Серебром и солнцем
Шрифт:
– Да? – охотник, казалось, огорчился. – Зато ты - совсем как прежде.
– Диана рассказала мне о твоём визите. Не ожидала от тебя столь безумного поступка! Я ждала, что ты ещё навестишь меня… нас.
– Прости. Главе ордена не так-то просто вырваться хотя бы за пределы Академии. Но я готовился к твоему приезду…
– Какие здесь новости? Я слышала, carere morte здорово расплодились.
– Да. Очень тяжёлая зима, – Карл вздохнул. – Потери у нас небольшие, но орден понемногу вытесняют из Ориенса. Я уже три раза устраивал
– Даниель меня пугал, что Дэви готовится к войне за столицу.
– Да, это так. И мы готовимся. Будь осторожна здесь. Когда ты вернулась? Вчера… сегодня?
– Сегодня вечером.
– Что ж, - Карл хитро улыбнулся.
– Беги домой, собирайся в новую дорогу. Я пошлю тебя на Бал Карды.
– Он завтра!
– Да, именно. Потому я и вызвал вас с Даниелем из Прэсто в такой спешке. Соберись и возвращайся. Я объясню тебе новое задание.
Мира нахмурилась, недовольная его начальственным тоном:
– Верно говорят: те, кто поднимаются на высокие должности из низов, сильно меняются! Что за задание? Важное?
Карл оглядел тёмный и кажущийся пустым парк.
– Я не могу говорить здесь, - мягче сказал он. – Твоё задание касается избранной. Недавно я понял, кто он, наш неуловимый обладатель дара... Собери всё, что нужно для путешествия, и приходи в кабинет Латэ.
Услышав об избранной, Мира отступила и опустилась на ступени. Сердце забилось часто-часто, почти как у человека. Сейчас разорвётся… и это, пожалуй, лучшее, что теперь может с ней случиться. Избранный, дар – какие пустые слова! В них больше нет надежды. Бессмыслица. Чернота.
Пустота…
– Что с тобой? – спросил Карл. Он с тревогой следил за ней. – Ты до сих пор нездорова? Этот инквизитор опять морил тебя голодом?
– Нет, Даниель ни при чём, - почти беззвучно прошептала она.
– Просто ночь сегодня какая-то… очень уж тёмная. Какой же тогда будет следующая?
– Если бы ты сказала, что случилось… - охотник опустился на ступени рядом с ней.
«О, ты обязательно помог бы!» – про себя усмехнулась Мира. – Нет. Нет. Нет… Ничего, - вновь обронила она.
Её снова затрясло.
«Я ведь умер. Я должен был, чтобы остаться собой…»
«Но ты... Что ты сделала со мной? Это… чудовищно».
– Ты здесь… замерзаешь. Пойдём в Академию.
Она усмехнулась, ничего не сказала, осталась на ступенях. Но неосознанно, робко Мира потянулась к охотнику: к чужому теплу, к свету чужой жизни. Он встревожил её. Он пообещал краткое спасение от тьмы и пустоты, от призраков и страхов. Он разбудил голод, но не до крови - до ласки. Задавленный голод её одиночества. Забыться в объятиях, все равно, чьих, лишь бы сильных, таких, чтобы не думать, хоть краткий миг, что впереди дороги больше нет!
– Я очень рад, что ты вернулась, - тихо сказал Карл.
– В Прэсто ты заставила меня поволноваться.
Она
– Пойдём сейчас ко мне…
– Я давно должен был тебе сказать… - он осёкся, нахмурился, глядя, как ее холодные пальцы ласково, завлекающее щёкочут его ладонь. – Мира, ты что делаешь?
– Мне страшно одной, - призналась она и потерянно улыбнулась, не зная как еще намекнуть ему, чего ей сейчас действительно хочется. – Я… боюсь темноты.
Но его рука была напряжена и тверда как камень.
– Идём, - прошептала Мира, закрыв глаза. Говорить громче было больно.
– Тебе же всё равно, кто тебя пожалеет, вампирка? – Карл поджал губы, резко поднялся. – Найди кого-нибудь, а у меня много других дел. И не забудь о задании!
Она склонила голову к коленям, вцепилась пальцами в волосы и не глядела, как он уходит.
Мира легко отыскала этот дом в Центре, хотя прежде была здесь всего один раз. Двухэтажный, из красного кирпича, с красивыми лепными балкончиками – крохотными и совершенно бесполезными. Она быстро нашла нужное окно на втором этаже и, накинув крылатую тень, поднялась туда.
Это было окно кабинета. Старый человек сидел в кресле. В свете единственной свечи он просматривал какую-то книгу поверх новеньких очков. Мира постучала по раме, и он вскинул голову.
– Откройте, - глухо потребовала Мира.
Латэ засуетился. Он отворил окно, зажёг больше свечей. Бывший глава сильно постарел за эти годы. Он похудел и словно ссохся, голова стала совсем серебряной.
– Нежданная гостья! Что-то случилось, Мира?
Она долго молчала, просто смотрела на него, а в памяти проносились все годы в ордене и вся его ложь, ложь, ложь…
– Зачем вы не сказали мне сразу, что Винсента не исцелить? – наконец спросила она.
Латэ сел в кресло. Он выглядел радостным, будто давно готовился к этому разговору. Он откинул голову на спинку, пронзительно посмотрел на нее
– Когда ты поняла?
– Только что. Даниель сказал мне. Сказал прямо! И всё равно я не могу поверить…
– Ты уже достаточно сильна, чтобы принять это.
– Винсент – не моя кукла, - еле слышно запротестовала Мира.
– Я не могу видеть его глазами, слышать его ушами. Он пропал семь лет назад, и я не знаю, где он!
– А ты пробовала хоть раз почувствовать его?
– Нет.
– Попробуй. Это самый простой способ поверить, Мира.
– Не хочу вам верить!
– Я уже слышал это, знаешь, от кого?
– Вы… вы говорили с Винсентом об этом?! Боже… - злая сила, подерживавшая ее до сих пор, исчезла. Мира опустилась на пол, закрыла лицо руками.
– Винсент спросил это в первый же день своей вечности, - Латэ досадливо поморщился. – Впрочем, не стоит вовсе упоминать его имя. Винсент погиб пятнадцать лет назад. Тот, о ком мы говорим, только твоя кукла.