Солнце больше солнца
Шрифт:
Маркел Николаевич достал его, вынул из магазина патроны, осмотрел каждый, их было четыре вместо восьми.
"Чем мучиться без надежды, казнь выносить - раз в висок!" - повторял про себя, осторожно проглатывая слюну, полуоткрытым ртом выдыхая и вдыхая воздух.
Рука не подняла пистолет к виску. А на следующий день никакой боли при глотании не ощутилось. Припомнил, почему она возникла, - не прожевав кусок мяса, втолкнул его внутрь большим глотком вина.
100
Из месяца в месяц он сочинял победы Армии Правды, ведомой Кережковым на Оренбург, и, по-прежнему прочитывая едва не всю газету "Правду",
На сей раз отпуск летом ему не давали, он смог бы поехать с Анютой в Челябинск, где сын обживал новую квартиру, в лучшем случае, не раньше сентября. А тут в конце августа из деревни, где жила родня Анюты, прислали весть: занедужила её мать, похоже, что напоследок.
Маркел Николаевич отпустил жену к матери и, необоримо желая отрады душе, поехал в Сорочинск просить путёвку в дом отдыха. Ему дали ту, которой не воспользовался кто-то другой, и Неделяев в соломенного цвета пуловере из челябинского универмага, в чехословацких полуботинках оказался на берегу озера Иртяш, потеряв два дня.
Как двенадцать лет назад, солнце по-осеннему грустило, тяжело раскинувшееся озеро отзывалось посверкиванием металла, величаво таинственное на фоне тёмных лесистых гор. У причала напротив бревенчатого двухэтажного корпуса теперь покачивались не только вёсельные лодки, но и одна моторная. К крылу дома отдыха подступил сад, там и там под молоденькими клёнами стояли скамьи.
В палате, которая оказалась по коридору через одну от той, где Неделяев отдыхал в прошлый раз, он застал мужчину с папиросой во рту, сидевшего на кровати в футболке. Тот, переместив папиросу в уголок рта, не вставая, вскинул на вошедшего глаза:
– Привет соседу. Располагайся!
– Попробую, - ответил не без сарказма Неделяев, шагнув к тумбочке у свободной кровати разложить вещи.
Куривший затянулся, выдохнул струю дыма и, глядя на него, проговорил притворно-игриво:
– Мама меня Севой назвала.
– Закончил уже со строгостью в голосе: - Город Курган, следователь милиции.
Неделяев сказал, как его зовут, кто он по должности, добавил: - Чкаловская область.
– Опоздал ты насчёт баб, пригодных разобрали, остались бросовые, - сказал человек из Кургана.
– Но можно предпринять. Которая мне тут даёт, слила про одну Ларису. Её пасёт борец с хищениями соцсобственности.
Сева сделал затяжку и, так как Маркел Николаевич безучастно молчал, сообщил:
– Только ночью он к ней не приходит, хотя её соседка у своего ёбаря.
Неделяев понял - его хотят спровадить к Ларисе, чтобы не мешал здесь ночами. Между прочим, по дороге сюда он томился тем, что сейчас подтвердил сосед: бабы, которые кое-чего стоят, уже спаровались.
– Лариса так Лариса, - сказал он с видом в шутку сдающегося на уговоры.
Время обеда уже подошло, обитатели дома отдыха стали заполнять столовую. Женщина, о которой уведомили Неделяева, направлялась туда в том настроении, когда обещана пасмурная погода. Мать троих детей, она, тридцатидевятилетняя, сохранила ладную фигуру, лёгкую походку. Муж, задёрганный на работе инженер, перенёсший инфаркт, изредка брался исполнить долг, что для неё завершалось безрадостно, это прискучило. Жили они в засекреченном городе под названием Челябинск-40, где Лариса была начальницей паспортного стола. Общительная, дружелюбная, сдержанная, умевшая принять гостей, она тщательно следила за собой, имела непревзойдённого кумира Ива Монтана, под настроение в одиночестве могла выпить стакан вина. И не собиралась отказываться от того, что берут
Мужчины в доме отдыха подобрались пожившие, числом они существенно уступали противоположному полу, почему она ответила благосклонно на мягкий подкатец сотрудника свердловского УБХСС. Это был пожилой мужчина с недоверчивым, по характеру профессии, взглядом, с несколько пористыми щеками, один из тех, чьи речь, манеры заявляют о благопристойности. Мужская способность у него, хотя он не пострадал от инфаркта, тоже была скромной, из-за чего жена частенько держалась с ним сварливой грубиянкой. Трезво оценивая себя, он надеялся, что Лариса подбодрит его, а до того не решался на ночное посещение.
Ей, ступившей в столовую, весьма шли блузка с рукавами фонариками, имевшая цвет спелой клюквы, того же цвета, но побледнее и в белый горошек, юбка в складки, замшевые туфли балетки на низком каблуке. Миловидному лицу сообщали чувственность копна льняных волос шестимесячной завивки, чёлка. Женщина послала скучающий взор сотруднику УБХСС, который, сидя за столиком, как полагалось, с другим мужчиной, глядел на неё с искательным выражением.
Тут в столовой появились припоздавшие Сева и Маркел Николаевич. Сева украдкой, бросая шёпотом одно-два слова, помог спутнику найти глазами рекомендованную особу. Тот, в полной мере проявив зоркость, и она, тотчас заметив нового мужчину, задержали друг на друге взгляды, насколько позволяют приличия.
За супом с фрикадельками Сева вложил то, что его занимало, в ёмко-значимое:
– Ну?
Неделяев хотел отозваться небрежным "ничего", но неожиданно для себя произнёс совсем ему несвойственное:
– Симпатичная.
Когда пообедавшие стали покидать столовую, сотрудник УБХСС, от которого не ускользнул диалог взглядов, оказался возле Ларисы, тихо спросил:
– Вы знаете этого новенького?
– Где-то видела, - уронила она мимоходом.
101
Маркел Николаевич освободил от вещей взятую им в дом отдыха вместе с чемоданом охотничью сумку, после тихого часа и полдника отправился в деревню, до которой по берегу Иртяша было около двух километров. В магазине продавалось "белое", как здесь называли водку, и "красное", которое оказалось двух сортов: плодово-ягодное вино и портвейн. Маркел Николаевич взял портвейн. Из конфет имелись подушечки с вареньем под оболочкой и изготовленные из молока, мёда, сливочного масла "школьные", был также мармелад. Неделяев купил то, другое, третье.
Возвращаясь, он высматривал среди рассеянных близ дома отдыха фигур Ларису, увидел её в садике сидящей на скамье, возле сидел ухажёр, который ей что-то обстоятельно вещал. Маркел Николаевич услышал: "Наживаются не только на пиве из цистерн. А виноторговые точки, Ларочка?"
Неделяев подошёл с видом человека, которого ждут, присел перед женщиной на корточки, раскрыл сумку, вынул один кулёк, второй, поведал с гордостью:
– Два сортика!
Сотрудник УБХСС со снисходительным недовольством произнёс:
– Кого удивили! В городе сколько сортов и гораздо лучше.
Маркел Николаевич помотал головой.
– Такого нет.
Он достал из кулька конфету "школьную", протянул Ларисе.
– Да что вы говорите! Они в каждом буфете!
– возмутился её ухажёр.
– Попробуйте и скажите, - попросил Ларису Неделяев с удавшейся вкрадчивостью.
Она издала смешок, взяла конфету, развернула обёртку, откусила.
– Я давно такие не ела.
Её глаза лучились, говорили Неделяеву, что он ей нравится, что она его поняла. Взмахом руки он отогнал комара, вившегося перед ней, сказал убеждённо: