ищут его глазами сейчас, осторожно.

Найти иголку в стоге сена. Вернее, князя в толпе перепуганных, одинаково грязных людей. Просто пройти и ткнуть пальцем — не вариант. Он может затеряться, кто-то может попытаться его прикрыть из страха или старой верности. Нужен был другой подход. Способ, который заставит его выдать себя или заставит других выдать его.

— Хорошо, — сказал я. — Пусть твои люди продолжают наблюдать. Но действовать будем иначе. Ратибор!

Воевода мгновенно оказался рядом.

— Слушаю, княже.

— Собери десяток самых крепких бойцов. И приготовь… ну, скажем, пару крепких веревок и нож подлиннее. Мне нужно будет поговорить с пленными. Со всеми сразу. И пусть Громобой будет готов — его голос нам снова понадобится.

Ратибор молча развернулся и пошел отдавать распоряжения. Он подозвал Громобоя, что-то коротко ему объяснил, потом выбрал из своей сотни нужных людей. Все делалось быстро, без лишних слов. Мои воеводы уже привыкли к тому, что мои приказы не всегда бывают обычными.

Через несколько минут все было готово. Бойцы Ратибора с суровыми лицами стояли чуть поодаль. Громобой откашлялся, готовя свое луженое горло. Я вышел вперед,

к самому краю площадки, где сидели древляне. Воины конвоя расступились.

Все взгляды устремились на меня. В них читался все тот же животный страх. Тишина стала почти осязаемой.

— Громобой! — позвал я.

Здоровяк шагнул вперед. Я говорил, а он транслировал.

Громобой набрал полную грудь воздуха.

— Слушайте все! — его голос заставил многих вздрогнуть и еще ниже опустить головы. — Слово Великого князя Антона! Великий князь дарует вам жизнь! Вы отправитесь в Киев! Восстанавливать то, что разрушили по воле вашего безумного князя Мала и его волхвов! Ваша работа искупит вашу вину! Но!

Он сделал паузу, обводя толпу тяжелым взглядом.

— Но князь Мал, главный виновник ваших бед, предатель Руси и убийца, должен понести кару! Он прячется среди вас, как трус! Когда его найдут — а его найдут! — его ждет самая страшная казнь! Его будут пытать долго! Так долго, что вы позавидуете его смерти! Но вы можете облегчить его страдания! И свою участь!

Громобой снова замолчал, давая словам впитаться в сознание перепуганных людей. Они начали беспокойно переглядываться. Страх перед неведомой страшной казнью их бывшего правителя боролся со страхом выдать его.

— Тот из вас, — продолжил Громобой, понизив голос, но не уменьшая его мощи, — кто укажет на Мала сейчас, здесь, перед лицом Великого князя, получит послабление! Ему и его семье будет дана лучшая еда в пути! Место у костра! Возможно, и работа полегче! Подумайте! Жизнь вашего князя-предателя или ваше собственное благополучие! Решайте! Время пошло!

И снова тишина. Сотни глаз бегали по толпе, в поисках знакомых черт, выискивая их бывшего повелителя. Кто-то начал тихо перешептываться. Страх перед пытками, обещанными Малу, был силен. Но и страх перед местью князя, если он вдруг останется ненайденным или выживет, тоже никуда не делся.

Дилемма.

Я терпеливо ждал. Взглядом выискивал в толпе тех нескольких мужчин, на которых намекала Веслава. Один из них сидел, обхватив колени руками, и буравил взглядом землю. Другой нервно оглядывался, его глаза бегали по лицам соседей. Третий пытался казаться спокойным, даже безучастным, но его пальцы судорожно сжимались в замок.

Тот, что нервно оглядывался, видимо, почувствовал на себе слишком много взглядов. Его соседи слева и справа чуть отодвинулись от него, создавая вокруг него пустое пространство. Ярость исказила его лицо. Он резко вскочил на ноги.

— Предатели! — выкрикнул он дребезжащим от ужаса голосом.

Он попытался еще что-то крикнуть, но было поздно.

— Взять его! — рявкнул я.

Бойцы Ратибора, только и ждавшие команды, метнулись вперед. Они растолкали сидящих, пресекая любые попытки Мала затеряться или оказать сопротивление. Двое схватили его за руки, выкручивая их за спину. Он дернулся раз, другой, но хватка была железной. Его выволокли из толпы и бросили на землю передо мной.

Мал лежал на земле, тяжело дыша, бормоча что-то невнятное. Одежда на князе была такой же рваной и грязной, как у остальных, но даже сквозь копоть и грязь в его чертах угадывалась порода. Не простолюдин. Это был князь.