Следователи
Шрифт:
Представляя эту их «работу» в синих весенних сумерках, неуверенные движения, терпеливую настойчивость, невольно почему-то вспоминаешь популярные книги о необыкновенных способностях человекообразных обезьян, фотографии, на которых эти обезьяны ставят один ящик на другой, надставляют палки, удлиняя их, чтобы дотянуться до банана. Пирамиды из ящиков рассыпаются, палки разваливаются, обезьяны начинают сначала и в конце концов дотягиваются до банана, подтверждая тем самым смелые предположения ученых о наличии интеллекта у человекообразных.
У наших героев тоже не сразу получилось. Ящики падали, их подпирали палками и досками. Но настойчивость была вознаграждена. С помощью отвертки долговязому Нефедову удалось сковырнуть решетку. Бузыкин тоже силу молодую приложил, не увиливал от работы. В общем
Здесь было темно. Тревожили какие-то незнакомые запахи. Новым товаром пахло. Нащупали выключатель, вспыхнула слабая лампочка. Оказалось, приятели стоят среди ящиков с обувью. Обрадовались, гоготнули для порядку: если вдруг случайный свидетель окажется поблизости, то чтоб не подумал, будто у них чувства юмора нет. Почему-то всегда таким вот отчаянным ребятам хочется, чтобы все видели, какие они остроумные, удалые, потому и хохочут громко и долго, так что не заметить у них чувство юмора никак нельзя.
— Переобуемся? — предложил Бузыкин.
— А на кой? — удивился Нефедов. — Это же все ширпотреб.
— Наденем, чтоб не нашли нас. Придут завтра с собакой, а она, собака-то, и не унюхает. Во смеху будет, а? Давай, Юра!
— А что, — Нефедову понравилась изобретательность Бузыкина, и они принялись ковыряться в ящиках, подбирая обувь по размеру. Нефедову это было непросто, размер-то у него куда больше стандартного, но нашел ботинки по ноге, натянул.
Двинулись дальше, в торговый зал. Вначале страшно было, за каждой тенью что-то мерещилось, ждали, что вот-вот сигнализация взвоет, с улицы их увидят. Но все эти беды миновали их хмельные души — пьяным часто везет. Бывает, с верхних этажей вываливаются, друг дружку колотят смертным боем, случается, под машины, под поезда попадают — хоть бы хны! Не берет их никакая напасть, и продолжают они шествовать по земле неуверенной и неуязвимой походкой.
— И-и-и! Мать твою за ногу! — не удержался от восторженного вопля Бузыкин. — Часов-то, часов! Носить не переносить! Не зря я с портфелем!
— Да, — одобрительно протянул Нефедов. — Дурной-дурной, а хитрый!
Отверткой свернули замочек на витринном ящике и все часы сгребли в портфель. Бузыкин принялся шарить по другим ящикам и, увлекшись этим делом, не замечал, как Нефедов сгребал с соседней витрины золотишко, распихивая по карманам кольца, кулоны, перстни, часы. Приятелю не признался, для виду даже помог ему часы в портфель ссыпать — почти полторы сотни часов всех марок, расцветок, мужских и женских. Приложив ухо к холодной металлической россыпи, Бузыкин блаженно ухмыльнулся:
— Тикают.
Надо заметить, что Нефедов работал в перчатках. Начитанный был, знал, что к чему, про отпечатки пальцев понятие имел. И посмеивался про себя, глядя на Бузыкина, который все трогал руками и оставлял следы, словно расписывался на каждой планке, полке, витрине. И невдомек было хитроумному Нефедову, что в общем-то невелика разница, оставит следы своих пальцев он или это сделает Бузыкин. Многие в Касимове знали об их дружбе, общих интересах. И стоило установить отпечатки пальцев Бузыкина, как тут же стало бы ясно, кто этот второй, такой предусмотрительный, оставляющий отпечатки кожаных перчаток.
А потом у них азарт случился. Начали в портфель игральные карты бросать. Не помнят, сколько и набросали. Как выразился Бузыкин — играть не переиграть. Еще что-то блестящее бросили, не могли мимо блестящего пройти. Вот тут уж чувство хозяина вовсю запылало. Что ни есть вокруг — все мое. Был момент — даже забыли, где находятся и по какой надобности.
Нефедов опять обскакал своего тугодума приятеля. Пока тот с игральными картами тешился, он начал с пальто воротники меховые спарывать, но, поскольку швейных навыков не имел, дело это ему хлопотным показалось, бросил. Хмель к тому времени потерял остроту, навалился гнетущей тяжестью. Но не хотелось оставлять такой богатый зал. Пока они здесь — они хозяева, все принадлежит им и больше никому. А как уйдут, все превратится в место происшествия. И только. Что делать? Походил, походил Бузыкин по залу, не выпуская отяжелевшего портфеля, и направился к отделу радиотоваров. Включил телевизор. Дождались изображения, настроили, расположились напротив и стали
Так и не выключив телевизор, двинулись к выходу. И надо же, нашли выход, на свежий воздух шагали — из вывороченного окна холодом тянуло. Наткнулись на ящики с обувью, с удивлением увидели свои ботинки. Подумали, подумали, решили прихватить с собой. Чтобы собака не унюхала. Выбрались через окно и, не торопясь, направились в безлюдную часть Касимова.
Часы поделили пополам и зарыли в снег в укромном месте. Нефедову было невтерпеж в свой городок поехать, предстать в новом качестве — на белом коне и с золотом в карманах. А Бузыкин, улучив момент, пробрался к тайнику и все часы забрал. Подумал, куда бы их понадежнее спрятать, и принес в кубрик баржи — мотористом работал. Навигация еще не началась, баржа стояла на приколе, велись на ней неторопливые ремонтные работы, вот и решил Бузыкин, что лучше кубрика места не найти. Там всё при обыске и обнаружили. И карты игральные — Бузыкин не успел даже колоды распечатать. И бинокль нашли, прихваченный в универмаге. Видно, была у него мечта — с баржи берега рассматривать, причалы, проплывающие мимо города и деревни. Красивая голубая мечта. Не сбылась, однако. И карты, и часы, и бинокль вернули в универмаг. Но это позже.
Приходят утром продавцы на работу, а в зале непривычно холодно, замочки болтаются на сорванных петлях, кассовый аппарат стоит косо, телевизионный экран мелькает. Ахнули и забегали. Но про золото, как уже было сказано, умолчали.
Да, конечно, все выглядит несерьезно. И анекдотичное ограбление универмага, и вскрытие запоров с помощью самодельной отвертки с наборной ручкой, и полторы сотни часов в промокшем портфеле под койкой в кубрике, и работающий телевизор в торговом зале ранним утром... Все это так. Можно и посмеяться над незадачливыми грабителями, пытавшимися перехитрить друг друга. Но сами они относились к себе очень серьезно. И нужно признать, забавами в универмаге, пьяным хохотом при дележе часов и карточных колод подготовили себя для чего-то большего. Человеку свойственно постоянно стремиться к большему в своих желаниях, порывах. Даже если это относится к деяниям, какими утверждал себя Нефедов.
Смотрите, кто к нам приехал!
Существует мнение, что человек, совершивший опасное преступление, какое-то время находится в психологическом шоке. Он якобы склонен к неразумным поступкам, его охватывает страх там, где нет опасности, он ведет себя легкомысленно там, где требуется осторожность. Возможно, так и есть.
Если взглянуть на поведение Нефедова после преступления, то при желании можно обнаружить и неоправданный риск, и глупую самонадеянность, и браваду. Были в его поступках и страх, и боязнь возмездия, и растерянность, и надежда найти поддержку там, где ее и быть не могло. Однако все это случалось с ним и раньше, и, наверное, нет особой необходимости объяснять метания таинственным комплексом преступника. Поступки Нефедова легко укладываются в систему его предыдущих ценностей. В уголовном деле по часам расписаны все действия Нефедова от ограбления универмага до задержания. Поэтому о состоянии, в котором он находился, можно судить вполне обоснованно, с документальной строгостью.
Нефедов прибыл в свой городок вечером седьмого марта, через двое суток после ограбления Касимовского универмага. Он появился в том состоянии внутреннего довольства, о котором всегда мечтал. Предел его желаний — карманы, набитые золотом. И надо же, все сбылось в самом прямом смысле слова. Казалось бы, теперь и начнется та счастливая жизнь, к которой он всегда стремился. Свершилось. Распахиваются двери, раскрываются объятия, гремит музыка, небо полыхает радужными бликами. И все приятели, подруги, соседи, учителя, едва увидев высокого, стройного, красивого молодого человека, тут же забывают свои заботы, бросают дела и орут во весь голос: «Смотрите, кто к нам приехал!» Рдеют девичьи щечки, кусают локти те, кто когда-то обидел его, пренебрег им. А приятели... О, приятели знают, что нужно делать! Они, не сговариваясь, торопятся в магазин, чтобы купить несколько бутылок и отметить радостное событие! Вот так примерно...