Северные архивы. Роман. С фр.

Юрсенар Маргерит

навески. Едва начинает смеркаться. Метрдотель

придет только во время десерта, чтобы зажечь ма­

ленькие лампы под розовым абажуром. Ребенок с

нетерпением ждет этого ответственного момента.

Очаровательная молодая дама сидит одна за со­

седним столиком. Платье ее нежно-розового цве­

та, а крохотная шляпка, кажется, сделана из

настоящих роз. В этот чудный вечер все розово,

даже небо вдали над морем. Господин де К. встает

с

полупоклоном, чтобы предложить хорошенькой

соседке меню. Завязывается разговор, который

совершенно не интересует ребенка, поглощенно­

го едой и разглядыванием гуляющих вдоль плоти­

ны, хорошо одетых, смеющихся, разговаривающих

на непонятых языках людей. Продавщицы креве­

ток, закончив рабочий день, возвращаются домой,

неся на голове пустые корзины. Продавцы газет

выкрикивают последние новости. Подают кофе.

Мишель Шарль пересаживается к соседке, кото­

рая еще доедает пломбир. Мишелю кажется, что

отец предложил красивой даме пойти сегодня ве­

чером в театр.

— Поднимайся и ложись спать, — мягко гово­

рит Мишель Шарль. — Оставь ключ в двери и не

закрывайся на задвижку, а то мне придется раз­

будить тебя, чтобы войти. Ты у ж е достаточно

большой, чтобы не бояться оставаться одному. Ес­

ли что-нибудь случится, позвони или постучи в

стенку, позови соседей.

Ребенок слышит, как молодая дама вполголоса

называет его очаровательным, Мишель оскорблен

в своем достоинстве маленького мужчины. Но оно

230

возвращено ему сторицей тем, что отец доверяет

ему ключ от комнаты. Он послушно идет спать.

Но его будят шаги людей, возвращающихся в

соседние комнаты. Ему немного страшно. Только

дверь отделяет его от почти неизвестного мира

коридора с красным ковром и пальмами. Папина

кровать разложена горничной. Эта пустая кровать

печальна и немного пугающа, с белыми подушка­

ми и медными шарами, отражающими сквозь про­

свет в занавесках свет уличных фонарей. С улицы

доносятся разговоры и крики, голоса не так весе­

лы, как совсем недавно, кажется, что некоторые

прохожие слишком много выпили. Часы на лест­

нице бьют двенадцать ударов, потом, как ему ка­

жется, один удар, потом два. Какая длинная эта

пьеса! В конце концов он засыпает.

Когда он просыпается, у ж е совсем светло, па­

па вернулся так, что он не заметил, и еще спит.

Мальчик встает, почти бесшумно совершает свой

туалет. В сущности, было бы неплохо, если бы по­

звякивание

кувшина с водой о таз разбудило спя­

щего, они уже почти пропустили час завтрака.

Наконец Мишель Шарль открывает глаза. Он

сразу заказывает кофе и круассаны: они будут завтра­

кать на балконе, откуда видно море. Отец, хотя это

почти невероятно, еще добрее, чем всегда. День,

как и все чудесные дни, пролетает быстро. Ребе­

нок только еще раз увидит в вестибюле вчераш­

нюю даму в розовом, отец целует ей руку.

Вечером Мишель снова первым отправляется

спать. Он больше не боится и сразу засыпает.

231

Назавтра — день отъезда и день последнего

морского купания. На море отлив. Как всегда, их

подвозят к воде в фургоне, который тащит боль­

шая добрая белая лошадь, ребенок припасает для

нее кусочки сахара от завтрака («Держи ладошку

ровно»). Отец и сын раздеваются. Мальчик готов

раньше и первым подставляет тело под мощный

натиск волн. Ни тот, ни другой не умеют плавать,

и Мишель так никогда этому не научится. Оба

страдают плохим кровообращением, отчего у них

случаются судороги, если они слишком долго си­

дят в воде, а в это прекрасное июньское утро мо­

ре еще ледяное.

Они переодеваются в фургоне, тщательно вы­

тираясь и стряхивая с тела песок. И вдруг:

— Только что, складывая одежду, я не заметил,

как у меня из кармана выпало двенадцать луидо­

ров, отложенных на поездку. Посмотри, щели

между досками пола — огромные. Нет, под фурго­

ном искать бесполезно. Море поднимается: лошадь

у ж е почти по колено в воде. Ты объяснишь это все

матери, когда я расскажу ей о случившемся.

Ребенок, однако, не сдается, выскакивает и ка­

кое-то время шлепает босыми ногами, не чувствуя

под пальцами ничего, кроме плещущейся воды и

засасываемого морем песка. Приходит время воз­

вращаться на сухую часть пляжа. Привиделось ли

Мишелю, будто сквозь окошко фургона он видит

в воде золотые точки? Отец молчит. Я не думаю,

что ребенок сразу же заподозрил ложь, но он

чувствует, что отцу неловко, как часто бывает не­

ловко ему самому, когда приходится рассказывать

232

взрослым истории, в которые трудно поверить.

Ему немного жаль отца. Что до красивой дамы в

розовом, то Мишелю Шарлю нет нужды просить

малыша не рассказывать о ней дома. Ребенок ин­