Северные архивы. Роман. С фр.
Шрифт:
9-1868
регородки, раскаленный металл и человеческая
плоть. Человек XIX века, уважающий приличия,
Мишель Шарль не написал, что к их маленькой
веселой компании присоединилось несколько лю
безных барышень. Он упомянул об их присутст
вии в разговоре с сыном. Он также избавил детей
от некоторых отвратительных деталей, которые я
почерпнула из официальных докладов.
Другие люди, близкие родственники жертв, то
же хранили память
Лемарье, отец погибшего студента, выстроил на
месте крушения часовню, посвященную Огненной
Богоматери; вскоре после церемонии освящения
он сошел с ума. Здание, кажется, было довольно
уродливым, но его название впечатляет. Огненная
Богоматерь: другой набожный отец мог бы посвя
тить часовню Богоматери Всех Скорбящих, Бого
матери-Утешительнице или кому-нибудь еще.
Человек мужественный, архитектор предпочел
взглянуть в глаза своему горю, рискуя сгореть в
нем сам. Его Огненная Богоматерь помимо воли
заставляет меня вспомнить о Дурге или Кали *, о
могущественной индусской Матери, из которой
все исходит и в которой все гибнет, она танцует
над миром, уничтожая формы живущего. Но хри
стианское мышление — иное по своей сущности.
«О нежная Мария, защити нас от пламени земно
го! Охрани нас от пламени вечного!» — гласила
надпись на фронтоне. По душам, перешедшим из
огня земного в огонь Чистилища, предстояло слу
жить по четыре мессы в год. Так оно и было в
течение двадцати лет. Затем забвение рассеяло
130
пепел воспоминаний. Часовня в стиле трубадуров
тридцать лет назад еще стояла на прежнем месте.
Теперь там выстроили дом.
Нити паутины, в которых мы все запутаны,
очень тонки: Мишелю Шарлю предстояло про
жить еще сорок четыре года, то майское утро мог
ло обернуться не спасением жизни, а избавлением
от нее. В то же время трое его детей и их потомки,
в том числе и я, рисковали вообще не появиться на
свет. Когда я думаю, что неисправный шатун (как
уверяли, в Англии были заказаны запасные части,
но они залежались на таможне) едва не уничто
жил эту возможность, когда, с другой стороны, я
вижу, как мало осталось от большинства состояв
шихся и прожитых жизней, то с трудом могу за
ставить себя придавать значение подобным
сцеплениям случайностей. И все-таки образ,
всплывающий передо мной, когда я думаю об
этом несчастье, происшедшем при Луи-Филип
пе, — это двадцатилетний юноша, бросающийся
головой в проем, ослепленный и окровавленный,
как
свое потомство.
* * *
Д а ж е для моего отца, который терпеть не
мог все, что привязывало его к семье, и уж тем
более для моего деда, бывшего образцовым
семьянином, старый дом в Байёле всегда оли
цетворял красоту, порядок и покой. Поскольку
дом исчез в пожарах 1 9 1 4 года и я едва успела
131
9*
увидеть его, будучи совсем ребенком, он навсег
да останется в illo tempore *, подобно одному из
мифов золотого века. Бальзак в «Поисках Абсо
люта» описал подобное жилище со свойствен
ной ему гениальностью мечтателя, страдающего,
однако, манией величия, всякий раз приводив
шей его к преувеличениям. Во французской
Фландрии найдется немного семей, чьи гостиные
украшали бы портреты предков кисти Тициана.
Очень немногие выращивали у себя в саду
тюльпаны, каждая луковица которых стоила
пятьдесят экю. Ни у кого, к счастью, не было
целой серии панно, где во всех деталях была
представлена жизнь купца-патриота Ван Артевел-
де, это не более чем наивная выдумка красно
деревца эпохи Луи-Филиппа. Но если принять
во внимание лишь самую суть, дом Клаасов изо
бражен Бальзаком, почти не бывавшим на Севе
ре, так живо и с таким мастерством, что я могу
не трудиться описывать дом в Байёле.
Тонкий звон колокольчика и тявканье люби
мой собаки Миски наполняют душу Мишеля Шар
ля сладостью, которую, казалось, ему не дано
было больше испытать. Затем появляются три де
вицы, Габриель, Луиза и Валери, бело-розовые в
своих летних нарядах, они выбежали навстречу
брату, чтобы открыть ему дверь. По-королевски
уверенная в себе, прекрасно сдерживая волне
ние, с ободряющей улыбкой на устах выплывает
1 Во время оно ( лат. ) .
132
Рен, прижимая сына к пышной груди, затянутой в
тафту, сверкающую, словно броня. Поцелуи ку
харки Мелани, которая присутствовала при рож
дении молодого господина и которая упокоится
однажды в фамильном склепе после пятидесяти
лет беспорочной службы, сопровождаются роб