Сны Лавритонии. Книга 1: Тьма над горой
Шрифт:
Тереция развернулась на каблуках, показывая всем видом, что готова уйти.
– Подожди, на самом деле я действительно хотел спросить.
Она обернулась и замерла в ожидании.
– Спросить что?
– Я хотел спросить. Ну… Понравился ли тебе мой подарок на день рождения?
– Колечко из бересты? – её брови изогнулись как сломанные веточки.
– Ну да! Ты его носишь?
Тереция коснулась груди и почувствовала под тканью платья маленькое колёсико, висящее на кожаном пояске.
– Хм… Простой, но довольно красивый подарок.
– Так ты его носишь? – переспросил Плим.
– Нет! – Тереция опустила глаза.
– Почему? –
Как это обычно и случается, Тереция вспыхнула и отдёрнула руку.
– Я ничего не боюсь. Не боюсь ни слухов, ни мнения, ни осуждения… Ведь ты… Ты всего лишь мой друг. Чего же мне переживать… Вот он, твой подарок.
Резким движением она выдернула колечко из-под воротника.
– Вот, смотри, оно всегда со мной – у самого сердца.
Тереция поняла, что теряет контроль над чувствами. Ещё чуть-чуть и из глаз хлынут потоки слёз.
– Мне просто жаль… Мне кажется, это не я, а ты боишься!
– Я? – от возмущения Плим вдохнул лишнего воздуха и закашлялся. – Чего я боюсь?
– Боишься моего отца, его положения, его влияния и… Всего! – закричала вдруг Тереция.
– Ты чего злишься? С чего бы мне его бояться?
– Плим, зачем ты позвал меня сюда? Я хочу вернуться, вот и всё!
Голос Тереции сорвался. Мир вдруг стал нечётким. Глаза-грозовые тучи разверзлись, хлынули слёзы, по щекам потекли реки смешанных чувств: обиды, нежности и досады. Она плакала, хотела бежать. Жаль, теперь она точно пропустит выступление отца и представление вечерних фонарей. Тереция редко плакала, но знала – этот внезапный "дождь" скоро не прекратится. Только куда бежать? Девушка метнулась к дороге, ведущей в лес. Плим попытался схватить её за руку, но она вырвалась.
– Оставь! Не сейчас! У меня просто… Я хочу немного побыть одна. Не ходи за мной.
Глава 6: Песня пленницы
Растерянным взглядом дровосек провожал убегающую Терецию. Он всё ещё сжимал голыш для фокусов. Странно, но камень вдруг стал мокрым и холодным. Плим п осмотрел на руку. Сквозь пальцы сочилась вода. Откуда? Он огляделся. Мир будто накрыло прозрачной чёрной вуалью. Откуда-то издалека, из тумана, к затылку подбиралась боль. Плим почувствовал, как онемели и похолодели пальцы рук и ног. Неприятный озноб пробежал волной по телу. Он ясно слышал глухую поступь боли, теперь не только в голове, но также во всём теле, и не понимал, откуда всё это взялось. Колодец, солнце, очертания леса, бирюзовое платье Тереции – всё потемнело и стало рассыпаться, разлетаться, словно маленькие мушки. На их место приходили новые звуки и запахи – шум капающей воды, смрадная вонь, чьи-то гортанные голоса. Он хотел открыть глаза. Бах! Боль ударила в затылок мощью кузнечного молота. Плим вскрикнул и попытался схватиться за больное место, но руки издали глухой лязг и остались недвижимыми. Превозмогая себя, он открыл налитые свинцом глаза и увидел тёмный свод. Наверху зияло отверстие, в которое влетал и исчезал в зеленоватой темноте снег. Отовсюду слышалось монотонное «кап-кап-кап-кап». Образуя на полу блестящие фосфорические лужицы,
В эту минуту Плим всё вспомнил. Там, за толщей каменного свода, не было никакой весны. Зима уже наступила, и эти снежинки, кружащиеся под потолком, были вестниками разыгравшейся на поверхности метели. Тёплый ярмарочный день – то был всего лишь сон.
Он вспомнил, как этим утром проснулся и выглянул в окно. Ярко светила луна, земля была покрыта инеем – белым колючим бархатом. Память, а вместе с ней и ужас возвращались к дровосеку. Он вспомнил тепло и запах избы. Вспомнил, как ещё утром проснулся, закинул в рот остатки ужина, оделся и вышел в сарай. И вот теперь он здесь. По воле ли случая или по чьему-то злому замыслу, но он был здесь – в цепях, окутанный полумраком и нестерпимой вонью.
Плим приподнял голову и огляделся. Это была пещера. Стены мерцали унылым светом. Здесь и там горели костры, вокруг которых сидели сгорбленные бесформенные существа – пещерные тролли. Плим видел таких в Зрелищном саду Короля Прохламона, когда позапрошлой осенью ходил с друзьями на праздник Больших костров. Там этих тварей держали в специальных ямах, защищённых от губительного для троллей солнечного света.
Тролли сгрудились вокруг больших чанов с булькающей жижей и переговаривались на языке, напоминающем рвотные позывы. Вонь от мерзкого варева просочилась во все уголки пещеры и сдавливала дыхание. Чем-то похожим воняло, когда он проходил по деревне мимо дома кожевника. Тот вываривал, а потом отбивал и сушил кожи животных. Плим предположил, что блюдо троллей содержит тот же ингредиент. Теперь он был диковинкой для этих тварей, а может и того хуже – компонентом, из которого тролли приготовят своё зловонное блюдо.
– Эй вы, гады! – Плим приподнялся на локтях и в эту минуту увидел её…
В упор на него смотрела потрясающей красоты женщина. Она стояла, прислонившись спиной к стволу дерева. Её внешность так поразила Плима, что он на минуту забыл о боли, цепях и троллях. Он даже не задался вопросом, откуда в пещере могло взяться целое дерево. Глаза женщины отливали фиолетовым светом, а узкие вытянутые зрачки не отрываясь смотрели на Плима. В эту минуту (разве такое возможно) он увидел, как в этих «бездонных колодцах» исчезают остатки его сна. Увидел Терецию в её красных сапожках, растворяющуюся на опушке весеннего леса.
От руки женщины, обвивая тонкое деревце, тянулась цепь. Не такая грубая и тяжёлая, как та, которой был скован дровосек, но всё же это была цепь. Даже в тусклом зелёном свете было видно, как женщина истощена и измучена. При этом в её взгляде не было мольбы о пощаде и жалости – той сломленной воли, которая присуща всем пленникам. Нет! В этом взгляде было спокойствие и любопытство.
«Что он здесь делает?» Странно, она ничего не спросила, даже не пошевелила потрескавшимися губами, но Плим буквально услышал её голос. Как? В голове?
«Кто он такой?» – снова прозвучал вопрос, адресованный непонятно кому.
– Я Плим, дровосек из деревни… – начал он.
На лице женщины отразилось настоящее удивление и испуг.
– Ты меня слышишь? – спросила она, всё так же не открывая рта.
– Слышу! Но как ты это делаешь? – заговорил он.
– Стой! Не говори. Просто думай, – прозвучало в голове. И снова – неподвижные губы и ясная речь.
Плим повторил, но уже мысленно: «Я тебя слышу». Оказалось, это совсем нетрудно.