Сердце знает
Шрифт:
Риз, кивнул, произнеся с трудом: — Я рад, что этому тебя научил Сид, а не другой мужчина.
— Я тоже. Честно говоря, у меня не оставалось времени на мужчин.
— У меня тоже, после того как я перестал играть за «Ма-верикс». — Риз улыбнулся, а его рука скользнула немного выше.
— Мне кажется, я не избаловала его. Он не маменькин сынок.
— Нет. Но я понимаю, почему ему не нравилось, когда ты отнимала его от груди. Я бы тоже возражал. — Он расстегнул застежку ее лифчика, шепча: — Пойдем в машину. Спорю, и мы сможем вызвать слезы на глазах старушки.
— Это ты меня назвал старушкой?
— Я уже
Хелен рассмеялась, но когда он начал ласкать ее соски, замолчала и вздрогнула. Ее тело потянулось к нему. Риз поцеловал ее, и Хелен почувствовала, как его язык проник ей в рот. У них обоих перехватило дыхание, и они перешли на жаркий шепот:
— Ну же, пойдем в машину, — Риз отнял руку, — пока нас не застали в гостиной.
— Если нас застанут в машине, тоже будет не очень хорошо.
— Давай куда-нибудь поедем. Плакса во дворе. Он присмотрит за Сидом.
— У тебя завтра встреча?
— В девять, по местному времени.
— Ты можешь остаться на ночь здесь.
— Да? — Но тебе придется спать на диване.
16
На рассвете Риз встретил Доузера и Тайтуса возле баскетбольного шита.
Он ушел, а его сын, жена и собака остались спать в квартире, которая была чужой для каждого из них. Пробираясь в неверном утреннем свете почти наощупь, среди взятой на прокат мебели, он вдруг с особой силой ощутил нелепость ситуации: в этой квартире жили его близкие, но сама квартира была чужой. Тысячи раз он по утрам выходил из меблированных комнат, но сегодня все было совершенно иначе. Сегодня он двигался осторожно, стараясь не потревожить близких ему людей, словно опасаясь ненароком разорвать тонкую ниточку, связавшую их совсем недавно.
— Осторожно, не разбуди их, ты теперь за них в ответе.
Как странно, очень странно. Он вернулся домой один и обнаружил три живых существа, которые были частью его самого. Удивительное чувство — ему не хотелось оставлять их ни на минуту. Но ведь надо работать. И эта мысль тоже показалась неожиданной. Он вернулся домой, чтобы попрощаться со своим отцом, отдать дань уважения и уехать отсюда, из Бед-Ривера, навсегда. Но Бед-Ривер не только не отпустил его, но, казалось, постарался привязать еще сильнее.
Сегодня Риз пришел первым. Он взял мяч, достал любимые кроссовки из ящика и сел на скамейку, вмурованную в асфальт. Не успел он зашнуровать кроссовки, как появились друзья. Три закадычных друга начали утро с игры «вокруг света», которая помогает расслабиться и телом, и душой. Риза беспокоили две вещи: собрание Совета и улика, которую он нашел в траве на обочине. Он передал железку Доузеру, затем глотнул воды из бутылки, наблюдая, как на лице друга появляется хищное выражение.
— Конечно, это от орудия убийства. Это фара. — Доузер вытер лицо рукавом футболки. — Я думаю, мы должны сейчас же показать это федералам.
— А что, если эти бюрократы засунут ее в долгий ящик? — попытался возразить Риз, хотя знал, что Доузер прав.
— У нас нет выбора. Придется рискнуть. — Доузер позволил Тайтусу взглянуть на находку Риза. Но отдавать ее не собирался. —
— Может, я сам поговорю с Джином? — Лучик утреннего солнца вспыхнул на кусочке железа. Риз посмотрел на этот кусочек. Он был в надежных руках друзей. ФБР такой надежды ему не внушало. Пару лет назад одного из его двоюродных братьев забили до смерти, а федералы так и не нашли убийцу.
— Джин сейчас из кожи вон лезет, чтобы ни с кем не встречаться, — сказал Тайтус.
— Думаешь, он мне не поверит? Раньше мы были достаточно близки, все мы, помните?
— Да, но ведь Джина пару раз отстраняли от работы, — пояснил Доузер. — Так что, ему приходится вести себя тихо.
— За что отстраняли?
— Превышение полномочий. Он иногда немного горячится.
Риз усмехнулся. Джин был из тех парней, которые снимут с себя последнюю рубашку, но у него отвратительная привычка открывать рот в самый неподходящий момент, что обычно приводит к неприятностям. Превышение полномочий — в этом весь Джин.
Доузер засмеялся. — Ты же не хочешь, чтобы Джин арестовал тебя в один из тех поганых дней, когда его старушка запирает дверь своей спальни.
— Или после такой ночки, когда она пропадает неизвестно где, — добавил Тайтус.
— А я то думал, они горячо любят друг друга, — Доузер и Тайтус переглянулись.
Риз смотрел по сторонам, улыбаясь, и думал, эти парни читают его мысли.
«Горячо», это еще мягко сказано. В то же время он пытался представить себе Большого Джина напуганным. Джин никогда никого не боялся, кроме этой хрупкой, но волевой женщины, на которой женился.
— Сколько ты женат, Доузер? — спросил Риз.
— Одиннадцать лет и, похоже, что навсегда.
— Ты думаешь это возможно?
— Для меня не может быть по-другому. Нам с Дженни много чего пришлось пережить вместе, — Доузер внимательно изучал кусок металла, говорил он тихо, переворачивая его в ладони. — Пару лет назад мы потеряли ребенка. И хотя у нас их трое, было очень тяжело потерять малыша. Дженни сильнее, чем я. — Он взглянул вверх, сощурив один глаз. — Она достаточно сильная, чтобы наш брак длился вечно.
Риз закивал. В этом Хелен была похожа на Дженни. Достаточно сильная, чтобы самостоятельно вырастить сына. Но, в таком случае, он мог оказаться лишним, и эта мысль была ему неприятна.
Достаточно сильная, чтобы быть вместе всю жизнь. Да, это ему нравилось.
— Я думаю, Джин сказал бы мне, что что-то нашел здесь, — он посмотрел на своих друзей, ожидая поддержки. — Если бы я только попросил.
— Ты больше не капитан команды, Блу. Прошло много времени, ты побывал там, где такие парни, как мы, никогда и не будем. Все что у нас есть — островок в центре Южной Дакоты, эти бейджи, эта… — Доузер кивком головы указал на Тайтуса, — …работа в казино, которое может закрыться в следующем году. Ты живешь прошлым и думаешь, что ничего не изменилось.