Семейство Доддов за границей
Шрифт:
Помнишь ли ты капитана Морриса 25-го линейнаго полка, того смуглаго офицера, который былъ присланъ съ командою въ Броффъ, посл того, какъ тамъ сожгли несчастнаго Мэк-Ши? Я видла его вчера; но, Китти, онъ, въ поношенномъ синемъ фрак, вовсе не похожъ на того Морриса, какимъ былъ для меня въ нашемъ захолусть. Онъ хотлъ поклониться мн, но я остановила его взглядомъ, очень-ясно говорившимъ: «наше знакомство кончилось». Напротивъ, Каролина, шедшая позади меня съ Джемсомъ, не только поклонилась, но и заговорила съ нимъ. Онъ сказалъ: «ваша сестрица не узнала меня: въ-самомъ-дл болзнь измнила меня. Я оставляю службу». Онъ спрашивалъ, гд мы остановились — внимательность, совершенно излишняя: я думаю, что простая деликатность могла бъ удержать его отъ визитовъ посл ссоры, которую онъ имлъ съ папа въ Брофф.
Уговори твоего папа везти тебя за границу, хотя на одно лто. Поврь мн, Китти, это лучшее средство образовать себя. Еслибъ теперь ты взглянула на Джемса — помнишь, какой онъ былъ неряха — ты не узнала бы его: волосы у него отлично причесаны, напомажены; перчатки
ПИСЬМО IV
Джемсъ Доддъ къ Роберту Дулэну, Е. В. [8] , въ Trinity College, въ Дублинъ.
Вотъ мы дохали до Брюсселя и поживаемъ здсь не такъ, какъ жили встарину въ Додсборо! У насъ отличная квартира въ Bellevue, прекрасной гостинниц; у насъ превосходнйшій столъ, и, что на мой вкусъ еще лучше, какъ-разъ подъ-бокомъ обязательнйшій жидъ-ростовщикъ, снабжающій «достойныхъ доврія особъ умренными суммами съ обезпеченіемъ распискою» — поприще, на которомъ я ужь оказалъ нкоторые успхи, къ значительному улучшенію бренной стороны моей личности. Портные — артисты своего дла, и наряжаютъ человка съ ногъ до головы; у нихъ ты находишь все: перчатки, сапоги, шляпу; ничто не забыто. Куафёры тоже несравненны. Сначала думалъ я, что нтъ средствъ сообщить моимъ космамъ привлекательность; но, къ пріятному изумленію моему, открылось, что могу гордиться своею chevelure, и обрадованъ широкимъ зачаткомъ усовъ, пока еще слабо-обрисовывающихся темноватою полосою на верхней губ моей.
8
Е. В. «его высокоблагородіе» — такъ мы переводимъ Esq. (Esquire) — титулъ, который дается лицамъ, непринадлежащимъ къ Nobility, высшему или «титулованному» дворянству.
9
Бобъ уменьшительное отъ Робертъ.
Одеждою пренебрегать глупо: въ темнозеленомъ отличномъ пальто я сталъ не тмъ человкомъ, какимъ былъ, мсяцъ назадъ, въ бумазейной охотничьей жакетк: разница такая же, какъ между пернатымъ орломъ и вылинявшимъ индюкомъ. Между одеждою и характеромъ неразрывная связь; рдкая вещь такъ сильно дйствуетъ на человческую натуру, какъ покрой фрака. Яснйшій свидтель этому для меня — чувство, съ которымъ теперь я вхожу въ общество: такъ ли я входилъ нсколько недль назадъ? Тогда во мн была смсь стыдливости и чванства, робости и презрнія, теперь во мн развязная увренность, что я человкъ «приличный», что мой фракъ, галстухъ, жилетъ, шляпа могутъ выдержать самый строгій разборъ; что еслибъ нашелся наглецъ, который осмлился бы разсматривать меня въ лорнетъ, то я расквитаюсь тмъ же, съ насмшливою улыбкою въ придачу. Кстати, манера смотрть невыразимо-гордо — первый урокъ, получаемый за границею. Вс, съ кмъ вы встрчаетесь по выход на берегъ: полицейскіе и таможенные служители, трактирщикъ, лакеи, конторщики — вс проникнуты великолпнымъ презрніемъ ко всему и ко всмъ. Сначала приходишь отъ этого въ замшательство; но потомъ, пріучившись расплачиваться тмъ же, чувствуешь себя совершенно въ своей тарелк. Могу льстить себя увренностью, что я теперь ужь отлично выучился этимъ штукамъ; хотя нельзя не признаться, Бобъ, что воспитаніе мое идетъ не безъ задержекъ. Цлое утро я долженъ быть съ отцомъ или матушкою: осматриваемъ городъ и достопримчательности; то отъискиваемъ рубенсовскую картину, то занимаемся на рынк изслдованіями о цн рыбы, птицы, овощей, приторговываясь къ вещамъ, которыхъ не хотимъ покупать. Этимъ упражненіемъ занимается матушка; то лазимъ по лстницамъ осматривать квартиры, которыя не думаемъ нанимать; все затмъ, чтобъ «все знать», какъ говоритъ матушка. И дйствительно, любознательность ея вознаграждается: не безъ нкоторыхъ непріятностей, какъ свидтельствуетъ случаи, бывшій съ нами во вторникъ. Странствуя по Ватерлооскому Бульвару, мы увидли хорошенькій домикъ съ билетикомъ на дверяхъ: «отдается въ наймы». Матушка и Мери Анна, по обыкновенію, велли кучеру остановиться. Мы вошли, спросили хозяина, и передъ нами явился маленькій, краснощокій человчекъ въ огромномъ парик, съ живыми, бойкими глазами. «Можно посмотрть вашъ домъ? Онъ отдается съ мебелью?» — «Да». — «Есть конюшни?» — «Просторная конюшня на четыре лошади». И мы потащились по лстниц, потомъ по комнатамъ, то бродя въ темныхъ корридорахъ, то натыкаясь на запертыя двери, нсколько разъ возвращаясь въ каждую комнату; мы заглядывали во вс углы, везд нюхали, нтъ ли сырости, дыму или запаху. Пока мы осматривали комнаты, хозяинъ осматривалъ насъ, и вроятно дошелъ до невыгодныхъ заключеній, потому-что вдругъ перебилъ наши
Черезъ пять минутъ мы были испуганы страшнымъ шумомъ и крикомъ въ зал; выбжавъ туда, я усплъ увидть, какъ мсьё Шерри летитъ съ лстницы, а батюшка стоитъ на порог, медленно опуская правую ногу — аттитюда, неоспоримо-говорившая, что употреблено такъ-называемое въ нашихъ законахъ «нападеніе сзади», vis а tergo. Гнвъ старика нсколько минутъ не позволялъ обращаться къ нему съ вопросами; наконецъ causa belli объяснилась: несчастный Шерри прізжалъ извиниться въ странномъ поступк съ нами — и чмъ же извинялся? тмъ, что «ошибся, принявъ мистриссъ и миссъ Доддъ за женщинъ двусмысленнаго положенія въ обществ» — ошибка, которой нельзя поправить, признаваясь въ ней; по-крайней-мр такъ думалъ отецъ, прибгая къ нецеремонному отвту на его объясненія.
Матушка горько плакала о такомъ оскорбленіи отъ мсьё Шерри; я смялся до упаду, какъ явился полицейскій чиновникъ арестовать нашего старика за «личную обиду», нанесенную Шерри. Только благодаря заступничеству англійскаго посланника, батюшку оставили свободнымъ на честное слово, съ обязательствомъ явиться въ понедльникъ въ судъ исправительной полиціи. Если мы здсь поживемъ еще, то, вроятно, пріобртемъ обширныя познанія въ бельгійскихъ законахъ, и пріобртемъ наилучшимъ, по увренію преподавателей, путемъ — практическимъ. Если батюшка вздумаетъ защищаться, то, съ помощью здшнихъ адвокатовъ, дло протянется до весны и, быть-можетъ, насъ не выпустятъ изъ Брюсселя раньше нсколькихъ мсяцевъ; при пособіи моего услужливаго друга, Лазаря Зимрока, время это пройдетъ для меня не безъ пользы и удовольствія.
«Надобно заниматься французскимъ языкомъ, осматривать галереи, изучать произведенія искусства» — согласенъ, милый Бобъ; но гд взять времени на это? — вотъ вопросъ. Матушка и сестры поглощаютъ у меня все утро; мн очень-рдко удается отдлаться отъ нихъ раньше пяти часовъ, и у меня едва остается минута, чтобъ до обда заглянуть въ клубъ и разокъ-другой сразиться въ экарте. Игра недурная: иногда за одинъ разъ идетъ семьдесятъ, сто наполеондоровъ. И что за игроки! молодцы, которые держатъ карты минутъ десять, изучая ваше лицо, уловляя каждую черту его, каждое движеніе, читая васъ, будто раскрытую книгу. Какой бы спокойный, довольный видъ ни принимали вы, чтобъ скрыть «дурную сдачу» — не поможетъ: они улыбаются вашимъ ребяческимъ усиліямъ и говорятъ вамъ «проиграли», прежде, нежели вы скинули хоть одну карту. Ученые много толкуютъ о геніи, талант, знаніи человческаго сердца и тому подобномъ, спрашиваю тебя, какъ ты назовешь искусство этихъ господъ? Разв это не геній, не глубочайшее знаніе человка?
Посл обда, говоря, что иду брать урокъ французскаго языка, отправляюсь въ Оперу. Я членъ Омнибусъ-ложи; вс мои компаньйоны отборный народъ — самые лихіе малые; каждый прізжаетъ въ своемъ брум. Мн чертовски-стыдно, Бобъ, что у меня только кабріолетъ, который нанимаю у своего пріятеля Лазаря за двнадцать фунтовъ въ мсяцъ. Они жестоко смются надъ тмъ, что у меня «экипажъ во вкус рококо»; но я отдлываюсь отъ насмшекъ, говоря, что на слдующей недл ожидаю изъ Лондона своихъ лошадей съ экипажами. Лазарь общалъ достать мн ходсоновскій малибранъ и пару срыхъ въ яблокахъ, если я заплачу за нихъ, что будутъ стоить, векселемъ съ уплатою черезъ три мсяца. Штиклеръ, другой поставщикъ необходимыхъ вещей, требовалъ, чтобъ на вексел подписался отецъ; даже, негодяй, хотлъ разсказать все старику. Заткнуть ему ротъ обошлось мн въ десять фунтовъ.
Изъ театра отправляемся ужинать къ Dubos; и ты себ не можешь вообразить, Бобъ, что за ужинъ у него! Помню, какіе ужины считали мы съ тобою встарину верхомъ гастрономіи — помню и стыжусь помнить! Обыкновенно приглашаемъ съ собою артистовъ и артистокъ: они чрезвычайно-пріятны въ компаніи. Скажу теб, что здсь есть m-lle L'eonine, танцовщица, милйшее существо въ мір. Говорятъ, что она по секрету повнчана съ графомъ Мерленсомъ, но не хочетъ оставлять сцены, пока не соберетъ мильйона — франковъ, или фунговъ — не припомню хорошенько.
Ужинъ кончается обыкновенно часа въ четыре; потомъ отправляемся въ дарленовскій ресторанъ, гд играемъ на бильярд. Въ этомъ я не силенъ еще; моя спеціальность — экарте, въ которомъ навожу трепетъ на всхъ. Когда начнутся въ слдующемъ мсяц скачки, я также думаю воспользоваться своими свдніями но части лошадей: надобно показать бельгійцамъ, что такое называется «знатокъ». Ужь я держу пари за отличнаго жеребца Number-Nip, отъ Barnabas. У насъ компанія; я въ третьей дол всей суммы. Если хочешь выиграть наврняка фунтовъ пятьдесятъ, увдомь меня къ десятому числу, я для тебя это устрою.