Сделано в Японии
Шрифт:
— Что неразумно?
— Ехать в Интернет — кафе на полицейской машине.
— И в форме, — добавил Ганин.
— Форма не проблема. Сома-кун, у тебя гражданка здесь есть? — спросил Ивахара.
— Конечно!
— Тогда беги переодевайся! Я тоже сейчас переоденусь. Только вот с машиной вопрос решу…
— Не надо ничего решать, Ивахара-сан, — успокоил я разволновавшегося майора. — У Ганина-сана здесь машина, мы на ней целый день по Отару катаемся, так что я думаю, Ганин — сэнсэй нас до кафе подбросит.
— С удовольствием! — подтвердил Ганин.
— И еще одна проблема есть… — обернулся к нам с порога Сома. — Небольшая, но…
— Что еще, сержант? — недовольно
— Там, в кафе, один час пользования стоит триста иен…
— Понял! — Ивахара закачал головой. — Я оплачу, не беспокойся, сержант.
Мы вошли в Интернет — кафе через пятнадцать минут. И хотя все мы были в цивильном платье, со стороны все выглядело именно так, как было на самом деле: четыре конспиратора, не слишком убедительно имитируя абсолютное равнодушие к своей службе и служебным обязанностям, пытаются незаметно для оппонентов проникнуть в их компьютерную сеть с целью выуживания невероятно секретной, но до зарезу необходимой им информации. И как бы Ивахара вожделенно ни стрелял глазами по коленкам одиноких дамочек, потягивавших кофе под сигарету перед мерцающими дисплеями и отвечающих ему надо сказать, не самым призывным огнем; как бы ни старался я разыгрывать праздность и незаинтересованность ни в чем конкретном, равно как и абстрактном, поплевывая в потолок не столько в переносном, сколько в прямом смысле, — все равно каждый, кто захотел бы, без труда определил бы в нас незадачливый квартет ревностных службистов, которых государственный долг и техника безопасности выбросили на улицу в поисках радости и ответов на насущные вопросы. Мы-то с Ивахарой были еще как раз ничего, но Ганин с Сомой, двумя зубастыми пираньями вцепившиеся в экран, клавиатуру и мышь арендованного на ивахаровские триста иен компьютера, выдавали нас с головой.
У Сомы получилось все далеко не сразу, что породило у меня законные сомнения в его не только блестящих лингвистических, но и теперь уже в компьютерных способностях. Я так понимаю, что если бы не ценные, высказанные упругим шепотом, практические советы моего друга Ганина, из которых я разобрал только что-то типа «Лошадью ходи!» и «Кондуктор, нажми на тормоза!», в ивахаровские триста иен мы бы ни за что не уложились… Но, благо толковый и расторопный Ганин оказался под рукой, уже через сорок минут нашему благоговейному взору открылось затейливое древо внутренней служебной компьютерной сети таможенного управления славного города Отару.
— Где номера? — спросил радостный Сома.
Я протянул ему копии владивостокских бланков, и сержант стал яростно впечатывать их в строку поиска.
— Бинго! — американской пошлятиной отреагировал Сома на появление на дисплее первого «ответного» файла. — Давайте сверять!
— Вы чего, Сома-сан?! Какое там сверять! — взорвался вдруг Ганин, а мы с Ивахарой совсем даже и не взорвались, потому что особых причин для взрывания и психования у двух майоров, не особо сведущих в изящной науке хакерства, просто не могло быть.
— А что? — удивился Сома.
— Да ничего, — времени нет на сличения! — зашипел на него Ганин. — Распечатайте файл через принтер, и давайте следующий.
Сома покорно стал печатать все файлы безо всякой проверки, сэкономив нам полчаса драгоценного времени, но разорив при этом Ивахару еще на восемьдесят иен, поскольку казенный принтер отказывался печатать декларации иначе как по десять иен за страницу. Через пять минут все было закончено: Сома едва уловимым движением серой мышки вышел из таможенной сети, Ганин перехватил у него мышь и почистил принтерное каше, после чего перезагрузил компьютер, удалил все файлы из папочки «временные документы», а затем опять перезапустил компьютер.
—
— Знаешь чего, Ганин. Ты, это, от кафе отъезжай, проезжай пару кварталов вперед, там развернись и вернись вот сюда, к этой парикмахерской. Понял меня?
— Когда это я тебя не понимал, Такуя! — Ганин принялся исполнять изящный маневр по заявкам публики, оставив в легком недоумении Сато с Ивахарой.
Как только он вернул свой «талант» в район Интернет — кафе и припарковался у большого, уже включившего все свои призывные вечерние огни парикмахерского салона напротив, к нашему родимому Интернет — кафе неторопливо подрулила подозрительно черная «хонда», из которой в такт ей столь же неспешно, поминутно оглядываясь и запуская руки в карманы кителей, вышли два крепких мужика в форме таможенной службы. Они подошли к дверям, еще раз оглядели стоянку перед кафе, бросили орлиные взоры в нашем направлении и наконец шагнули внутрь.
— Вот теперь поехали, Ганин! — ткнул я нашего замечательного водителя в левое бедро.
В управлении мы тяжеловесной рысцой проскакали в ивахаровский кабинет и с жадностью набросились на раздобытые в «Нихон — кай хокен» и в Интернет — кафе бумаги. Результаты нашей исследовательской каторги оказались ожидаемыми: перед нами было восемь пар пэтээсок, каждая пара имела одинаковый номер, но машины значились в них абсолютно разные. Там, где Владивостоку сообщалось о доставке «мазды — трибьюта», отарский документ заявлял отправку на судне «хонды — сивик» со стотысячным пробегом и стоимостью всего в сто восемьдесят тысяч иен. По остальным семи автомобилям картина была абсолютно такой же.
— Получается, что задним числом установить то, какая правда машина была вывезена на судне, невозможно, — вздохнул Сома.
— Камеда нам так сейчас и говорил: все данные, которые запрашивает полиция… Канеко-сан ваш, например, из Саппоро опять им сегодня звонил, — обратился ко мне Ивахара, — все эти данные Маэно дает по этим вот файлам. Входит в свою же сеть и смотрит на свои файлы… А файлы эти показывают, что никакие «паджеро» и «лэнд — крузеры» из Отару никогда якобы не вывозились.
— Так точно. — Я взял пару деклараций. — Вот, смотрите, от нас под номером С—5340 6789/00/045 вывезена банальная «тойота — королла», купленная… Черт, не разобрать, шрифт мелкий… В магазине… «Куру — сяри», да? Да, «Куру — сяри»… А во Владивосток под номером С—5340 6789/00/045 ввезен «тойотовский» «прадо». Тоже не самый новый и не самый дорогой, но это уже детали…
— «Куру — сяри», говорите? — Ивахара посмотрел сначала на меня, а потом на декларации в своих руках. — И у меня тут на «трибьюте» тоже «Куру — сяри» стоит…
— У меня на «паджеро» тоже «Куру — сяри», — внес свою лепту в очередной раз за сегодняшний день скромный Сома.
— Да тут, я гляжу, все восемь тачек оформлены через этот самый «Куру — сяри», — резюмировал пробежавший глазами по остальным пяти декларациям внимательный Ганин.
— Что за «Куру — сяри» такой? — спросил Ивахара.
Сома взял с тумбочки у окна желтый кирпич телефонного справочника и стал его быстро листать. Мы в три пары глаз следили за его пальцами, отчего движения их, как нам всем казалось, становились все быстрее и быстрее. Наконец тонкие пальцы Сомы остановились:
— Вот, «Куру — сяри»! Английское «Cool» и наше «сяри», колесо то есть, — зачитал нам результаты своего поиска Сома.
— Где находится? — с надеждой в голосе спросил Ивахара. — В Отару? Где?
— Нет, Ивахара-сан, не в Отару, — извинился Сома. — Адрес саппоровский: район Хигаси…