Славься, Темная Властительница!
Шрифт:
– Чего это он молчит? – королева зашептала в сторону пленницы.
– Видимо дар речи потерял от твоей красоты, – съязвила эльфийка. – Миз, откуда мне знать, почему он молчит? Может в туалет хочет, но сказать стесняется. Или обет дал не говорить, пока дракона не убьёт. Или из ордена бессловестных героев. У меня-то зачем спрашивать?
– Потому что ты не один десяток лет Девушкой в Беде работаешь, а я всего полтора года как королева! – огрызнулась Мизори. Из-за её спины послышалось недовольное кудахтанье. Перебранки правяще-похищеной группировки пробудили ото сна главного королевского секретаря – чёрного дракона Белину.
– Если дозволите говорить, Ваша Величество, – осторожно подал голос стражник. – Меня это, Лесли зовут. А его Джафар. Зариец он. У них совсем другой общеконтинентальный.
В который раз Мизори вздохнула. Да, на Континенте был общеконтинентальный календарь, общеконтинентальный язык и общеконтинентальный закон, но только в каждом регионе свой.
– И как это чудо умудрилось добраться сюда из самой За... Зарии?
– У него есть волшебный амулет, который позволяет общаться с кем угодно, – Лесли исправно выполнял функции посредника, переводя вопросы королевы и ответы Джафара, – но уже через полгода странствий он исчерпал свой заряд. Тогда в ход пошло золото, его звон так же одинаков на всех языках, правда, через полгода кошелёк господина Джафара тоже исчерпал себя. Тогда он просто показывал людям свои навыки владения мечом в надежде, что кто-то поможет странствующему герою.
Мизори улыбнулась. Если бы ей в тёмном переулке продемонстрировали навыки владения мечом, она точно помогла бы герою. Выходит, что перед ней довольно интересная личность. Возможно, стоит с ним поговорить?
Она попросила стражника передать ей амулет – несколько капель магического концентрата, и серебристый осколок тиктита заискрился сиянием. Лесли был отпущен, под диктовку королевы секретарь выписал ему справку на получение выходного, талон на три порции эля и специальный эдикт, позволяющий лапать официанток. Герой, эльфийка, злодейка и дракон остались наедине.
– Благодарю за то, что вернула мне возможность говорить, – иноземец поклонился. – Позволь назвать себя. Моё имя Джафар Багарди-Джамал, сын великого Мустафы, наследник Пустынной Империи, побратим атамана Элайлы, верховный командир войска досточтимого отца, объединитель южных племён, победитель людоящеров, песчаных жаб, герой тысячи битв, убийца острозубого суслика, чемпион Большой Арены, главный укротитель коней и виверн, лорд Фирзы, лорд Милимира, лорд...
– Да поняла я. Серьёзный человек, в общем, – оборвала рассказ чародейка. – Лучше скажи, что ты здесь забыл? Прямо скажем, с таким списком можно жить и без походов за тридевять земель и убийств невинных Тёмных Властительниц, которых до этого в глаза не видел.
– Понимаю ваше негодование, королева, – Багарди-Джамал опустил голову. Девушка была переменчива, точно ветер в Розовом море, и такая же бесцеремонная. Совсем как придворный маг пустынной империи, ныне покойный Шарль Суховей. Старик тоже никого не боялся, даже позволяя себе жонглирование наследниками престола и приставание к наложницам песчаного императора. Как бы он хотел выплеснуть на эту деву все чувства, что скопились к старому магу. Однако, убивать её нельзя. – У нас в стране есть обычай: перед тем, как передать власть наследникам, правитель даёт им задание совершить какой-нибудь подвиг. Нас с братом постигла та же судьба.
– Так убил бы дракона, – выпалила эльфийка, чем вызвала всплеск обеспокоенного кудахтанья. Беллина взмыла с плеча и приземлилась на люстру – В смысле, какого-нибудь другого дракона, – уточнила Мерль, – все знают, это самый лучший подвиг. В геройском листе подвигов за него дают десть баллов.
– Легко вам сказать, убей, – поник герой. – Где я вам найду этого самого дракона? И ладно, находил пару раз, так они ведь драться не хотят, улетают. Или того хуже, в очередь записывают, а очередь у них на пару сотен лет. Вот тогда я и решил, что единственные, кто с драконами сравнится могут – Тёмные Властители-чародеи. Выбрал одного из самых великих и отправился в путь.
– Из великих? – по личику правительницы расплылась блаженная улыбка. – Вот никогда бы не подумала. Но если на то пошло, я с удовольствием дам тебе бой, – по доспехам пробежались голубые разряды молний, воздух наполнился озоном. Эльфийка, опасливо посмотрев на свою похитительницу, извлекла из-за трона каску, нахлобучив её на рыжую голову.
– Нет, – рука чемпиона арены застыла в останавливающем жесте, – ты неправильно поняла. Я отправился сюда, чтобы отнять жизнь Ледяного Властелина, твоего предшественника, но путь занял так много времени, что его успели убить до меня.
– Я и убила, – чародейка тряхнула волосами. – Именно от моих... кхем... рук он и пал. Так что, думаю, моя голова тебе тоже сгодится.
– Не сгодится. Ты женщина.
– И с какой это стати ты дискриминируешь мою голову по половому признаку?! – возмущению королевы не было предела.
– Да никого я не дискриминирую, – уставший от криков и споров Джафар облокотился об одну из колонн, – просто в пустыне так принято: женщина не может быть воином, а значит и чести в её убийстве нет никакого.
– Да ладно тебе! А к голове дракона твои пустынные сородичи тоже попросили бы приложение в виде пары яиц?
– У дракона есть зубы и когти, он очень даже опасен.
– А у меня есть магия! Чем я хуже?!
– Тем, что на лбу у тебя не написано, что ты колдунья. Кто мне поверит без доказательств?
– Я могу выписать справку и приложить к голове!
– Послушай, милая королева, я никого ни в чём не дискриминирую. Но принести твою голову к трону отца равносильно тому, как если бы я принёс туда голову твоей курицы, сказав, что убил чёрного дракона!
Время остановилось. Запретное слово было произнесено, лишь нечеловеческая реакция воздушной элементалистки позволила Мизори схлопнуть воздух вокруг себя и эльфийки. Она успела за секунду до того, как стены замка потряс ужасающий рёв. На этот раз стёкла не выдержали, разлетевшись сонмом разноцветных брызг, эльфийка в ужасе прильнула к похитительнице, из-за двери послышались проклятья и возмущения. Лишь один Джафар, наследный принц песчаной империи, чемпион Большой Арены, убийца острозубого суслика, стоял не шелохнувшись. Рёв стих. Курочка слетела с люстры и теперь виновато скребла лапкой ковёр – стоимость витражей опять вычтут из жалования бедного дракона.