Сара Фогбрайт в академии иллюзий
Шрифт:
Я проследила взглядом, как они сели на трёхколёсный паромагический велосипед — господин Сторм за руль, а Хильди в коляску — и покатили прочь со двора, гикая на кочках.
Уезжали и другие. Экипажи таяли, редела толпа. У списков почти никого не осталось, и я подошла ближе. Я заметила в стороне знакомую по экзаменам девушку, Бернардиту. Она тоже держалась особняком и тоже увидела меня.
— Волнуешься? — спросила она. — Твоего имени, кажется, пока нет в списке.
— Я Сара, — представилась
— Я помню.
— А ты…
— Дита, — решительно сказала моя новая знакомая. — Предпочитаю, чтобы меня звали так.
— Дита, — кивнула я. — Ты здесь одна?
— Мои родители, — сухо ответила она, — не смогли меня сопровождать. Твои, кажется, тоже не здесь?
— Да, и мои не смогли.
Я не была особенно искушена в вежливой беседе, и Дита, видимо, тоже, так что мы просто молча стояли рядом, время от времени поглядывая на список. Наконец подошёл и Оливер — в тот самый момент, когда наверху загорелась надпись: «Списки сформированы. Поздравляем всех поступивших!».
— Мне жаль, — сказал Оливер и потрепал меня по плечу. — Ничего, мисс Сара, вы сможете попробовать в будущем году.
— Ты смотришь не в тот список, — ответила я и указала пальцем. — Вот, я поступала на театральный — и поступила!
Бернардита, к слову, тоже прошла.
— На театральный? — озабоченно спросил Оливер. — Но разве вы собирались не на бытовой?
— Так уж вышло… И потом, мне не придётся учиться вместе с Голди и Дейзи. Только ради этого стоило выбрать театральный!
Оливер цокнул языком, но я не стала слушать, что он скажет, а вприпрыжку побежала к экипажу и, забравшись внутрь, торопливо перевела рычажок коммутатора в положение звонка. Штепсель уже был вставлен в линию Гринтона, приморского городка, а шнуры — в соответствующие гнёзда, чтобы связаться прямо с папиным гостиничным номером. Оливер только папе и звонил.
Папа страшно гордился тем, что в нашем экипаже установлен коммутатор. Мало кто мог себе такое позволить. Но отчего же он всё не отвечал?..
— Алло? — наконец раздался голос в трубке. — Оливер?
— Папа, это я. Я поступила!
— Хорошо. Молодец, Сара. Тебе стоило позвонить раньше: мы как раз отправляемся на морскую прогулку вдоль побережья. Ты меня задерживаешь.
— Я только-только узнала результат! Так что, раз я сдала, я могу выехать к вам уже сегодня?
Трубка замолчала, и я позвала:
— Папа! Алло!
— Да, Сара, я слышу. Ты думаешь ехать одна? Это неразумно.
— Но мы же договаривались, что если я поступлю…
— До начала занятий всего две недели, и я уверен, тебе стоит подготовиться. Понадобится форма, и что там ещё… Перья… Не в этот раз, Сара.
— Не хватало нам ещё переживаний! А случится что в дороге? —
Но разговор был. И они обещали. И я была уверена, что если успешно всё сдам, то поеду к ним…
— До свидания, Сара, — попрощался папа. — Надеюсь, хоть подготовиться к началу занятий ты сможешь без нас.
И нажал на рычаг.
Я вышла из экипажа и поморгала, чтобы смахнуть слезинку, но слёзы потекли ручьями. Оливер услужливо протянул мне платок. Рядом стояла Дита — видно, они поладили.
— Знаете что? — сказал Оливер. — Садитесь, и поедем праздновать. Вы ничего не имеете против мороженого?
Против мороженого мы ничего не имели.
Глава 2. Серый порошок
Две недели пролетели быстро. Даже не верилось, что занятия начнутся уже завтра.
Я сидела на подоконнике в комнате общежития и смотрела на хмурый вечер за окном. Подоконник мне сразу понравился: широкий, не то что дома. Удобно сидеть на таком, подложив под спину подушку, и пить горячий шоколад.
Шоколад в местной столовой варили отвратительный: несладкий, с какими-то частичками, которые не растворялись и хрустели на зубах. И то, что хрустело, было совсем не похоже на сахар. Да и подушка сбилась. Плотная и комковатая, вдобавок она казалась сырой.
Одна радость, что мы с Дитой соседки. В тот же день, как мы поступили, Оливер сходил с нами сюда, чтобы мы записались, ведь мы обе жили не в городе, и нам полагалось место в общежитии.
Родители сразу предупредили, что не имеют возможности снять мне квартиру — они уже делают это для Розали. А сестра сказала, что её квартирка крошечная, места для меня не хватит, к тому же она располагается рядом с её академией, так что мне пришлось бы ездить через весь город. В общежитии удобнее.
Я не возражала. Я подумала, что мне и самой будет приятнее жить отдельно от Розали.
Так вышло, что когда мы приехали регистрироваться, свободных мест оставалось много — видимо, все остальные ещё праздновали поступление, и мы успели одними из первых. Нас без труда поселили вдвоём. Даже позволили выбрать комнату, и мы взяли ту, окна которой выходили на академию художеств и её тренировочную площадку, обсаженную яблонями.
Дита сказала, что ей нравится старинная архитектура, а кирпичные корпусы академии — просто услада для глаз. Я сказала, что без ума от природы, и когда яблони зацветут, буду смотреть на них каждую свободную минутку.