Рута Майя 2012, или Конец света отменяется
Шрифт:
– Это «Купальня царицы» – самый красивый каскад, – сказала Анна. – Но здесь их еще много. Есть и покрупней.
– А вода-то голубая, хотя здесь и глубины-то нет совсем, – удивилась Марина.
– А не та ли это река, что и в Агуа-Асуль? – предположил Беловежский.
– Не знаю. Это река Отулум. Берет свое начало здесь, в Паленке, сбегая с самого высокого холма Эль-Мирадор. Мы еще его увидим. Здесь много ручейков, они стекаются и образуют каскады. Например, ручей Летучих Мышей.
И дальше им тоже попадались пороги, настоящие водопады, удивительно вплетавшиеся в ландшафт дремучей сельвы. Вода журчала со всех сторон, соскакивала
– Сколько речушек! – восхитилась Марина.
– Майя называли это поселение Лакамха, «большая вода», явно из-за обилия источников, – пояснила Анна.
Теперь они шли все кучкой или поодиночке разбредались, чтобы пробираться сквозь чащу. И Марина успокоилась, увлеченная окружающим фантастическим миром.
Глава двадцать девятая
Паленке – Группа Креста
Северную группу полуразрушенных храмов на небольших платформах замыкал Храм Графа, выделявшийся и высотой и сохранностью. Именно здесь компания начала знакомство с археологическим комплексом Паленке. Аня рассказала, что предположительно храмы этой группы являются самыми ранними постройками, в отличие от Храма Графа, который считается первым сооружением эпохи великого Пакаля.
– Тогда туда непременно стоит подняться, – весело заявил Беловежский и первым стал карабкаться по ступенькам.
Все ринулись за ним. С этой невысокой пирамиды открывался чудесный вид на залитую солнцем нежно-зеленую долину, зажатую джунглями, а по другую сторону – на великолепные руины городища Паленке.
– Аня! Конечно, мне известно, что в Паленке находится гробница Пакаля. Но про него самого я ничего не знаю, – призналась Томина.
– Династическая история царства Бакаль, благодаря многочисленным письменным источникам, которые мы могли наблюдать в музее, отслеживается примерно с середины V века, – начала рассказывать Анна. – Первой столицей этого царства предположительно был некий Токтан. Во время правления третьего из известных нам царей, скорее всего в 490 году, столица перенесена в Лакамху, в современный Паленке. С конца VI века на Бакаль ведет активное наступление Канульское царство, сейчас это городище Калакмуль…
Беловежский насторожился:
– Так, и…
– Что и? И Лакамха была неоднократно разгромлена войсками Калакмуля.
– Вот, знай наших, – гордо заявил Александр.
– Можно подумать, тебе это неизвестно, что ты так обрадовался, – съязвила Львова.
– Известно, конечно. Правда, столицей Кануля был в тот момент не Калакмуль, а Цибанче. Но лишний раз приятно отметить нашу победу. Не сердись. – И Саша шутливо чмокнул Аню в щечку.
Томина поморщилась и поторопила:
– Аня, не обращай на него внимания, рассказывай дальше. Интересно же!
– О, это их вечная пикировка, – вставил Антон. – Паленке versus Калакмуль – Львова versus Беловежский.
– Ну, у нас и с тобой свои счеты, Тоха, – напомнил Саша.
– Это точно.
– А ты чем занимаешься? – полюбопытствовала Марина.
– Тикалем. Это в Гватемале. Тикаль – главный соперник Калакмуля. Так что Комодович versus
Они развеселились.
– А тем временем я продолжаю по просьбам экскурсантов, – отсмеявшись, заговорила Аня и легонько ударила Сашу кулачком по спине. – Из-за этих разборок с Калакмулем Бакальское царство сильно ослабло. И десятый его правитель даже не отмечал должным образом окончание двадцатилетия в 613 году.
– Да ладно! Ай-ай-ай! Как же это он? – дурачился Беловежский.
– Обычно это большое событие. Празднуется одариванием богов драгоценными украшениями и жертвоприношениями, а также кровопусканиями в их честь. Но, вероятно, у него не хватило сил и средств.
Марина внимательно слушала и с особым чувством причастности и присутствия обозревала окрестности. Взгляд ее упал на ступени храма. По ним поднимался мужчина в шортах из обрезанных джинсов и серой клетчатой рубашке. Он чем-то привлек Маринино внимание, и она не сводила с него глаз.
– И вот в 615 году на престол восходит двенадцатилетний Кинич Ханаб Пакаль, не имеющий прямого отношения к правящей династии, – продолжала рассказывать Анна. – Похоже, его мать играла большую роль в его восхождении, а возможно, и регентствовала при нем. Оказавшись на престоле не совсем законным путем, Пакаль, очевидно, ставит цель доказать свою легитимность через свое величие.
Томина наконец разглядела поднявшегося на пирамиду человека. Смуглый, некрасивый индеец средних лет с сильно выдающимся носом и пухлыми губами. Черные как смоль волосы его были стянуты на затылке в высокий пучок. Он царственно, по-хозяйски уселся на верхней ступени пирамиды и величественно обвел взором представшее перед ним поселение.
– Пакаль, – охнула Марина, ясно представив штуковую головку правителя, увиденную сегодня в музее.
– А похож! – поддержал ее Беловежский.
– Майя, что совершенно очевидно по его неземной красоте, – насмешливо добавил Комодович.
– Злые вы, – рявкнула Марина. – А еще изучаете их культуру.
– Правильно, Мариночка, так их! Они и мизинца моего Пакаля не стоят! – поддержала Аня. – Но справедливости ради надо сказать, что у знатных майя был обычай деформировать череп, оттого они все с вытянутыми головами, без лбов и с выпирающими прямо от лба носами. Этот дядька, конечно, с нормальным черепом, но ради сходства со знатью, вероятно, затянул этот пучок прямо на затылке.
– И как же Пакаль достигает величия? Войнами и пленниками? – спросила Томина, памятуя уже увиденное в других городищах.
– Безусловно, – признала Аня. – Но помимо всего прочего, он разворачивает монументальное строительство. И величайшим сооружением его эпохи является Дворец.
– Тогда пойдем скорее во Дворец, – предложила Марина.
– Нам бы уже и поработать, – намекнул Антон. – Нам нужно тщательно зафоткать панель в Храме Солнца. Она там подлинная, а время неумолимо сглаживает надписи и изображения.
– Да-да, а старые фотографии не совсем качественные, – подхватила Львова. – Нужны свежие фотки и новые прорисовки. Тогда давайте начнем осмотр с Группы Креста.
– Пусть ребята работают, а ты мне все покажешь, – предложила Марина.
– Э-э, хитрая какая! – возмутился Беловежский. – Я здесь тоже впервые, забыла?
Они прошли через поросшую свежей травкой площадку для игры в мяч, поднялись на платформу и двигались вдоль ручья, заключенного в глубокую рукотворную каменную кладку.