Следователи

Гусев Валерий Борисович

Когда Борисихина сказала, что видела его в центре города несколько месяцев назад, были срочно составлены списки всех, кем занималась милиция. Борисихиной пришлось посмотреть не один десяток фотографий, взятых из паспортного отдела. Несколько раз на ее лице мелькало нечто вроде узнавания, которое тут же сменялось неуверенностью, и наконец она отодвигала снимок:

— Нет, не он.

В помощь к ней подключились работники уголовного розыска, инспекции по делам несовершеннолетних, участковые. Шел уже первый час ночи одиннадцатого марта, а результатов не было. В кабинете Белоусова продолжали прикидывать варианты, пытались найти точки соприкосновения в протоколах допросов,

уточняли словесный портрет «пятого»...

И вдруг в Викторе Алексеевиче что-то неуловимо изменилось. Начальник милиции продолжал говорить вроде те же слова, его тон был таким же усталым, как и минуту назад, но все заметили, что он словно бы сосредоточился.

— Высокий, говорите? — Виктор Алексеевич провел пальцем по пышным подкрученным усам. — В центре города, говорите, видели? Молоденький и с усиками? Не то слишком жидковатыми, не то просто ни разу не бритыми? И не знает, что Дергачев уже два месяца живет в другом месте?

Белоусов резко вскочил, что было удивительно для его несколько тяжеловатой фигуры, и быстро вышел из кабинета. В коридоре прогрохотали и стихли его шаги. Борисихина, сидевшая тут же, нервно передернула плечами, попросила закурить. Затянулась глубоко, до предела втянув дым в легкие. Все молчали, понимая, что где-то рядом в эти секунды решается нечто важное. Снова послышались быстрые шаги Белоусова. Хлопнула дверь приемной, распахнулась дверь в кабинет. Ни на кого не глядя, Белоусов подошел к Борисихиной и с маху, как это делают азартные игроки в домино, положил перед ней снимок:

— Он?

Борисихина опасливо взглянула на фотографию, осторожно, ноготком чуть повернула ее, придвинула к себе и словно бы встретилась глазами со смуглым парнем, который тяжелым взглядом смотрел на нее с фотографии из-под густых, сдвинутых к переносице бровей. Ожидание становилось все напряженнее. Наконец Борисихина подняла глаза, посмотрела на Белоусова, нависшего над ней тяжелой глыбой, и молча кивнула.

— Точно он?

— Похоже, он.

— Проверим!

Белоусов приказал вызвать в кабинет сержанта, у которого накануне неизвестный спрашивал адрес Дергачева. На этот раз опознание провели по всем правилам, понимая, что следствию нужны безукоризненные доказательства. На столе разложили несколько снимков и среди них портрет парня с тяжелым взглядом.

— Сержант! Подойдите к столу. Взгляните на эти снимки. Нет ли среди них знакомого вам человека?

Сержант медленно приблизился к столу, окинул взглядом снимки, и лицо его расплылось в улыбке.

— Неужели удача, Виктор Алексеевич?

— Отвечайте на вопрос!

— Вот этот парень. Вторая справа фотография. Он приходил ко мне позавчера утром и спрашивал, как найти Дергачева, — отчеканил сержант фразу, которую можно было сразу вписывать в протокол.

— Отлично! Пусть войдет Борисихин. Так... Товарищ Борисихин, посмотрите внимательно на эти снимки. Не знаете ли вы кого-нибудь?

— Этого человека я видел в доме Жигунова, когда приходил за женой.

— Вы не ошибаетесь?

— Нет, я хорошо его запомнил.

— Прекрасно! Давайте сюда Жигунова-младшего.

— Я видел его в доме отца накануне пожара! — твердо сказал Жигунов и для верности прижал фотографию пальцем к столу.

— Благодарю вас! — Белоусов сиял. — Оформляем опознание и начинаем розыск. Теперь знаем, кого искать. Нефедов Юрий Сергеевич. 1964 года рождения. Образование среднее. Родители живут в нашем городе. В центре, между прочим, недалеко от рынка. Потапов! — крикнул Белоусов, увидев в дверях инспектора уголовного розыска. — Входи. Поздравляю! Сбылись самые смелые твои

предсказания. Нефедова ищем.

— Неужели он?!

— Четыре человека в один голос утверждают, что именно он был пятым в доме Жигунова. То-то след у забора сорок четвертого размера. А?

— Да, у него примерно такая нога... Я ему многое предсказывал, — проговорил Потапов, — но такое... Если это сделал Нефедов, то он превзошел самого себя.

— Ты знаешь его лучше всех в городе. Он мог пойти на такое?

— Он может пойти на многое... если ему наступить на мозоль самолюбия.

— Как же ты его упустил, а, Потапов? — укоризненно спросил Белоусов.

— Так ведь он уехал от нас, Виктор Алексеевич. В Архангельск. Он здесь уже не прописан.

— Где же вы все-таки взяли его портрет? — спросила Засыпкина.

— В паспортном столе, где же еще! — засмеялся Белоусов. — Первый час ночи, а вы посмотрите с улицы — все окна светятся. Работаем, Галина Анатольевна!

Чувство хозяина

Привычное словосочетание, не правда ли? Оно подразумевает больше ответственность и заботу, чем владение, и настолько прочно вошло в нашу жизнь, что в него трудно вложить новый смысл. Мы стараемся прививать малышам чувство хозяина к детскому саду, потом к школе, заводу. Однако не так уж мало людей, которые куда охотнее видят в этом словосочетании именно второй смысл — владение. Собираются компании этаких юных «сверхлюдей» и пытаются утвердиться в качестве хозяев улицы, двора, подъезда — часто им хватает даже подъезда, чтобы ублажить это самое чувство хозяина. А иные «осваивают» электрички, автобусы, детские и танцевальные площадки, кинотеатры. Характер владения не имеет большого значения. Зато каковы яростность, беспощадная озлобленность, с которыми проявляется это «чувство хозяина»!

Подобные соображения невольно возникали при знакомстве с делом Нефедова.

Он учился в нескольких школах. Не уживался ни с учениками, ни с учителями. И родители переводили его в очередную школу, надеясь там найти более чутких педагогов, более воспитанных товарищей. Но и там учителя оказывались «нравственно грубыми и неспособными понять возвышенную душу юноши». Именно так каждый раз расценивали положение родители и не отказались от своего мнения, даже когда стали известны подробности событий в доме Жигунова. Отец выразился так:

— Юрий понимал хорошее, мечтал о хорошем, стремился к хорошему, но почему-то все делал наоборот.

Нефедов рано познакомился с работниками милиции городка. Как-то угнал мотоцикл. Надо было заводить уголовное дело, но, учитывая нежный возраст, просьбу родителей, положительное слово педагогов — а педагоги в подобных случаях иногда восхищаются своим воспитанником, поскольку его осуждение вызовет сомнение в их собственных профессиональных качествах, — ограничились полумерами: поставили на учет в инспекции по делам несовершеннолетних, погрозили пальцем и даже, было дело, голос повысили.

Потом похищение лошадей в колхозе. Нет-нет, не корысти ради. Шутка. Шалость и озорство. Правда, колхозники оказались людьми грубыми, юмор не поняли, подняли шум, крик, вызвали милицию. Опять неприятности. Особенно огорчительно было папе с мамой, поскольку о сыне складывалось мнение, никак не соответствующее его истинному характеру и наклонностям.

А вскоре еще эти разнесчастные «Жигули». Кто-то оставил без присмотра свою машину. Ребята ходили, ходили вокруг да и решили проучить ротозея. Сияли с машины все, что можно было снять с помощью отвертки и кусачек. Что тут началось! Милиция, объяснения, опросы...