Сестра Королевы

Таможская Лариса Сергеевна

Часовые на надвратной башне города издалека заметили герцогское знамя и послали за шерифом. Так что когда герцог с семьей въезжал в городские ворота его уже встречал шериф под звуки фанфар.

Приезд герцога и его семьи наделал много шума в городе. Все сразу же отправились на ярмарку. Седрик был щедр, оплачивая покупки жены, дочерей и их камеристок. Джеффри и Джозеф платили за себя сами. Уильям вертелся во все стороны, чуть не падая с седла. Когда все же холод дал о себе знать, озябшие, но довольные и веселые все отправились в городской дом. Ночевать решили в городе. Чтобы назавтра еще

раз посетить ярмарку и уже потом отправиться домой. Несмотря на то, что шел рождественский пост и набор блюд был довольно ограниченным, ужин прошел весело, с шутками и воспоминаниями с ярмарки. Дом в Питерборо был намного меньше лондонского и семья герцога и все рыцари с трудом могли разместиться за столом. Ночевать же и вовсе приходилось по несколько человек в комнате. В кабинете Седрика поставили топчаны и разместили там леди Меган и камеристок Фелисити и Фелони. Так что волей - не волей Седрик и Айлентина оказались в одной спальне. Но Седрик был очень доволен сложившимся положением.

– Как будем ночевать, миледи?
– Радостно спросил жену Седрик, когда Меган за ширмой переодела ее в ночную рубашку и халат, и ушла.

Сам он уже тоже был приготовлен Демианом ко сну и стоял возле камина в халате.

Выйдя из-за ширмы Айлентина оглядела спальню.

– Если бы это было лето, вам бы пришлось спать в кресле, милорд. Но зимой я этого допустить не могу.
– Она открыла сундук и достала меховое одеяло.
– Придется спать на одной кровати.

– Очень рад этому, миледи!
– Обрадовано воскликнул Седрик и поспешно забрав у жены одеяло бросил его на кровать.

– Кровать большая, так что между нами можно будет положить большую подушку - валик. И у каждого будет свое одеяло.
– Остудила радость Седрика Айлентина. Недовольный Седрик поджал губы и смотрел как жена устраивает постель. Она действительно уложила посередине длинную подушку - валик, по обеим сторонам от него расправила два меховых одеяла. Сохраняя тайну их отношений и потому, что камеристки спали в соседней комнате, она сама сделала эту несложную работу. Скинув домашние туфли, но не снимая халата Айлентина забралась в постель и закуталась в меховое одеяло. Седрик по-прежнему стоял у камина.

– Милорд, вы решили спать стоя?
– Осведомилась она, устраиваясь поудобней.
– Ложитесь.

– Не могу отказаться от вашего предложения, миледи.
– Седрик подбросил в камин дров и лег на свою сторону кровати.

– Загасите, пожалуйста, свечи, милорд.
– Попросила Айлентина.

Вытащив руку из-под одеяла он потянулся за подсвечником, стоящем на прикроватном столике. Взяв его он загасил свечи и спальня погрузилась в веселый полумрак развеивающийся сполохами пламени из камина. Благодаря отсветам языков огня предметы в комнате отбрасывали на стены причудливые тени. И даже казалось что дамы и рыцари на гобелене шевелятся.

Заложив руки за голову Седрик уставился в купол балдахина . Сон никак не шел к нему, соседство жены беспокоило его. Он с радостью отшвырнул бы валик - подушку лежащий между ними и заключил бы ее в объятия. Но не мог. Не мог нарушить данное им рыцарское слово. Его жена сама должна была захотеть этого. Он чертыхался в душе, но ничего не мог сделать. Впрочем

Айлентина тоже, кажется, не спала. Ее дыхание не было ровным и размеренным дыханием спящего. И она все время возилась под одеялом. Седрик решился заговорить с ней.

– Айлентина, вам тоже не спится? Может быть вам неудобно?

– Нет, милорд, постель вполне удобная, но у меня очень замерзли ноги.
– Она была недовольна этим обстоятельством.
– Наверное надо велеть служанке принести грелку.

– Все уже спят, миледи.
– Отозвался Седрик - Пока ваша Меган разбудит служанку, пока та дождется, чтоб дрова прогорели до тлеющих углей, пока наберет их в грелку и прогреет вам постель, пройдет почти вся ночь.

– Вы предлагаете мне мерзнуть дальше, милорд?
– Подняла от подушки голову Айлентина.

– Ну что вы, миледи!
– Воскликнул Седрик и приподнялся на локтях.
– Я мог бы сделать это быстрее, Айлентина, согрев вас сам.
– Он с надеждой смотрел на жену.

– Предпочитаю замерзнуть.
– Фыркнула она.

– Ну почему же?
– Седрик лег на бок и подпер голову рукой.

– Милорд, я же поставила условие и не отступлюсь от него.
– Айлентина поглубже зарылась в одеяло.

– Обещаю вам, миледи, что я ни в коем случае не буду посягать на вас лично. Клянусь вам!
– Седрик пальцем прижал подушку-валик чтоб лучше видеть жену.

– Милорд, вы неплохой дипломат и должны понимать, что вероломное нарушений условий договора, влечет за собой плохие последствия - Она сбросила его палец с валика.

– Миледи, я не вероломен!
– Возмутился Седрик.
– Я ведь не напал на вас.

– Слава Богу!
– Воскликнула Айлентина.

– Я бы просто обнял вас, прижал бы к себе и мы бы с вами согревали друг друга.
– Продолжал уговаривать Седрик.

– Вот уж не думала, что вы любите мечтать, милорд.
– Айлентина сдерживала улыбку.

– Это не мечты, миледи, это то, что скрасило бы нам ночь.
– Седрик подвинулся ближе к подушке-валику.
– Я ведь обещал не посягать на вас.

– Милорд, - вздохнула Айлентина.
– Вам угодно провести ночь в кресле у камина?

– Нет.
– Тоже вздохнул Седрик и снова лег.
– Уж лучше здесь, на кровати с вами и валиком.

– Тогда доброй ночи, милорд.
– Улыбнулась в полумраке Айлентина и повернулась спиной к мужу.

– Доброй ночи, Айлентина.
– Вздохнул Седрик.

Айлентина вскоре затихла и уснула. А Седрик еще долго лежал думая о жене. Он был рад оказаться с ней в одной постели и поражался комичности ситуации. "Как Тристан и Изольда" - думал он - " Только между ними лежал меч, а между нами дурацкий валик!" И Седрик пихнул кулаком валик-подушку. В конце концов заснул и он решив про себя, что повторит свои попытки сблизиться с женой, в Рождественскую ночь. Может быть под влиянием радостного праздника она не устоит и отступит от своего соглашения.

Утором все были радостные и возбужденные от предстоящего еще одного ярмарочного дня. Всем нужно было купить подарки на Рождество и Седрик уступил просьбам Айлентины и дочерей разрешить им самим ходить по ярмарке, отправив с ними больше половины охраны, он отпустил их.