Солдаты

Алексеев Михаил Николаевич

– - Из-под Рязани, чай, родом будете, товарищи донские казаки?

Один из плиевцев густо покраснел: похоже, он в самом деле был откуда-то

из тех мест. Из-под шапки паренька торчал старательно закрученный

темно-русый клок, долженствующий, видно, обозначать лихой казачий чуб.

– - Вот ты, чубчик кучерявый, откуда? Не земляк ли мой?
– - приставал

Ванин, быстрым и хитрющим своим глазом приметив смятение кавалериста.

Простоватый парень не стал

врать, чистосердечно признался:

– - Ярославский я, с Волги...

– - О, из самых коренных казачьих поселений!
– - притворно серьезничал

Сенька, довольный тем, что удалось втянуть плиевцев в беседу.-- Это ведь

ваши прадеды спускались в древние времена на своих стругах вниз по Волге, а

потом и заселяли донские да кубанские степи? Это мне Аким наш, учитель по

профессии, рассказывал,-- соврал Семен для большей убедительности.-- Про них

и песня сложена. Знаете, конечно: "Вниз по Волге-реке, с Нижня-Новгорода,

снаряжен стружок, как стрела летит"? Так-то вот, ярославец-кубанeц!

Второй плиевец, который, очевидно, был всамделишным казаком, громко

хохотал. Но Ванин, словно бы не заметил этого, нe меняя голоса и выражения

лица, продолжал, показывая на стоявшего рядом с разинутым от великого

внимания ртом Никиту:

– - Вот у него тоже в жилах течет казачья кровь. Не глядите, что он

такой смирный. По глазам-то он монах, а вообще -- герой! Он у нас одну

румынку ужe соблазнил... Предки нашего Никиты были близкими родственниками

Емельяна Пугачева. А прапрабабушка... она... числилась, значит, в любовницах

у Стеньки Разина. Это он из-за нeе сбросил в Волгу персидскую княжну, потому

как Никитина прапрабабушка была ох и ревнива... черт ее задери!.. В общем,

слыхали песню "Из-за острова на стрежень"?

Шутка понравилась всем. В конце концов ярославский казак предложил

Никите прокатиться на одном из коней, чтобы он, плиевец, мог, значит, своими

глазами увидеть, что в Никитиных жилах и в самом деле течет казацкая кровь.

Никита неожиданно для развeдчиков принял предложение.

– - Выбирай любого!
– - сказал он бойко и с вызовом казаку.

Ярославец, пряча хитрую улыбку, подошел к буланому, к тому самому, что

косил на Лачугу свой злой огненный глаз. Опытным взором кавалериста плиевец

сразу же обнаружил в этом коне буйный нрав -- до этого никто из разведчиков

на нем не ездил, Кузьмич водил его на привязи за повозкой.

Буланого оседлали и вывели на улицу. Никита небрежио вставил левую ногу

в стремя и тяжело перекинул свое длинное тело в седло. Казаки с любопытством

наблюдали.

– -

Шпоры, Никита! -- голосом завзятого кавалериста скомандовал

сгоравший от ожидания потехи Сенька.

Никита привстал на стременах и сильно пришпорил. Конь вздрогнул, дико

всхрапнул. Потом почти вертикально встал на задние ноги и с этого положения

резко опрокинулся на передние, высоко подбросив зад. И тут, к великому

своему позорищу и к удовольствию плиевцев, бесстрашный наездник вылетел из

седла, сделав в воздухе двойное сальто-мортале, и со всего размаха шлепнулся

на землю. Конь несколько раз взбрыкнул, вскинул фонтаном пушистый хвост,

совершил еще нечто более непристойное, увеличивающее и без того большой

конфуз ездока, и с победным ржанием поскакал вдоль улицы.

Никита тут же вскочил на ноги, сгоряча пробежал немного вслед за

вздорным жеребцом, потом остановился. К нему уже подбегали разведчики,

которые вышли было поглядеть, как Никита "утирать нос казакам станет".

Незадачливый джигит готов был провалиться сквозь землю. Но при виде

приближающихся разведчиков и плиевцев он еще хорохорился и улыбался

глупейшим образом, бормоча в свое оправдание:

– - Ноги не успели в стремена встать... А то бы... я... черта с два...

Казаки, прибежавшие засвидетельствовать Никитин провал, сдержанно, но

ехидно посмеивались, похлопывая черенками кнутов по голенищам.

– - Что зубы скалите? -- огрызнулся Пилюгин.-- С вами, что ли, не

случалось такое? Подумаешь!..

– - Так их, так их, Никита!
– - подзадоривал Сенька, обливаясь слезами от

хохота.-- А ты разозлись да еще попробуй. Продемонстрируй высший класс

джигитовки.

– - А что? И попробую!
– - решительно объявил Никита. Но от предложения

плиевцев сделать это сейчас же великодушно отказался...

Вслед за казаками к разведчикам из штаба дивизии прибежал связной и

передал приказание немедленно сдать легковую машину, которую подарил Сеньке

румынский генерал.

Ванин самолично пригнал свой "персональный" лимузин в помещичий двор,

дав себе зарок никогда больше не связываться с трофейной техникой. Он имел

все основания быть мрачным, но неожиданная встреча с Верой заставила его

забыть "лихие беды". Краснощекая веселая толстушка, приносившая в штаб

почту, ласково поговорила с парнем, словно ничего в прошлую ночь между ними

не случилось, и Сенька обрел свой обычный беззаботный вид.

По дороге в расположение разведчиков он напевал: