Школа остроумия, или Как научиться шутить
Шрифт:
Из "Правил для проживающих"
в таганрогской гостинице "Юность"
В этой главе…
Истоки
Творчество обэриутов
Новое время
От частушки до анекдота
Истоки
Понятие "черный юмор" на сегодняшний день — не очень
разработанный пласт науки
Бостонский "Словарь мировых литературных терминов"
определяет "черный юмор" как "юмор, обнаруживающий предмет
своей забавы в опрокидывании моральных ценностей,
вызывающем мрачную усмешку".
Возник он в XIX веке в виде легких стишков ("И бейте его,
когда он чихает!"), называемых "гадостями", а проник в
серьезную литературу в середине XX веке через шутки и
короткие рассказики.
По мнению сторонников "черного юмора", он, конечно,
достаточно циничен, но является своеобразной реакцией на зло и
абсурдность жизни и обладает психотерапевтическим эффектом.
Черный юмор вызывает смех там, где всякий другой способ
описания пробудит лишь плач. Каковы истоки "черного юмора" в
России? В дореволюционной России была страшно популярна
детская книжка — "Степка-растрепка", которая являлась
вольным переводом книги немецкого поэта Г. Гофмана-Доннера
(1809-1894), написанной в 1845 году и сразу же начавшей свое
триумфальное шествие по Европе. До 1917 года эта книга
переиздавалась более десяти раз.
Стихотворные рассказы "Степки-растрепки" представляют
собой назидательно-запугивающие повествования, исполненные
с натуралистичным описанием жестоких смертей. Скажем,
непослушный Петя сосет пальчик, и "Крик-крак — вдруг
отворилась дверь, портной влетел, как лютый зверь, к Петрушке
подбежал и — чик! — ему отрезал пальцы вмиг". Автор не
сочувствует, он свидетельствует: "Ах, боже, стыд и срам какой!
Стоит сосулька весь в слезах, больших нет пальцев на руках".
В другом стихотворении автор с бесстрастностью
кинокамеры фиксирует процесс гибели девочки в огне: "Вдруг
платье охватил огонь: горит рука, нога, коса и на головке волоса.
Огонь — проворный молодец, горит вся Катя, наконец. Сгорела,
бедная, она, зола осталася одна, да башмачки еще стоят, печально
на золу глядят".
В этом тексте уже присутствует важнейшая предпосылка
смехового обыгрывания ситуации — отстраненность описания
гибели человека. Нужен лишь небольшой толчок, чтобы из этого
сюжета возникло нечто, вроде известной "садистской частушки": Маленький мальчик на лифте катался.
Все хорошо, только трос оборвался...
Папа
"Где же кроссовки за тыщу рублей?".
Но "Степка-Растрепка" — это всего лишь начало
путешествия "черного юмора", еще лишенного части присущих
ему черт, по России, первая трансляция этого феномена немецкой
культуры на русской почве. Окрепший и сформировавшийся,
"черный юмор" прибыл к нам тоже из Германии, и здесь мы
должны упомянуть имя немецкого поэта и художника
Вильгельма Буша.
В. Буш (1832—1908) прославился книгами, больше всего
похожими на современные комиксы, с последовательностью
рисунков и подписями под ними.
Г. Белль писал: "Национальное бедствие немцев заключается
в том, что их представлению о юморе суждено было
определиться под влиянием человека, губительным образом
связавшего слово с картинкой: Вильгельма Буша. На выбор
имелся Жан Поль, обладатель неповторимого юмора, но выбрали
бесчеловечного Буша с его юмором злорадства и хамства...".
Интересно, что и в России В. Буш стал очень популярен, и
его стихотворные повести, в особенности "Макс и Мориц",
получили большое распространение в начале XX века.
Жестокий, бесчеловечный юмор В. Буша, трактующий
убийство как комическую ситуацию, был популярен в России
начала XX века настолько, что персонажи его повестей стали, по
сути, персонажами русской литературы.
Причем некоторые рассказы В. Буша были слишком
"страшными" даже для российского сознания. Так, в рассказе
"Замерзший Петер" непослушный мальчик в лютый мороз уходит
кататься на речку, проваливается в прорубь и застывает.
Родители, разыскав его, приносят домой и ставят оттаивать к
печке. Увы, вместо отогретого мальчика они получают лишь
желеобразную лужицу. И родители ... собирают растаявшего
мальчика ложкой в посуду. "Превратился мальчик в кашу, мы
кончаем сказку нашу." Так примерно заканчиваются русские
переводы Буша. Но в немецком издании есть еще одна надпись-
картинка, где банка с киселеобразным Петером красуется на
полке с продуктами. По-видимому, таких вершин глумления
русская душа уже не могла вынести: во всех русских изданиях
завершающий "кадр" отсутствует.
По свидетельству сестры Даниила Хармса, любимым его
чтением в детстве были книги В. Буша именно на немецком
языке. То есть, в отличие от подавляющего большинства своих