Сквозь тьму
Шрифт:
Он продолжал украдкой поглядывать на Обилот, которая присела за толстой сосной с грубой корой в нескольких футах от него. Она продолжала идти, не обращая на него внимания. Он вздохнул. Он скучал по Анноре. Вообще говоря, он скучал по женщинам - и, похоже, будет продолжать скучать с Обилотом.
Садок, крупный, неопрятный парень, произнес заклинание, которое, к счастью, затруднило бы обнаружение скрытых ункерлантцев людьми бригады Плегмунда. Гаривальд не мог сказать, сделало ли это что-нибудь. У него были свои сомнения.Судя по всему, что он видел,
Мундерик, однако, Мундерик, несомненно, считал мир своим более или менее магом. “Используй свои силы, чтобы сообщить нам, когда приблизятся фортвежцы”, - сказал он.
“Да, я сделаю это”. Садок был полон энтузиазма. Никто не мог этого отрицать.Если бы только он тоже был умным, подумал Гаривальд.
Время медленно ползло мимо. Гаривальд продолжал поглядывать в сторону Обилот.Однажды она оглянулась на него. Это взволновало его настолько, что заставило его довольно долго держать глаза при себе.
Садок стоял на некотором расстоянии, за березой с белой, как молоко, корой.Внезапно он на мгновение вышел на поляну. “Они приближаются!” - воскликнул он и указал вверх по тропе, которой, вероятно, должны были воспользоваться люди из бригады Плегмунда. Затем, для пущей убедительности, он указал в лес, в направлении, откуда вряд ли кто-нибудь мог появиться.
“Что это должно означать?” Обилот прошипел Гаривальду, когда Садок вернулся в укрытие.
“Вероятно, это означает, что он не знает, с какой стороны они идут”, - ответил Гаривальд, и женщина нерегулярно кивнула.
Но бородатые фортвежцы действительно вышли на поляну с направления - вероятного направления - которое предсказал Садок. Они маршировали в свободном порядке, болтая между собой, не выглядя так, как будто ожидали неприятностей. Гаривальд ожидал, что они будут похожи на животных или, что более вероятно, на демонов. Они этого не сделали. Они просто выглядели как люди, выполняющие свою работу. Он не знал, стало ли от этого лучше или хуже. Вероятно, хуже, решил он.
Но их работой было сражаться, убивать и умирать. Они начали убивать, как только на поляне собралось достаточное их количество, чтобы иррегулярным войскам стоило начать огонь. Один из лучей Гаривальда сбил с ног человека.Ликуя, он замахнулся захваченной альгарвейской палкой в сторону другого альгарвейского щенка.
Подобно рыжеволосым, которым он помог устроить засаду между Лором и Пирмазенсом, люди из бригады Плегмунда упорно сопротивлялись - лучше, чем, по его мнению, могли бы сделать их обычные бойцы. Фортвежцы ворвались в лес. Те, кто мог, отступили к выходу на поляну. Их товарищи, которые еще не вышли на поляну, сошли с тропы в лес, продвигаясь вперед, чтобы сразиться с ункерлантцами.
Садок крикнул: “На север! На север!” Это было второе направление, на которое он указал. У Гаривальда было много других причин для беспокойства; он уделял незадачливому магу мало внимания.
Он проскользнул мимо Обилота, ища
Луч, врезавшийся в ствол дерева недалеко от его головы, напомнил ему, что это не развлечение, а игра, которую может проиграть любая из сторон. И если он проиграет, у него никогда не будет шанса снова сыграть в эту игру.
Грохот и вопли с севера заставили голову Гаривальда резко обернуться. Он не мог разобрать большинство криков - они были не в Unkerlanter. Но одно слово донеслось с совершенной ясностью: “Плегмунд!”
“Силы свыше!” Выпалил Гаривальд. “Они заманили нас в ловушку, а не наоборот”. Он оглядел деревья в поисках пути к отступлению.
Обилот хлопнула себя ладонью по лбу. “Этот великий болван из Асадока был прав”, - сказала она, в ее голосе звучало отвращение к миру, к Садоку и к самой себе. “Он так часто ошибается, что на этот раз мы ему не поверили, но он был прав”.
“Прорваться!” Крикнул Мундерик, его голос перекрыл неразборчивые крики венгров. “Прорваться! Вы знаете, где собраться. На этот раз шлюхи перехитрили нас, но наша очередь придет снова, посмотрим, так ли это ”.
Гаривальд недостаточно долго путешествовал по лесу, чтобы быть уверенным, что найдет дорогу обратно к лагерю иррегулярных войск. Возможно, почувствовав это, Обилот сказал: “Держись поближе ко мне. Я верну тебя. А теперь давайте действовать живее, пока эти жукеры не открыли по нам огонь. Не знаю, как насчет рыжеволосых, но они наверняка более отвратительные клиенты, чем солдаты Грелцера. Это ясно ”.
“Да”. Гаривальд кивнул. “Похоже, они действительно так думают, когда идут за нами, все в порядке. Что ж, теперь мы знаем”. Обилот направился на запад. Он последовал за ней, двигаясь так быстро и тихо, как только мог.
Ему пришлось выстрелить только один раз, и он выронил свой фортвежский прежде, чем бородач успел закричать. Затем звуки боя и иностранные выкрики из бригады Плегмунда стихли у него за спиной. “Я думаю, мы выбрались”, - сказал он. “Спасибо”.
“Мы действительно должны стараться лучше”. Обилот не казался довольным. “Теперь мы должны увидеть, скольким из нас удалось спастись, и сколько мы сможем сделать в течение некоторого времени. Будь прокляты альгарвейцы, в любом случае.” Гаривальд снова кивнул. Сколько юнкерлантцев думали о том же самом прямо сейчас?
Одиннадцать
Будь прокляты ункерлантцы, ” прорычал бригадир Зербино, стукнув кулаком по складному столу в своей палатке. “Проклинайте также жителей Лаго и куусамана за то, что они доставляют нам такие трудности здесь, на австралоконтиненте. И проклинаю каунианцев за то, что они делают все возможное, чтобы уничтожить Алгарвелоу”.