Симфония времени и медные трубы

Юренев Юрий

– Что это такое? Почему в таком виде? Объясните, товарищ капельмейстер!

Расчёт Егорова был верен. Скандал назревал!

– Оркестру шинели не выдали, товарищ майор. В складе заявили, что на оркестр нет наряда и нет самих шинелей.

– Когда оркестр ходил получать шинели? Прозевали, что ли?

– Никак нет. Точно по графику.

– Кто сказал, что шинелей нет и наряда нет?

– Заведующий вещевым складом.

– Вы ходили по этому вопросу к товарищу Комлеву?

– Никак нет! Зав. складом эти вопросы решать сам не может,

действует по указанию интенданта Комлева.

Майор Рамонов нахмурился, помрачнел, тут же подозвал к себе интенданта Комлева и начал ему что-то тихо говорить, не было слышно, что он ему говорил, но было видно, что что-то неприятное, ибо Комлев и бледнел, и краснел, стоя навытяжку.

Затем майор Рамонов опять подошёл к оркестру в сопровождении Комлева и очень сердитым голосом сказал:

– Завтра утром пойдёте на склад, в присутствии интенданта подмерите и получите шинели. И выдайте им пояса получше и не варежки, а перчатки, шерстяные. Соображать надо, Комлев. Можно ли играть в варежках? Это ведь музыканты, а не сапожники и не портные.

Это был явный укол Комлеву! Егоров торжествовал! Музыканты сдержанно ухмылялись.

На другой день утром Егоров вместе с оркестром пошёл на вещевой склад. Старшина – заведующий складом доложил Егорову, что разнарядки на шинели для оркестра у него нет, шинелей в наличии тоже нет, на что Егоров сухо сказал, что его это мало интересует, что пришёл он со своими людьми по приказанию командира части, что подмеривать шинели и выдавать их оркестру должен лично интендант Комлев и то, что он, Егоров, предлагает старшине – завскладом вызвать сюда Комлева.

На это завскладом ответил, что он только подчинённый Комлева и вызывать его сюда не может, права такого не имеет, но в это же время совершенно официально сообщил, что ни разнарядки, ни шинелей нет, а поэтому такому большому количеству людей здесь делать нечего и самое лучшее – это уйти с территории склада.

Тогда Егоров вошёл в склад, взял в руки телефон и вызвал номер кабинета командира части.

Завскладом, видя такой поворот, притих.

Егоров услышал в трубке голос майора Рамонова, очень сдержанно и кратко доложил ему, что согласно его приказа оркестр прибыл на склад, интенданта здесь нет, а завскладом утверждает, что ни документов, ни шинелей нет, и просит их покинуть склад, так как ему, Егорову, поступить в данном случае?

– Ах, так? – услышал он в трубке. – Оставайтесь там, в складе, и ждите. Сейчас будет Комлев и всё будет сделано, как я сказал. Ждите!

Егоров и музыканты вышли из склада и остановились неподалёку от входа. Завскладом с интересом поглядывал на них через небольшое оконце. Не прошло и пятнадцати минут, как показались Комлев и… майор Рамонов. Комлев спешил, забегал вперёд, на ходу что-то втолковывал майору Рамонову, последний же был насуплен, суров и, кажется, не обращал внимания на увещания Комлева.

Увидев подходящего командира части, Егоров быстро построил своих людей в две шеренги, подал командиру «Смирно» и доложил майору:

«Оркестр вверенной вам части прибыл для получения обмундирования». Майор поздоровался с музыкантами и сказал: «Правильно, так и надо».

В склад они вошли втроём. Музыканты в строю остались около входа. Старшина завскладом, увидев входящего майора Рамонова, вскочил с места и застыл недвижимо. Майор подошёл к столу и сел на стул. Комлев стоял перед столом.

– Где же наряд на шинели музыкантам? – строго спросил Рамонов у Комлева. – Я же подписывал его! Что за игра такая… Давайте наряд.

– Наряд… наряд… – заговорил Комлев. – Но, быть может, он у меня в кармане? Наверное, я забыл его вынуть!

– Все наряды на месте, ничто не забыто, а именно вот музыкантский забыт! Здорово! Давайте наряд, ищите!

Несколько судорожных движений Комлева по карманам гимнастёрки – и наряд ложится на стол перед Рамоновым.

– Вот где он! Значит, вы его, как особую ценность, на собственной груди хранили? Интересно! Ну дальше! Давайте шинели.

– Так нет же шинелей, товарищ майор! Я же докладывал вам. Есть только НЗ.

– Значит, не НЗ, а просто комлевский «З». Причём неизвестно как образовавшийся! Давайте шинели, пояса, перчатки. И быстрее.

И, как будто по щучьему велению, из недр склада старшина завскладом начал выносить охапки новеньких шинелей, связки кожаных поясов, коробки с перчатками! Всё оказалось в избытке!

– Пусть входят ваши музыканты! – распорядился Рамонов. – Комлев! Подберите всё на музыкантов по ростам, чтобы были одеты по-человечески. И не советую мудрить и дурака валять.

Вошли музыканты. Началась подмерка. Комлев, не говоря ни одного слова, просматривал каждого музыканта, надевшего шинель, заставляя поднимать руки, свободно ли в плечах, не давит ли, не жмёт ли… даже, как это ни странно, – внимательно. Завскладом выполнял роль «слуги на побегушках». А Рамонов, уверившись в том, что всё пошло по порядку, вышел из склада.

Наконец всё получено, музыканты расписались в ведомостях, Егоров поручил Сибирякову вести их в помещение, сам же ещё застёгивался у стола завскладом.

– Значит, пожаловались? Бедным родственничком прикинулись? – злым шёпотом обратился Комлев к Егорову.

– Жаловаться не думал. Не в моём это характере, жаловаться-то. А что командир части сам увидел, что его приказ не выполнен, так это уж ваше дело. На себя и пеняйте. Ведь невыполнение приказа – вещь в условиях армии самая неприятная!

– Много вы знаете об армии. Гражданский! Приписник!

– Что мне полагается знать – знаю! А то, что приписник, в этом нет ничего зазорного. Вы же кадровый, вероятно, а взыскание-то вас определённо ждёт. С вашими-то замашками!

– Вы не имеете права мне указывать! Я старший по званию!

– А разве я вам что-нибудь указываю? Я просто говорю. Но теперь и говорить-то с вами не о чем. Уж лучше прямо с командиром части говорить! Эффектнее получается.

И Егоров вышел из склада.