Сказ Про Иванушку-Дурачка. Закомуринка двадцать девятая
Шрифт:
– Ну ты, дедище, ващще! Какой такой поз... поц? Що такое чар... дец?
Тутишки школяр триех высших школушек трёхма* сглотнул обильнейшую слюнищу и внятно произнес:
– Я сказал Екатерине: позвольте поцеловать вашу щечку, оч-чаровательная девица!
– И чьто она тебе ответила?
– Ничего, ёшкин кот!
– Хе-хе, ёшкина кошка!
Высший школяр насупился, но вдруг просветлел и закричал:
– Я понял, понял, ёшкин кот! Молчание – знак согласия! Она согласна!
–
– Ну теперенько-то я смогу, наконец, тебя поцеловать, Катенька! – воскликнул в восторге школяр, подскочил и поцеловал Катю в щечку. – Ой, ма... а!..
– Фиг вам!
Высший школяр утратил способность выражаться членораздельно, ибо губищи его примерзли к Катиной щечке.
– И-а-а-а! – завопил гарвардец, обращаясь к Ивану. – С-с-с... Пс-с-с... А-и э-я!
– А-и?
– А-и!
– Аи значит: спали?
– Аа! – отрицательно замотал головой оксфордец, и губищи его, примерзшие к Катиной щечке, растянулись как резина – в горизонтальной плоскости.
– Аи значит: спаси?
– Аа! – согласно кивнул головой кембриджец, и губищи его, примерзшие к Катиной щечке, вытянулись как резина – в вертикальной плоскости. – А-и э-я!
– Э-я?
– Э-я, э-я!
– Ея, чьто ли?
– Аа, э-я! – замотал головой гарвардец-оксфордец, и губищи его, примерзшие к Катиной щечке, растянулись как резина – в горизонтальной плоскости.
– Тебя, чьто ли?
– Аа! Э-я, э-я! – энергично кивнул головой оксфордец-кембриджец, и губищи его, примерзшие к Катиной щечке, вытянулись как резина – в вертикальной плоскости.
Иванушка-дурачек вскочил с табурета, подскочил к кембриджцу, оксфордцу и гарвардцу и дернул оного трёхма за плеки, но без толку.
– Деда!
– О?
– А ты произнеси: пусть Катин жар станет прежним, как в родной деревне! И щелкни перстами!
– О-о-шо! – прошипел наш кембриджец-гарвардец. – Уть аин ар аэ эим, ак оной ээвне!
И наш гарвардец-кембриджец щелкнул перстами.
– Фиг-то там!
Катин жар тут же пришел в норму, а дедушкины губищи отлипли от Катенькиной щечки.
– Ура-а-а! – горячо закричал Иоанн и плюхнулся на свойный табурет.
– Ула-а-а! – горячевато закричала Огняночка.
– Уа-а-а! – горячо-горячо закричал гарвардец-кембриджец-оксфордец и ухнул на свойский табурет, как мастодонт на мотоциклет.
Старичек почмокал чрезвычайно увеличившимися в размерах губами и прогундявил*:
– У от, атя!
– Шо, шо? – с горячеватостью спрохала Огняночка.
– Шо, шо? – с жаром спрохал Иоанн.
– О, о! Ш-ш-ш... О, о! Я оорю: ну от, Катя, твой жар и стал прежним, как в одной деревне!
– В одной? – горячаво удивилась Екатерина. – В какой?
– В одной! Р-р-р... р-р-р...
– А-а-а!
– Ты састлива, Катя?
– Шо?
– Ты сцастлива, Катя?
– Шо, шо?
– Ты скастлива, Катя?
– Ага!
– Ну вот, твое пелвое желание, стало быть, исполнилось!
– Ой, а м-м-мочно слазу же втолое?
– М-м-мо... Мно-о-о... Мнэ-э-э... Мну-у-у... Мнужно! Говоли!
– Мое втолое голячеватое желание: хочу в лодную делевню, к маме!
– На побывку?
– На побывку!
– На какой слок?
– На неопледеленный!
– Фиг вам!
По дедушкиным щекам потекли слезы умиления.
– Оошо!
– Шо?
– Х-х-х... Х-х-х...
– Шо, диду?
– Р-р-р... Р-р-р...
– Шо, шо? Л-л-л... Л-л-л...
– Я оорю: хоошо, Катя! Будет неукоснительно исполнено! Но какое третье желание? Самое-самое заэтное!
– Шо? Л-л-л... Л-л-л... Р-р-р... Р-р-р...
– Заэтное!
– Заметное? Р-р-р... Р-р-р...
– Нет, заэтное!
– Запретное?
– Нет, заэтное!
– А-а-а, заэтное?
– Ну да!
– Самое-самое заэтное?
– Да-да, самое-самое заэтное!
– Перед тем, как вернуть меня в родную деревню, отправь меня еще раз в царские хоромы!
– Р-р-р... Р-р-р... Вот черт возьми! Зачем?
– Я там забыла газеты!
– Зачем они тебе, чер-р-рт возьми?
– Пусть родная деревня узнает свежие новости! А то, блин, жители там живут как в каменном веке: газет не читают, новостей не знают! А на дворе-то – ультраскоростной, ультрапрогрессивный бронзовый век!
– Счастливая дер-р-ревня! Счастливые жители, ёшкин кот! А как называется твоя деревня?
– Шара... бара... Бара... шара... Шарабарашара*!
– Эх, бросить всё – махнуть в деревню! В энту самую, как её... Шара... бара... Бара... шара...
– Шарабарашару!
– Да-да, вот именно, в Шарабарашару, ёшкин кот!.. Ну хорошо, Катенька, так и быть: отправлю тебя в царские хоромы!
– Спасибо, дедушка!
– Вот тольки мне за тебя страшно, деушка!
– Но почему?
– Там, в царских хоромах, наверное, полно страшных опасностей!
– Не замечала! А каких, дедушка?
– Ну, например, окурков!
– Не замечала! А чем же они опасны?
– Ну, например, тем, что незатушенные окурки могут вызвать пожар!
– А-а-а! Не-е-ет, окурков в царских хоромах не замечала!
– Пусть Екатерина в следующий раз, понимаешь, будет повнимательнее и непременно заметит окурки в царских хоромах! – торжественно провозгласил дедушка и щелкнул пальчушками. – А чьтобы мне было за тебя не страшно, деушка, дам я тебе чудный огнетушманчик!